Александр Михайловский - Операция «Яростный полдень» [СИ litres]

– Насколько я понимаю, – сказал Хорти-младший, – болгарский вариант состоится в том случае, если мой отец сам выведет Венгрию из Берлинского и Антикоминтерновского пактов и присоединится к вашей антигитлеровской коалиции, а румынский – если подпишет почетную капитуляцию под угрозой неминуемого захвата Будапешта вашими войсками…

– Вы совершенно правы, Иштван, – подтвердил господин Иванов, – такой исход для нас был бы крайне желателен, потому что он сократит не только потери наших войск, но и ненужные жертвы самого венгерского народа.

– Ваши надежды напрасны, – покачал головой Хорти-младший, – мой отец настолько ненавидит и боится вас, русских, что ни за что не пойдет с вами даже на простой мир, а не то чтобы вступить с вами в союз. Вот если бы на вашем месте были англичане или американцы, тогда совсем другое дело…

– А вы, Иштван, тоже ненавидите и боитесь всех русских? – вкрадчиво спросил посланец русских из будущего.

Тот отвернулся к окну и пожал плечами.

– Пожалуй, уже нет, – глухо сказал он, – из моего нынешнего положения вы не кажетесь мне ни чрезмерно жестокими, ни ужасными. Будь я на месте своего отца – перед угрозой обстоятельств неодолимой силы предпочел бы выйти из этой войны, или, что лучше всего, и вовсе в нее не вступать. Но я – не отец, и не могу даже дать ему хороший совет, потому что я здесь, а он там – в Будапеште…

– Это, Иштван, совсем не проблема, – сказал господин Иванов. – Вернуть вас к отцу для нас так же просто, как и чихнуть. Вопрос только в том, хватит ли у вас на это храбрости, ведь если об этом узнают фанатичные сторонники Гитлера из партии господина Салаши или же сами немцы, то они постараются похитить вас или убить.

– Дело не в храбрости, – покачал головой Иштван Хорти, – был бы я трусом, то не стал бы военным летчиком. Дело в том, что я не верю, что вы способны отпустить меня просто так, без написания порочащих меня расписок или взятия заложников, а ни на что противное своей чести я не пойду даже под страхом смерти.

– Какие могут быть расписки кровью в таком деле, и какие заложники? – развел руками господин Иванов. – Или вы действуете в соответствии с тем, что говорит вам совесть – и добиваетесь успеха, или у вас ничего не получится, но и мы ничего не потеряем. В худшем случае у врага станет на одного старшего лейтенанта больше, а в лучшем – мы вместе спасем десятки, а может, сотни тысяч жизней и существенно улучшим послевоенную карму вашей страны. Понимаете?

– Понимаю, – кивнул Хорти-младший, – и после всего сказанного, пожалуй, готов дать вам согласие. Единственное, о чем хочу попросить: если меня убьют или схватят, позаботьтесь, пожалуйста, о моей жене и сыне, а также помогите фройляйн Паулине достичь того, к чему она стремится. Если бы не она, точнее, не то, как вы с ней поступили, я не был бы перед вами сейчас таким покладистым…

– Хорошо, Иштван, – кивнул посланец русских из будущего, – это я вам обещать могу, хотя надеюсь, что все кончится хорошо и вы со своей семьей будете жить долго и счастливо. Летчики, знаете ли, нужны не только на фронте. И вашу сиделку мы тоже возьмем на заметку. Если она не испортит о себе впечатление, то я обещаю помочь в претворении ее мечты в жизнь…

2 июля 1942 года, 23:05. Москва, Кремль, кабинет Верховного Главнокомандующего.

Присутствуют:

Верховный главнокомандующий, нарком обороны и генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Виссарионович Сталин;

Начальник генштаба генерал-лейтенант Александр Михайлович Василевский;

Главнокомандующий экспедиционными силами генерал-лейтенант Андрей Николаевич Матвеев;

Посол РФ в СССР – Сергей Борисович Иванов.

Вождь окинул взглядом карту, которую перед ним расстелили генералы, и удовлетворенно кивнул. Банатский выступ, образовавшийся в результате начальной фазы операции «Зенит», глубоко вонзился в позиции венгерской армии, угрожая адмиралу Хорти выходом на оперативный простор и ударом по беззащитной столице. Одновременно – пусть медленнее, но так же неудержимо – развивалось наступление правофланговой для Балканского фронта 2-й ударной армии генерала Горбатова и левофланговой для Румынского фронта 4-й ударной армии генерала Федюнинского. Если противником Горбатова в основном являлась горная местность Старых Планин (ибо на территории Сербии с ним воевать было некому), то войскам генерала Федюниского пришлось прорываться через сильные венгерские заслоны в Дунайской теснине Железные Ворота, а потом основными силами поворачивать на север, по горной дороге на Тимишоару.

В составе 4-й ударной армии нет стремительных подвижных соединений, но имеется большое количество выведенных с Кавказа горнострелковых дивизий, усиленных полками тяжелых штурмовых орудий и дивизионами крупнокалиберных минометов. Наскоро возведенные укрепления, способные кое-как противостоять огню обычных горных трехдюймовок, в щебень крошатся под ударами шестидюймовых штурмСАУ и ста двадцати миллиметровых минометов. Еще несколько дней такого вроде бы неспешного продвижения советских частей, делающих по десять-двенадцать километров в сутки – и со всей ясностью обозначатся контуры Трансильванского мешка, куда рискует попасть до трети всей венгерской армии. Примерно в те же сроки на запланированный рубеж в окрестностях банатского города Вршац должна выйти 2-я ударная армия генерала Горбатова, окончательно оформляя контуры новой стратегической реальности, где нерушимый рубеж венгерской обороны по гребням карпатских перевалов более не имеет никакого значения.

Видимо, это понимают и в Будапеште, и это понимание вызвало у несчастного адмирала Хорти нездоровое желание нащипать немного шерсти со своих яиц. Со всех других участков фронта к Банату и на помощь отступающим под ударами Федюнинского немецким войскам тянутся выделенные из действующих частей сводные роты и даже взводы – и совершенно непонятно, как этот человеческий фарш, не имеющий ни единого командования, ни общего понимания задачи, сможет противостоять наступающей Красной Армии. Товарищ Сталин прекрасно помнит, как год назад навстречу рвущимся на восток германским панцергруппам из глубины поодиночке выдвигались полнокровные стрелковые дивизии мирного времени, и все равно гибли под гусеницами фашистских танков. И тут те же причиндалы – только мелкие и в профиль.

Из-за ситуации в Венгрии забеспокоились и в Берлине. Если Венгрия рухнет в прах подобно Румынии, то советские войска одним рывком окажутся у южных границ Рейха. Ну и потеря семисот тысяч не самых плохих венгерских солдат – тоже достаточно серьезная потеря. Муссолини, например, до сих пор не прислал на Восточный фронт ни единого дополнительного итальянского солдата. И даже, более того, в Греции при поддержке местных коммунистических партизан советская 9-я армия пинками гонит итальянских бродяг прочь из страны, и те не смеют ничего возразить. Поэтому германские резервы, до последнего времени располагавшиеся в Восточной Пруссии и генерал-губернаторстве, срочно снимаются с мест дислокации и грузятся в эшелоны, чтобы отправиться на выручку терпящим катастрофу венграм. Но их путь будет не близок и тернист. На той же карте отмечены места, где российские ВКС и советские ВВС (Ту-95) будут точечными ударами разрушать железнодорожные мосты в горах Чехии и Словакии, чтобы немцам пришлось возить своих солдат и танки через Прагу, а может даже, и через Вену…