Геннадий Марченко - Второй шанс 6 [СИ]

Нам пока делать было нечего и мы, закрыв дверь гримёрки, отправились за кулисы. Пришлось потесниться нескольким музыкантам, также подглядывавшим в просвет между кулис за происходящим в зале. Студенты и преподаватели уже заканчивали рассаживаться, а в маленькой ложе мой взгляд выцепил трёх человек – двух немолодых мужчин и женщину. Наверное, один из них ректор, а второй и есть тот самый Вэнс, а женщина – чья-то супруга.

– Вэнс слева, – услышал я шёпот Джима.

Понятно, значит, это жена ректора. Итак, по времени уже как бы и пора.

– А это что за парни?

Я кивнул в сторону готовившийся к выходу пятерых волосатых парней в обтягивающих джинсах и ярких майках.

– Группа «Journey», они сегодня открывают концерт. За ними «The Doobie Brothers», потом «Ramones» и «Survivor». Перед нами «Heart», а после нас ты уже знаешь кто.

Из зала уже начали раздаваться крики самых нетерпеливых. Хоть и отличники, а один фиг молодёжь, выросшая на хард-роке. Стоп! А в ложу, похоже, добавился ещё один персонаж и, как следует приглядевшись, я понял, что это не кто иной, как Генри Стоун. Так, значит, то, о чём говорил Козырев, случится сегодня, скорее всего, после концерта. Что ж, чему быть, того не миновать. Рано или поздно это должно было случиться.

Телевидение тоже присутствовало: две камеры с наклейками SHO стояли по бокам, одна посередине прохода. То есть, насколько я понимаю, концерт собирался снимать развлекательный телеканал «Showtime», в моём будущем-прошлом постоянно транслировавший бокс. Сейчас, видимо, они работают на более обширную аудиторию. Плюс парочка фотографов. Один, как подсказал Джим, местный, подрабатывающий в университете, а второго он не знал.

Наконец в зале приглушили свет и на сцену вышел конферансье – респектабельный товарищ в явно дорогом костюме.

– Леди и джентльмены! Меня зовут Род Джэнкинс-младший, если кто вдруг меня не знает, – пустил он в зал ослепительную улыбку. – Рад приветствовать вас всех этим вечером здесь, в этом прекрасном и уютном концерт-холле университета имени Джорджа Вашингтона. И вас всех, и в частности мистера Сайруса Вэнса, государственного секретаря Соединённых Штатов.

Аплодисменты пополам со свистом… Ха, попробовали бы у нас так освистать в МГУ какого-нибудь члена Политбюро. Правда, где-то когда-то я слышал, что в Штатах свист означает как раз одобрительные эмоции… Но у это у них, у нас обычно он означает обратное. А на лице Вэнса, несмотря ни на что, широкая улыбка, да ещё привстал, машет рукой.

– Итак! Я вижу, что вы все замерли в нетерпении выхода на эту сцену нашего первого участника.

Ага, замерли, как же! Такое ощущение, что у них кнопки под задницами.

– Что ж, встречайте… Наши гости из Сан-Франциско, группа «Journey»! – выкрикнул в микрофон ведущий и с улыбкой от уха до уха стал пятиться за кулисы.

«Путешественники» вышли на сцену солидно, неторопясь подключили гитары, барабанщик уселся за ударную установку… И понеслась!

Да, если не ошибаюсь, одна из их самых известных песен под названием «Lovin', Touchin', Squeezin'». Затем они выдали «Lights» и уступили сцену «The Doobie Brothers». Те сыграли всего одну песню – «What a Fool Believes», но сорвали овации не хуже, чем их предшественники. Случилась в этом списке и сольная исполнительница, по имени Лаура Найро, отсутствовавшей в изначальном списке. Причём она села за фортепиано и, сама себя аккомпанируя, просто потрясающе исполнила песню «Coffee Morning». Да, она выбивалась из общей канвы концерта, но публика, хоть и молодая, собралась понимающая, проводили её одобрительным свистом и аплодисментами.

«Ramones» в драных джинсах и кожаных куртках добавили жару в эту вечеринку, исполнив «Judy is a Punk» и чуть менее панковскую «I Just Want to Have Something to Do». Группа «Survivor» под гитарные риффы и клавишные исполнила пару вещей, но среди них ещё не было их знаменитого саундтрека к «Рокки-3» [10] Песня «Eye of the Tiger» была записана по просьбе Сильвестра Сталлоне. .

«Heart» порадовала исполнением хитов «Barracuda» и «Straight On». Всё-таки женщины в роке не всегда как пятое колесо в телеге. А мы уже находились на низком старте. Вижу, что парни и Бриджит волнуются, Джо чуть не до крови кусает нижнюю губу, хотя у него-то партия в обеих треках простейшая, он вообще включается эпизодически, больше будет стоять на сцене для виду. А что я сделаю, если Кобейн задумал, что хватит и одной его гитары? Ну да, смотрел я видео с концертов, там иногда у него был и второй гитарист, какой-то крашеный блондин [11] Пэт Смир присоединился к группе «Nirvana» в 1993 году по просьбе самого Кобейна, и полгода пробыл с ними в туре. После смерти Кобейна присоединился к группе «Foo Fighters», участниками которой также является бывшие «нирвановцы» Дэйв Грол и Крис Новоселич. , но это было исключение из правил. Ну и сегодня тоже исключение. Пригласил бы и Джима, но клавишные и «Nirvana»… Это, увы, никак не клеится.

– А теперь встречайте нашего гостя из Советской России! Да-да, вы не ослышались, именно из СССР прибыл наш следующий участник, которому будут помогать ребята из местной студенческой группы «The Pyramid». Итак, автор хита «Heart-shaped box» Максим Варченко!

Ух ты, зал буквально взорвался! Мысленно перекрестившись, шагаю на сцену, под слепящий свет прожекторов. Зрителей не вижу, но прекрасно слышу. Подбираю валяющийся на полу штекер, подключаю гитару, перед микрофоном кладу на пол педали «Boss DS-1» и «Electro-Harmonix Small Clone Chorus». Больше мне и не нужно никаких pedalboard, минимализм в духе Кобейна. Беру несколько аккордов, подхожу к микрофону, пытаясь разглядеть лица зрителей. Не без труда, но мне это удаётся.

– Привет!

В ответ вопли, свист, топанье ног… Надеюсь, это означает восторг, а не просьбу убраться со сцены.

– Я вижу, здесь сегодня собралось немало наших поклонников… Я говорю «наших», потому что без этих ребят, – оборачиваюсь на мгновение назад, – моё сегодняшнее выступление было бы невозможно. Не могу не упомянуть Джима… Джим, покажись. Вот он, многие из вас знакомы с ним, он учится на историческом, поприветствуйте его… Спасибо! В общем, Джим не участвует в выступлении, так как то, что я собираюсь сегодня исполнить, не предусматривает клавишных. Но Джим мне очень помог, он эти два дня был моим настоящим ангелом-хранителем.

Ну а что, человеку приятно, хоть так компенсировать его неучастие в нашем выступлении. Когда крики и аплодисменты смолкли, я продолжил:

– Я не большой любитель говорить, поэтому предлагаю перейти непосредственно к музыке. И сразу хочу предупредить, что вас сегодня ожидает сюрприз. А какой – узнаете чуть позже.

Давненько я не испытывал такого драйва на сцене. Не сравнить с выступлениями на всяких приуроченных к праздникам концертах, которые я отыгрывал как-то походя, без надрыва. Может, в меня вселился духКобейна? Или это его песни так действуют? Как бы там ни было, я полностью растворился в музыке и словах, несмотря на их странный смысл или отсутствие такового. Прежде всего музыка, именно за мелодичность мы любили «Битлов», зачастую лишь отдалённо понимая, о чём они поют. И драйв, гитарные риффы Кобейна – всё из той же оперы, хотя и пел он если и о любви, то в других выражениях, таких, что рвали душу на ленты.