Стюарт Слейд - Наковальня неизбежности

— Есть и хорошие новости. Со мной связался директорат одной из новых компаний, "Бхаратский арсенал". Они заключили лицензионное соглашение с "Эрликон", [34] Швейцарская оружейная компания, производитель автоматических скорострельных пушек, ставших в первой половине XX века фактическим стандартом в этой области. позволив им построить производственную линию для 20- и 30-мм пушек.

— Видимо, они решили начать выпуск новой серии, разработанной с учётом военного опыта. Которого у них, разумеется, хватает, ведь они продавали оружие обеим сторонам. В общем, швейцарцы отправляют команду инженеров, чтобы помочь с пусконаладкой. Скорее всего, они собираются остаться здесь не меньше трёх-четырёх лет, пока не обучатся их индийские коллеги. Они были довольно настойчивы. Заботятся о репутации фирмы.

— Хммм. Швейцария рядом с Германией. Конечно, желание отъехать подальше от радиоактивной пустоши не имеет к этому никакого отношения.

— Всё возможно, сэр Мартин, всё возможно.

— Знакомая машина, — бомбардировщик в оливковом окрасе выглядел маленьким для того, кто привык к десятимоторным межконтинентальным гигантам. Четыре поршневых двигателя на передней кромке крыла, обтекаемый нос без выступающего фонаря. Знакомая, но в чём-то всё же иная. — B-29!

Гвардии полковник Александр Покрышкин покачал головой.

— Отнюдь, друг мой. Это "Туполев-4", дальняя морская авиация. Видите?

Он показал на киль. Примерно на середине, на фоне трёхцветного русского флага, чернел якорь. Глядя на хвост, полковник Дедмон понял, что он выше и сконструирован иначе.

Покрышкин рассмеялся.

— "Боинг" спроектировал улучшенную версию B-29. Сначала назвали её B-29D. А потом, когда САК отказалось их закупать, переименовали в B-50. САК он всё равно не подошёл, но для нас был самое то. У нас нет двигателей, достаточно мощных для такого бомбардировщика как ваша "Техасская леди", но для такого – вполне. В общем, Туполев обратился в "Боинг", пробил лицензию, и вот он, Ту-4. После кое-каких переделок, конечно.

Это был вызов. Найди их. Дедмон внимательно осмотрел фюзеляж.

— Ну хвост, само собой. Он выше. Двигатели иначе расположены. Ну, это ваши моторы. Какие?

— АШ-73TK Швецова. 2400 лошадей, — Дедмон и его экипаж переглянулись. Больше, чем у B-29, но едва половина по сравнению с R-4360 на "Техасской леди".

— Вооружение. Другие пушки стоят. 20-мм?

— 23-мм "Нудельман-Рихтер". Двенадцать стволов. Намного лучше "Браунингов" и лучше 20-мм "Техасской леди" [35] 23-мм пушки НС/НР-23 действительно более чем вдвое превосходили по энергетике 20-мм. . Но это не самое главное. Посмотрите у него под брюхом.

Боб на мгновение почувствовал себя сбитым с толку, так как привык к обращению в женском роде. От того, что он увидел под Ту-4, у него перехватило дыхание. Длинный цилиндр, изящно сходящийся в стремительный обтекатель. Наибольшая толщина с первой четверти длины, и острая хвостовая оконечность. Трапециевидные крылья со скошенными законцовками. Под корневыми частями крыльев два толстых цилиндра с соплами на задних концах. Всё это было окрашено в белый и выглядело хищно.

— Вот это точно новенькое. Можно узнать, что это за красотка?

— Мы назвали её "Сопка" [36] В РИ "Сопка" – крылатая ракета берегового базирования, разработанная гораздо позже. . Официальный индекс Х-1. Запуск примерно с шести тысяч метров и наведение по радио. Всё, что надо бомбардиру, просто удерживать её на линии прицеливания. Сначала включаются ракетные ускорители, потом прямоточные двигатели. Первые двадцать штук, прямо с завода, переданы вашему ВМФ для испытаний.

Дедмон протянул руку и провёл ладонью по гладкому металлу.

— Боеголовка ядерная? — если да, то точно американская, подумал он.

— Это не боеголовка, здесь топливный бак. Боеголовка в середине. Кумулятивный заряд, способный прожечь два метра брони. Горящее ракетное топливо попадает сразу внутрь цели. Окислителя не требует, погасить невозможно ни водой, ни пеной.

Боб вздрогнул. Вот почему ракета показалась ему такой хищной. В памяти всплыл горящий "Шайло", уходящий под воду. Жуткую картину стёрло завывание истребителя над головой. Он посмотрел наверх. Прямокрылая машина, похожая в общем на Як-15 или 17, но заметно другая, похожая на гоночный автомобиль. Кабина прилично отодвинута назад, перед ней длинный, вытянутый нос.

— Это Як-23, — пояснил Покрышкин. — Планер наш, двигатель американский. Намного быстрее Як-17. О, видите вон того человека? — он показал на заметную фигуру рядом с контрольной кинокамерой. — Яковлев Александр Сергеевич собственной персоной. Летчики-испытатели жаловались на шасси. Посадочная скорость у истребителя почти на 80 километров в час быстрее, чем у Як-17. Говорят, что колёса слабые, а гидравлика не дожимает стойки на выпуске до замков. Яковлев не признаёт ни того, ни другого. Хотя это всегда было слабым местом его машин.

Самолёт заходил на посадку. Американцы обменивались взволнованными взглядами. Их русский друг был прав – шасси выглядело как-то неправильно. "Як" коснулся конца полосы, слегка подпрыгнул один раз, а потом стойки сложились в облаке искр и истребитель пошёл юзом, медленно разворачиваясь влево. Скрежет металла по бетону был слышен даже сквозь вой двигателя. Потом с протяжным хлопком взорвались баки, окутывая машину оранжевым пламенем.

Экипаж Дедмона бросился бежать к месту аварии, хотя они знали, что мало чем могут помочь. Горящий самолёт, оставляя огненный след, продолжал с лязгом ползти по полосе. Внезапно кабина открылась, оттуда, несмотря на пламя и медленный юз, выскочил пилот. Он пробежал по крылу и спрыгнул на бетон. Его немедленно окружила наземная команда, окутав облаком из огнетушителей.

"Як" прополз ещё метров сто и остановился в жирном костре чёрно-оранжевого пламени и дыма. Лётчик выпрямился, немного припадая на ногу, и что-то выкрикнул.

— С ним всё в порядке? — спросил Дедмон.

— О, да. Но он очень рассержен. Это мой старый друг, капитан Виктор Бубнов. Чрезвычайно вспыльчивый человек. Боюсь, сейчас он сорвался с нарезки. Вот сейчас поминает Яковлева по матушке. А сейчас озвучил версию его немецкого происхождения… Ого.

Пилот в подпаленном лётном костюме перестал орать и с явной угрозой направился к генеральному конструктору. Яковлев не выдержал и побежал, преследуемый разгорячённым лётчиком-испытателем. Он пытался спрятаться за камеру, но Бубнов догнал его и отвесил хорошее пинка. Яковлев понял, что останавливаться было опрометчиво и помчался дальше. После пятого круга возле камеры наземная команда перехватила Бубнова и принялась успокаивать. Конструктор отбежал на несколько метров и остановился, хрипло дыша. Покрышкин предположил, что сегодня высокопоставленный чиновник пробежал больше, чем за предыдущие тридцать лет.