Александр Башибузук - Генерал-губернатор [СИ]

По логике складывающихся событий, следовало все-таки отправить на тот свет одного из эсеров, дабы подтвердить для Савинкова серьезность моих намерений, но я все-таки дал отбой команде. Лояльность такой фигуры, может быть полезной. Чем черт не шутит, может и договоримся. Зарезать никогда не поздно.

– Я был уверен в вашем благоразумии, Борис Викторович.

– Что вы хотели знать?

– Все. Нам предстоит долгий разговор. Если вы пообещаете не создавать проблем, вас развяжут.

– Обещаю… – нехотя выдавил из себя Савинков.

– Отлично. Развяжите ему руки. Курите? Прошу…

Савинков, морщась размял кисти и взял черуту. Я дал ему подкурить, потом закурил сам, а после недолгой паузы, задал первый вопрос.

– Начнем с самого начала Борис Викторович. С того, кто вы такой, изложите свою биографию вкратце.

– Вы же все знаете? – Савинков бросил на меня неприязненный взгляд.

– Знаю, но возможно в чем-то ошибаюсь. К тому же, правдивое изложение, подтвердит вашу искренность в намерение сотрудничать.

– С чего вы взяли, что я собираюсь с вами сотрудничать? – разбитые губы эсера растянулись в ироничной ухмылке.

– Опять двадцать пять… – я с сожалением покачал головой. – Ну что же, вернемся к нашим баранам, то есть к вашим соратникам, Борис Викторович. Маурицио…

– Идите вы к черту!!! – яростно заорал Савинков. – Задавайте ваши чертовы вопросы!

– Ну уж нет, Борис Львович. В «охранке» Ваньку будете валять, а здесь придется заслужить, чтобы вас выслушали.

– Все, все, не надо никого трогать… – уже спокойней прохрипел эсер. – Даю слово чести! Простите меня!

– Еще раз впадете в детство и у меня пропадет желание с вами разговаривать, Борис Львович, – спокойно предупредил я. – Надеюсь, ясно излагаю?

– Ясно… – угрюмо подтвердил эсер. – Обещаю, больше не повторится. Я Савинков Борис Львович, родился в Харькове, в тысяча восемьсот семьдесят девятом году. В партию социалистов-революционеров вступил в тысяча девятьсот третьем году, в Женеве, куда бежал из ссылки в Вологде…

После биографии мы перешли к главному.

– С какой целью вы прибыли в Марсель из Парижа?

– Руководить действиями группы боевой организации.

– Цель группы?

– Захват, либо, в случае невозможности, физическое устранение некого Александра де Лавардана.

– Это вы организовали покушение на меня в ресторане «Ля-Мирамар».

– Да, оно организовано с моим участием.

– Заказчик?

– Их несколько. Причем, цели заказчиков разнятся. Первый – лицо, действующее от имени японского резидента Мотодзиро Акаси. Он выступает исключительно за физическое устранение. Лично мне претит связь с японцами, и я как мог саботировал исполнение. Но, увы, я не руковожу партией. Второй…

– Сидней Рейли?

– Не лично он. Рейли координирует наши действия со стороны Британии. Цель – создание необходимых условий для вашей вербовки. Поэтому в ресторане вас хотели только захватить, а не убить. Но есть и третий…

– Кто?

– Увы, я не знаю… – эсер пожал плечами. – О существовании третьей заинтересованной стороны мне только смутно намекнули. Возможно для того, чтобы подчеркнуть важность задания.

Я не стал настаивать, хотя закралась такая мысль, что Савинков что-то скрывает.

– Хорошо, к этому мы вернемся позже. Поговорим о другом. Уж извините, ваши действия мне кажутся не то, чтобы непродуктивными, а уж вовсе нерациональными и даже глупыми. Целая партия, с серьезными намерениями, заявляющая себя как сила, способная изменить политический строй в стране, бегает на побегушках у иностранных разведок. Британия, Япония, кто еще? Вы еще у папуасов денег возьмите. Я понимаю, поднабрались долгов, как дворовой пес блох, но надо же и голову включать, понимая, что вами просто манипулируют для достижения собственных целей. Вы что, искренне верите, что японская или британская разведка вкладывает в вас средства, заботясь о России? Даже портовые шлюхи выглядят гораздо порядочней, чем вы.

Я поймал себя на мысли, что мне дико хочется перерезать глотку Савинкову. В упор не понимают, что их используют как проституток и еще надувают щеки. Мы рэволюционэры! Тьфу, бляди… Причем, что характерно, все одним миром мазаны, что эсеры, так и прочий сброд. Кажется, наладить сотрудничество – это очень неудачная мысль. Сродни с желанием, чтобы продажная женщина была верна только тебе.

Савинков великолепно держался, но этот укол все-таки пропустил.

– Мы идем своим путем… – едва сдерживаясь, процедил он. – Для достижения целей все средства хороши. Тем более, убирая таких как вы, мы только приносим пользу России.

– Пользу России? – я невольно рассмеялся. – Хорошо, что вы знаете об мне, Борис Викторович?

Эсер с презрением выплюнул:

– Богатый иностранный хлыщ, ради удовлетворения своих амбиций, решивший вложиться в укрепление самодержавия. Не более того.

– Вы считаете, что иностранцы не должны совать свой нос в российские дела, но при этом берете деньги у иностранных разведок. Звучит несколько противоречиво, не находите? Хотя опустим этот момент. Но почему вы считаете, что я собираюсь, как вы выразились, «укреплять» самодержавие?

– На ваши средства финансируется монархическая организация «Отечество».

– Монархическая… – я улыбнулся. – Еще любопытней. А с чего вы взяли, что она монархическая? С того, что помогает ветеранам войны с Японией, на которых та самая монархия плюнула? Нет? Возможно вы так считаете из-за открытых «Отечеством» пансионов и школ для сирот? Или из-за пособий, которые мы назначили талантливой молодежи? – и гаркнул, подтянув к себе Савинкова за шиворот. – Отвечать!!!

Эсер невольно шарахнулся от меня, но тут же взял себя в руки и лишь слегка подрагивая голосом от волнения ответил:

– Вы решаете проблемы за монархию. Помогая вдовам и сиротам, вы усмиряете протестное начало в народе. Сытые и довольные люди неспособны на революцию.

– Все, кто помогает народу – ваши враги? Да уж… Вы считаете, что только революция поможет России? – Я вдруг резко потерял интерес к Савинкову. – Но не суть. Это предмет уже другого разговора. Увы, Борис Викторович, у меня сложно со временем. Но очень скоро мы продолжим наш разговор. Сегодня же вас переведут в более комфортные условия, а дальше все будет зависеть только от вашего благоразумия. Не прощаюсь…

Я кивнул эсеру и вышел из каюты.

– Дон Алессандро? – Маурицио вопросительно посмотрел на меня.

– Отлично поработали ребята. Я упомяну дону Греко о вас. Это лично от меня… – я вытащил из бумажника толстую пачку купюр и не считая сунул в руку капо. – А эти люди пусть пока сидят у вас, вечером приедут мои люди и заберут их.

Поговорив с корсиканцем, я вышел в порт и облечением втянул в себя свежий воздух. Ну что тут скажешь. Просто мерзко на душе. Неудивительно, что после революции страна погрузилась в кровавую пучину. Мразь на мрази и мразью погоняет. Но тут ничего не поделаешь, революционная волна всегда выносит со дна разное отребье. И Савинков еще далеко не самый худший из них. Хотя, как мне кажется, сильно переоцененный потомками. Не спорю, определенными талантами он обладает и может быть мне полезным, но есть жирное «но». Этот человек всегда будет преследовать свои цели и при первой же возможности предаст. Уж в чем, в чем, а в людях, за свои три жизни, я научился разбираться. Впрочем, на тот свет отправлять эсера тоже еще рано. Возможно найдется крючок, на который удастся его поймать. Как говорил… уж не помню кто, скорее всего какой-то известный мудак: отбросов нет – одни кадры.