Александр Чернов - Противостояние [litres]

При подходе к Порт-Саиду телеграфная станция «Сисоя» начала принимать какие-то радиограммы, на нашей волне, но шифром и подписанные «Три Святителя». Я решил, что у радиотелеграфиста от жары помутилось сознание, и сам прочел ленту – действительно: «Три Святителя»! Но этого быть не могло! «Три Святителя» должен находиться в Черном море и не может пройти Босфор, неужели его телеграфную станцию слышно оттуда? А слышимость была отличная. Опять чертовщина какая-то, как с «Камчаткой» у Доггер-банки.

Сообщили на флагманский «Александр», оттуда подтвердили получение, но почему-то вместо объявления тревоги приказали подготовить флаги расцвечивания и холостые патроны для пушек 75-мм. «Александр» тоже что-то начал передавать по беспроволочному телеграфу. Мы на «Сисое» решительно ничего не понимали… Через два часа примерно, прямо по курсу показались дымки, и «Штандарт» побежал проверить, кто это.

Еще через полчаса мы увидели, как он возвращается, отчаянно что-то сигналя флагману. А на горизонте под шапками дыма уже появлялись верхушки стенег многочисленных мачт. С «Александра III» приказали отряду уменьшить ход, строго держать строй и приготовиться приветствовать его императорское величество.

На броненосце началась суматоха, хотя, благодаря тренировкам по пути от Крита, мы довольно быстро заняли места. Вечер был чудный, море спокойно, теплый бриз лениво играл нашими флагами. Вдали, в сизой вечерней дымке восточной части горизонта, дымные облака постепенно росли, увеличиваясь числом. Одно, второе, третье… Скоро дымов можно было насчитать уже более десятка. Затем стали видны флаги на мачтах и трубы.

Впереди, несколько оторвавшись от всех остальных, шли три больших и явно военных корабля. На палубах и мостиках заволновались: неужели навстречу нам идет Черноморский флот! И как же такое возможно?! Разве османы, давно во всем потакающие британцам, могли их пропустить проливами?..

Приближающиеся корабли в нашей черноморской окраске уже хорошо видно. Первым идет, действительно, грозный и приземистый «Три Святителя» под флагом вице-адмирала! В кильватер ему правит наш новейший и сильнейший броненосец того времени, трехтрубный красавец «Князь Потемкин-Таврический» под штандартом ЕИВ. А сразу за ними изящный башенный крейсер. И если бы мы не знали, что «Олег» из-за доделок в машине остался пока в Кронштадте, то решили бы, что это он, ведь черноморские «Очаков» и «Кагул» еще не прошли испытаний, а четвертый крейсер этого типа, выстроенный в Германии как образец для серии «Богатырь», уже воюет в Тихом океане. Дальше в кильватере – крупные транспорты, истребители… Хотя не было с черноморцами других больших броненосцев Севастопольской эскадры, чувства нашей радости от столь негаданной встречи словами не передать и теперь…

Все ближе и ближе подходят они, весь личный состав нашего отряда выслан наверх. На палубах черноморцев также выстроены команды в первом сроке. Наконец, они спускаются по линии наших судов, и артиллерийский салют, и громовые крики «ура!», идущие от чистого сердца, оглашают воздух. У всех на лицах радость, неподдельная радость, что наши силы так весомо и негаданно прибавились!

По присоединении к нам черноморского отряда ЕИВ перенес флаг на «Полярную звезду», пришедшую во главе отряда больших транспортов с удивительным «лесом» мачт над трюмами. «Потемкин» и «Три Святителя» заняли место в кильватере «Орла», наш неказистый старичок «Сисой Великий» оказался концевым в линии, прямо за кораблем вице-адмирала Чухнина. «Очаков» же, все-таки это был он, примкнул к отряду крейсеров, где наконец-то появился настоящий крейсер. На нем был поднят контр-адмиральский флаг.

Как мы узнали, командовали «черноморцами» лучшие командиры севастопольского флота, каперанги Евгений Николаевич Голиков, Иван Андреевич Веницкий и Федор Семенович Овод. Вице-адмирал Григорий Павлович Чухнин, как оказалось, был назначен командовать всей нашей 3-й Тихоокеанской эскадрой, а крейсерским отрядом – контр-адмирал Сергей Петрович Писаревский. Наш командир знал адмирала хорошо, и по озабоченному лицу его и случайно оброненной фразе «То-то он стружек поспускает…» мы делали свои выводы. Хотя в том, что Чухнин – один из лучших наших флотоводцев, никто не сомневался. Он прекрасно знал наши порты в Тихом океане и слыл отличным моряком. Контр-адмирал Иессен стал младшим флагманом эскадры. Его флаг и штаб остались на «Александре».

Так вышло, что обоих командиров черноморских броненосцев я лично знал – они были в хороших отношениях с моим батюшкой и бывали у нас дома. Не скрою, была даже шальная мыслишка попроситься к Евгению Николаевичу на «Потемкин». Уж больно красив и хорош он был, этот корабль, в котором достижения нашей, русской кораблестроительной школы отразились наиболее ярко, ведь что там ни говори, а «бородинцы» были «обрусевшими французами». Но, при зрелом рассуждении, я подумал, что встречать неприятеля надобно там, где начальство и Бог распорядились. И так только и есть честно во всех отношениях…

Ввиду позднего времени нашего рандеву императорский смотр был перенесен на завтра, и ЕИВ пригласил адмиралов и командиров кораблей на «Полярную звезду» на совещание. У матросов ходили разговоры, что государь император лично, как Александр II, поведет нас бить врага. В кают-компании в этом сомневались, но все были весьма довольны увеличением наших сил. Кстати, с Черного моря пришли и четыре истребителя – близнецы наших «Громкого» и «Грозного», что более чем компенсировало утрату наших «циклонов».

На следующий день проходил императорский смотр кораблей эскадры, и хотя было очень жарко и душно, что несколько смазывало торжественность момента, ЕИВ со свитой на катере обошел все корабли, поднялся на каждый и произнес речь. Было видно, как тяжело императору в такой жаре подниматься по трапам, выглядел он бледным и уставшим. Взойдя на палубу «Сисоя», ЕИВ поздоровался с офицерами и командой. Мы дружно ответили: «Здравия желаем, ваше императорское величество!» Затем он поднялся на кормовой мостик и произнес речь, закончившуюся словами: «Желаю вам всем победоносного похода и благополучного возвращения на Родину». На это команда ответила криками «ура».

На следующий день проводили показательные артиллерийские стрельбы по щитам: «Кострома» привезла из Севастополя кроме замены нашим частично расстрелянным снарядам еще и практические. Теперь мы могли тренироваться, не расходуя боевые. Передав нам свой взрывоопасный груз, она стала нашим госпитальным судном. Отстрелялись мы на удивление неплохо, правда и дистанция была небольшая. ЕИВ остался доволен. Вечером государь принял на «Потемкине» командиров эскадры и избранных офицеров находившихся неподалеку английских и французского крейсеров, а также германской канонерки. Хотя, как я полагаю, специально их к нам в гости никто не приглашал, но здесь я могу и ошибаться.