Михаил Ланцов - Консул Руси [litres с оптимизированной обложкой]

– И что же делать?

– Я не знаю… просто не знаю… Проще всего устроить резню и утопить все в крови. Но у меня для этого сил не хватит. Я и так уже на грани допустимого. Если я спровоцирую восстание сторонников старых Богов в Константинополе, то это будет конец. Точка невозврата. Остается с ними договариваться и сотрудничать. Но это порочный круг… они войдут к нам. Укрепятся тут. И уже через несколько поколений будут чувствовать себя очень уверенно, стараясь все больше и больше отжать себе земель и денег. Верой торговать несложно. Чеши языком да деньги собирай. Ври. Все что угодно ври. Все равно с того света еще никто не возвращался. А человек перед лицом смерти становится слаб и труслив. Он на многое пойдет, чтобы обеспечить себе ТАМ хорошую жизнь.

– Ты такой странный, – покачала головой Пелагея.

– Странный? Почему?

– Ты говоришь так, будто считаешь, что Боги – это выдумки жрецов.

– Я говорю так, потому что жрецы ведут себя так, будто Боги – это их выдумка. И, чтобы противостоять врагу, нужно понимать, чем он живет, как он думает, к чему стремится. Не так ли?

– Я, например, никаких Богов не выдумывала.

– Но ты, опираясь на веру простых людей в Макош, стремилась улучшить свою жизнь и укрепить положение? Стремилась. О чем я и говорю… А теперь представь, что таких, как ты, – легион. И они пытаются это сделать сообща. Кто против них устоит?

– А так ли это плохо?

– Это стоит оценивать только в том ключе – полезно ли это для наших потомков. И нет – это не полезно. Более того – это опасно. Если церковь наберет силу, то наши потомки окажутся лишь куклами в ее руках. Через что, безусловно, пресекутся. Ты не знаешь истории Римской империи. А я знаю. Там правящие дома меняются очень часто. И церковь играет в этом далеко не последнюю роль. Это зло. Безусловное зло для наших потомков, создающее для них потенциальную угрозу. Но… ни я, ни ты не сможем ему противостоять…

Пелагея хотела было что-то сказать, но в этот момент джонка ударилась бортом о деревянный причал, и она осеклась. Их непродолжительное уединение было нарушено, и обсуждать ТАКИЕ темы в присутствии чужих ушей она не считала разумным.

Ярослав тоже. Поэтому он молча развернулся и пошел к трапу, что скинули с борта джонки на причал. Он успел облачиться заранее. И теперь должен был участвовать в приемке новой крепостицы на самом западном рубеже своей державы.

Эта малая крепость, проходящая по поздней римской категории «бургус», была построена по типовому проекту. Специально разработанному типовому проекту. Лично Ярославом и рядом его помощников. Ибо такими форпостами он планировал прикрыть все более-менее опасные направления. Из-за чего не только очень тщательно все расчертил и продумал, но и подсчитал необходимый объем материальных ресурсов и человеко-часов.

Что она собой представляла?

Высокий земляной вал, насыпанный вокруг деревянных срубов, тщательно пролитых дегтем и заполненных землей. Внешняя его стена спускалась под углом сорок пять градусов и без уступов уходила в глубокий ров. Причем контур формировался не из обычной земли, а из тщательно утрамбованной глины, которую для пущей крепости наносили на вбитые в грунт штифты.

Сверху над валом располагалась стена, представляющая собой просто длинный узкий сруб секционного типа. Сверху на нем располагались боевые галереи – нависающие надо рвом большие и просторные гурдиции, крытые черепицей, уложенной на односкатной крыше. Изнутри вал подпирал внутренний контур срубов, используемый в качестве складов, конюшен и прочих хозяйственных построек. А заодно и защищая вал от обвала.

Одни ворота с подъемным мостом и подъемной решеткой были обращены к реке. Это была единственная целиком каменная часть укрепления.

В центре же небольшого двора возвышалась башня-донжон типа пагоды. С восьмигранным основанием. Первые два яруса были выполнены по смешанной кирпично-землебитной технологии. И выступающих крыш не имели. Остальные пять являлись деревянными.

Важным моментом было то, что выходящий нижний ярус крыши выходил настолько далеко, чтобы перекрывать контур гурдиций. Это приводило к тому, что основной объем воды во время дождей, спускаясь по каскаду крыш, уходил сразу в ров, минуя внутренний двор. Конечно, что-то попадало. Но минимально. Из-за чего внутри было довольно сухо. А это сказывалось на стойкости древесины.

Большая же башня, несмотря на в целом очень компактные по площади размеры укрепления, позволяла с комфортом размещать довольно заметный гарнизон. Более того, бойцы могли вести обстрел нападающих не только с боевых галерей стены, но и всех деревянных ярусов башни. Но и это еще не все. В случае если нападающие прорывались бы за стены, борьба не заканчивалась. Вход в донжон осуществлялся по высокому крыльцу на уровне второго яруса и имел небольшой откидной мостик. В подвале же имелся колодец и должен был храниться запас провизии. В общем – тот еще геморрой.

Относительно дешевый, кстати, в постройке. Самыми дорогими выступали крупная, прочная черепица и дубовые стропила крыши нижнего яруса донжона. Их нормальные – поди сыщи.

866 год, 12 июля, Новый Рим

– О великий! – воскликнул посол хазар после обмена любезностями. – Мой могущественный каган взывает к вашей дружбе!

– Что случилось?

– Несмотря на все твои старания, Хорезмшах не ушел из его земель. Он пренебрег мольбами своего халифа о помощи и остался в степях между Волгой и Доном.

– Твой каган говорил, что он удержит Дон. Что ему в этом помогут печенеги.

– Хорезмшах заключил союз с аланами.

– Твою мать… – излишне бурно отреагировал Ярослав, помрачнев лицом.

Аланы [86] Аланы, как и скифы с сарматами, относились к индоевропейским народам иранской группы. Их самоназвание является чуть искаженным вариантом слова «arya» – типичном самоназванием для всех древних ариев и иранцев. К слову, Персия – это строго греческое название Персии. Самоназвание персов – тоже arya, а Иран – это искаженный вариант этого слова. То есть задолго до Третьего рейха уже имелись ребята, не стеснявшиеся называть себя «арийцами», а свою страну – державой ариев. – близкородственный народ к скифам и сарматам. В нем же их остатки и растворились. Да, оставшиеся на Северном Кавказе аланы были уже не те, что во времена Великого переселения народов, и на вассальных основаниях, близких к союзным, входили в состав Хазарского каганата. Более того, именно аланы составляли наиболее значимое ядро хазарского войска, и именно из алан набиралась личная гвардия кагана.

Почему так?

Потому что аланы IX века были наследниками поздней сарматской традиции, воспринявшей в себе синкретический и скифо-сарматский военный опыт, и персидский. Из-за чего это был единственный народ в регионе [87] Имеется в виду Северный Кавказ и Северное Причерноморье. , у которого имелась не только тяжеловооруженная ударная конница, но и богатая вековая традиция ее применения на поле боя. То есть они являлись классическими персидскими катафрактами в их сарматской реализации.