Александр Башибузук - Генерал-губернатор [СИ]

Встречей остался очень доволен, даже простой интерес президента к моей затее очень многого значит, особенно учитывая, что я не раскрыл ему полностью свои намерения. В том числе, некоторые геополитические последствия для мира и для России, в частности.

Ну что же, теперь остается только ждать. Хотя нет, просто ждать я не могу, а значит надо продолжать подготовку.

Время до президентского бала пролетело незаметно, я обсудил создание нефтяного консорциума с представителями «Стандарт Ойл», добился лоббирования своих интересов со стороны влиятельнейших людей Америки, черт побери, я даже успел представить американским военным свои аэросани, которые привели их в буйный восторг. И не только это, словом, как всегда вертелся словно белка в колесе.

Наконец, настало время благотворительного президентского бала, на который мы отправились всей семьей, включая Луку и Тайто. Правда Балду все-таки оставили дома, хотя меня так и подмывало притащить медведа в Белый дом.

Сам я подобные мероприятия всегда категорически недолюбливал: как в Средневековье, так и сейчас. Все эти приторные рожи, насквозь фальшивые улыбки вызывают у меня дикое бешенство. В самом деле, на дуэль никого не вызовешь, даже морду набить невозможно. А жена рядом не дает присунуть какой-нить смазливой и веселой баронессе. Опять же, ненавижу до чертиков гребаный фрак с цилиндром – а без них никак, дресс-код, мать его ети. Но пришлось терпеть, ради дела я готов хоть с бальным туром хоть через всю Америку проехать.

Быстро покончив с формальными приветствиями, я чинно прошелся с Майей и Мадиной по залу, после чего бросил их на Луку с айном и стал подбираться к Рузвельту. Это только может показаться, что в общем зале все в доступности – подходи и разговаривай, на самом деле все гораздо сложней, если дело касается самого президента – протокол мать его ети.

Но мне повезло – Рузвельт подошел сам.

– Мистер президент…

– Мистер де Лавардан… – президент взял меня под локоть и отвел в сторонку от своей свиты.

Выражение его лица мне сразу не понравилось и предчувствия вскоре нашли свое оправдания.

– Скажите, Алекс, переход Сахалина в американскую юрисдикцию возможен? – в упор задал он вопрос. – Как вариант, скажем, после того, как японцы будут изгнаны из Сахалина, Америка возьмет остров под свой протекторат, как миротворец.

Я про себя ругнулся. Вот же сука… решил жар чужими руками загрести. Я выпну косоглазых, а американцы придут на все готовенькое. Затея вполне реальная, может выгореть, но вот хрен тебе, я Родиной не торгую.

– Исключительно нет, мистер президент. Русские очень ревностно относятся к своей территориальной целостности и придут в бешенство. И тогда, война неизбежна. А война с Россией, даже в ее нынешнем состоянии, обойдется Америке очень большой кровью. Другое дело частная коммерческая структура и аренда. На такое они еще могут пойти, хотя даже для этого придется проделать гигантскую работу. Уверяю, я рассмотрел все варианты и выбрал самый реальный. Да, интересы Америки на острове будут представлены очень широко, но сам остров не будет принадлежать Соединенным штатам.

Рузвельт резко помрачнел лицом.

– Ну что же Алекс… – сухо заметил он. – Пока могу только сказать, что ваш план нас заинтересовал, препятствовать вам мы не будем, но Североамериканские соединенные штаты будут исходить исключительно из своих интересов. На этом пока вынужден отклонятся. Думаю, мы с вами еще не раз обговорим этот вопрос.

На этом разговор окончился.

«Козел пархатый!..» – зло думал я. Вроде и не послал, и послал одновременно. Мне особо много от него и не надо было. Япошек с острова мы выпинаем без особых проблем, все самое сложное начнется потом, когда косоглазые опомнятся и обрушат на нас все свою мощь. Вот тут Америка, вся такая в белом, и должна была вмешаться, не дав самураям нас раздавить.

Впрочем, я и не рассчитывал, что пиндосы сразу мне в объятия бросятся. Ну что же, вариантов развития ситуации целое море. Может так получится, что они просто будут вынуждены вмешаться. Ладно, пойдем длинным путем.

Желание набить кому-нибудь морду начало становится уж вовсе нестерпимым. Дабы его хоть как-то купировать, я было собрался ударить по горячительным напиткам, но тут…

– Рад приветствовать вас… – рядом послышался глубокий приятный баритон.

Я как раз рассматривал задок вдовы одного крупного американского промышленника и не сразу понял, кто ко мне обращается. А когда сориентировался, слегка ошалел от того, что рядом стоит невысокий коренастый японец в парадной форме полковника.

– Помощник военного атташе Японской империи в Североамериканских соединенных штатах полковник Хейко Омура, – вежливо представился японец на правильном английском языке.

Выглядел он совершенно спокойным и, как ни странно, очень доброжелательным. В голосе даже присутствовали теплые нотки, словно он встретил старого знакомого.

Больше всего хотелось засунуть самураю стилет в глаз, но пришлось сдержаться.

– Александр де Лавардан… – сухо представился я, после чего представил Майю и Мадину.

Лука изумленно вытаращил глаза на полковника, после чего перевел на меня взгляд и попытался что-то передать неуклюжей мимикой на лице.

– На самом деле, я очень раз вас видеть в добром здравии, мистер де Лавардан, – искренне сообщил японец.

– Мы знакомы?

– В некотором смысле – да, знакомы.

– Извините, не упомню.

– Християныч… – вдруг громко прошипел Лука. – Дык, ентот же инородец отпустил нас…

– Ваш друг совершенно прав, господин Любич, – с поклоном подтвердил полковник на довольно чистом русском языке. – Но, справедливости ради, не отпустил, а всего лишь настоял на неукоснительном выполнении приказа господина генерала Харагучи. И при этом, я был совершенно убежден, что вы мертвы, мистер де Лавардан. Или господин Любич?

Меня словно молнией пронзило. Перед глазами проявилась яркая картинка.

В смешанной с кровью грязи валяется обезглавленный труп, из обрубка шеи вяло сочиться кровь, рядом с ним лежит молодой, истощенный парень в арестантской робе, весь заросшей спутанной бородой. Стеклянные мертвые глаза смотрят на покрытое низкими свинцовыми облаками небо.

– Заканчивайте с ними… – молоденький японский лейтенант брезгливо показывает на громадного детину в крестьянском армяке и худого старика с выбитым глазом, застывших рядом с мертвым парнем.

– Вы ничего не перепутали, лейтенант Таэда?.. – резко оборачивается японский полковник. – Вы собрались нарушить обещание господина генерала? Живо отпустить русских. Пусть заберут тело этого храброго воина и похоронят его по своему обычаю вместе с его оружием. Исполнять…