Владимир Шарапановский - Секс-тур в юность

Когда сестра замахнулась

— Ладно, не бей, я пошутил, все вы еще совсем юные. Всё я спать буду. Завтра тяжёлый день. Да и тебе на занятия сутра.

Когда за сестрой закрылась дверь, я подумал, что новых ребят прекрасно помню и знаю, где от них будет больше всего пользы. Надо будет аккуратно влезть в распределение, и помочь старшим товарищам с этим нелегким делом. А вообще молодежь придет хорошая и талантливая, другие просто уходили, не понимая, что горбатиться над выпуском стенгазеты — может и есть самое интересное в студенческой жизни. Общение с интересными и увлеченными людьми, которым хорошо трудиться над общим делом. Не выпячиваясь и сознавая, что лучшее рождается из взаимодействия всех участвующих.

Проснулся, как и обычно под стрёкот будильника. Ох, и не зря он столько падал, не дает поспать еще секундочку. Но, ведь не отвяжется — железяка хренова. Надо вставать, на сегодня планов — громадьё. Все не переделать, одно приятно греет душу, все хозяйство функционирует как заведённое. Значит, как и думал, отделался — только легким испугом, да моральными ушибами. Но впредь, надо хоть мозжечок подключать, прежде чем что-либо отчебучу. И залеживаться нечего, сегодня надо выйти пораньше, чтобы пройти в школу до основной массы учащихся, а то от ненужных вопросов — ухи завянут, и язык отвалится — отвечать на них. Всё, побегу умываться, — на старт, внимание, марш! Забег на длинную дистанцию сегодняшнего дня, начат успешно. Приступим к водным процедурам.

Быстро умывшись и одевшись, заскочил на кухню и застал маму. Подскочил, поздоровался, чмокнул в щеку и спросил,

— Скоро идешь на работу? Честное-пречестное я постараюсь сегодня не влипать в истории, если они, конечно, не притянутся сами. Так что, спокойно работай. Давай, — хорошего дня.

— С тобой, да и спокойно? Каждый день, что-либо новое. Уж и не могу придумать, что бы ты еще не вытворил в школе. Ой, уже засиделась и ухожу, а то на автобус опоздаю, а следующий более полный, и к заводу поспевает впритык, так что приходится бежать к проходной.

Еще раз расцеловались, и мама убежала, только послышался звук закрывающейся двери. Быстро постарался позавтракать, пока не подошла очередь сестры. Она, увидев, что я уже позавтракал, спросила,

— Что так рано? На пробежку? Или в школу пойдешь?

— В школу побегу, чтобы ребята вопросами не закидали. А то будут спрашивать — что и зачем. А еще, и договориться надо. А до тех пор гитару пристроить. Не таскаться же с ней, как дурень с писаной торбой, по классам.

— А ну ясно, иди, исполняй свои таинственные планы.

— Да нет ничего таинственного, просто хочу одну песню на английском исполнить, а без аккомпанемента — никак. Вот и тащу. Там есть, кому подыграть. Ну, всё, некогда говорить, а то еще ключи надо взять от кабинета в учительской. Все меня уже нет — одна нога здесь, а другая в школе.

Пришел в школу почти за пол-часа до занятий, и, зайдя в учительскую, попросил ключ от кабинета физики. Там у нас ключи от кинопроекторской. Туда гитару и устроил. А чтобы время не пропадало — навел порядок, и полил цветы на подоконниках в кабинете. Этим, правда, девочки занимаются, но мне не сложно. Дежурному сегодня после уроков будет меньше работы. Запер двери и отнес ключи обратно. На счастье Людмила Михайловна была уже там, и я, подойдя, поздоровался, и попросил выйти в коридор на пару минут. Сам вышел и подождал, кода выйдет преподаватель. А потом начал извиняться,

— Людмила Михайловна, уж и не знаю, как такое произошло. Может быть я перенапряг умственные способности на уроке, но в голову втемяшилась абсолютная ерунда. Вот и произошло то, что произошло. И следующий урок Вам наверно сорвал. Так как эти мальки, небось, весь урок — только и болтали о произошедшем на переменке, а не об английской грамматике. Уж, извините. Так вышло. Но я бы хотел еще одно попросить. Мне летом, один парень напел отличную песню на английском языке. Он каскадер и участвует в съемках фильмов. А сам пишет стихи и музыку. У них должен был сниматься фильм посвященный погибшему во время войну конвою PQ-17. Он написал песню, но фильм отменили. Там история о парне — механике судна и девушке — медсестре. И они на судне познакомились, и в плавании полюбили друг друга. Но конвой практически полностью погиб, судно было торпедировано, девушку усадили в шлюпку. Она искала его глазами, но он был в котельном отделении, и погиб. И вот, есть песня на английском. Не могли бы вы просмотреть текст, — и я протянул листок с текстом, который еще дома положил в карман, — а после на уроке девочки могут разучить текст и спеть. Я принес гитару, и подыграю. Это может быть неплохим номером на Новогоднем концерте. Я к Вам обратился, так как надо очень хорошо поставить произношение. У нас школа с углублённым изучением языка, и было бы стыдно спеть с ошибками. Вы посмотрите и текст, все-таки и там — тоже могут быть ошибки.

Потом стал ждать ответа. Людмила Михайловна пробежала глазами текст, и спросила,

— А кто писал? Подчерк незнакомый.

— Я писал, — признался я — только я очень старался — ведь потом мои каракули другим разбирать. Я еще два листка подготовил для девочек. Это песня для девичьего голоса, да и от лица героини песни.

— Теперь если будешь сдавать плохо написанные работы, буду рвать тетрадки, как Ефим Наумович. Я же думала, что у тебя подчерк такой.

— Людмила Михайловна, а знаете анекдот про врачей. В младших классах учитель раздает прописи по чистописанию, и говорит. «Вот прописи для обыкновенных учеников, а вот — для будущих врачей».

Людмила Михайловна улыбнулась, но строго ответила,

— Ты мне зубы не заговаривай, тоже мне, будущее светило медицины нашелся. Требовать буду хорошо написанных заданий. Ты, — понял? Ступай, а то на урок опоздаешь.

И я пошел на первый урок.

А что? Историю я выдал — даже, покруче Титаника. А съёмочные эффекты — рёв сигнала тревоги, топот ног по палубе и трапам, крики и ругань на разных языках, взрывы торпед, лучи прожекторов шарящие по волнующимся валам волн. Срёкот пулеметов с немецких U-ботов. Оскара мне сюда, и срочно! Камерон, небось, еще в пеленки гадит. Вот и надо предложить нашим, действительно, снять фильм с подобным сюжетом, и обыграть вечную любовь медсестры к судовому механику. И классовый подход будет соблюден. Всякая комиссия Госкино пропустит такой сюжет.

Пока мысленно занимался снятием шкуры с неубитого «Оскара», дошел уже и до класса, где и увидел почти всех на местах. Они же, увидев меня, немного поутихли. А я глазами поискал в первую очередь Ирочку.

Не думаю, что она очень-то откровенничала про вчерашнее, разве что Лире немного рассказала. Они подружки с первого класса, и та не станет распускать слухи по классу.