Владимир Шарапановский - Секс-тур в юность

Ира с Лирой сидели за партой, и спокойно разговаривали. Фу-ух, значит не по этому поводу. А что еще? С Аллочкой, вроде уладил отношения. Остается только Рита. И где она? Увидел, что Рита сидит на другом месте и одна. Парт у нас всегда было в избытке, в классе было на 10 учащихся меньше, чем в параллельном. Я смело направился к Рите, и подойдя спросил.

— Можно я сяду рядом? — она посмотрела на меня, и кивнула,

— Садись, я не против.

— Ну и отлично, вдвоем — вдвое веселее будет. Я понимаю, что тебе это сейчас не повредит. Нельзя замыкаться в своей изоляции. Всё это показное. Все мы, к тебе по-прежнему отлично относимся. Ведь проучились более восьми лет вместе. Я тебя за косички не дергал, но это не значит, что плохо к тебе отношусь. Это временные трудности, русский народ отходчив, и те гадости, которые, говорили секретари на собрании, — забудутся. Все станет почти как прежде. Ты же тоже своя, и впитала этот дух с детских лет от окружающих. Вот, давай я тебе анекдот расскажу?

Исаак поучает Мойшу. «Мойша, — это здесь, когда ты идешь по улице у Бердичеве, тебе усе говорят, что ты еврей, а там, у Израиле, ты до конца своих дней — так и будешь русским». Так что, привыкай. А долго вам еще до отъезда?

Рита хотела ответить, но вошла учитель биологии, и наша бывшая классная — Изабелла Всеволодовна. Мы все встали и поздоровались.

— Ладно, потом продолжим разговор. А то еще выгонит из класса. А оно тебе надо?

Да и не хотелось расстраивать преподавателя. С биологией у меня то порядок, и можно не переживать. На большинство вопросов, отвечу без раздумья. Поднатаскался, вращаясь среди биолухов, и проверяя всю ту хрень, что они понапишут в стенгазету. Не станешь же по каждому чиху отрывать других от работы на редколлегии. Временами, поглядывая на Риту, я погрузился в обдумывание своих планов. Время от времени обегая взглядом класс. Иногда перебрасывался с Ритой кратенькими фразами. И к концу урока почувствовал, что её зажатость начала убывать. Ну вот, а то изгойничать — не дело. Мы же не в Корее какой-нибудь живем, а в Союзе, где человек человеку брат и товарищ. Не все так, конечно, считают, но уж у себя в коллективе надо изживать неправильные отношения. И пусть там эти комовские, хоть ядом своим изойдут. Нельзя терять человеческий облик, даже под давлением этих харь. Да и ребята это скоро поймут, важен первый шаг, а он уже сделан. Девушка не в изоляции, и с ней нормально общаются, она увезет с собой не ощущение совка ходящего строем по приказу, а воспоминание о прекрасном детстве и друзьях по школе.

Изабелла кратко поглядывала на нас с Ритой, отлично нас зная, — удивлялась, что сидим вместе. Мы никогда особо не дружили, так ровные товарищеские отношения. И тут сидим за одной партой. А про вчерашнее собрание и его течение, ей еще, видно, не успели рассказать.

На уроке английского Людмила Михайловна не стала опрашивать, а сразу дала новый материал и потом перешла ко второму пункту,

— Сегодня, Володя принес песню на английском языке, и предложил, чтобы девочки из класса её исполнили на Новогоднем концерте. Он мне дал листок с текстом, чтобы я просмотрела. Дополнительные сведения он сейчас поведает классу.

Я вышел к доске и пересказал историю любви судового механика и медсестры. Потом предложил девочкам кто пел в хоре — пересесть вместе, и раздал слова для изучения, а сам сходил в соседнюю кинопроекторную за гитарой. Вернувшись, я попросил внимания,

— Я напою песню, а вы девочки следите по тексту, как поется. Песня для женского голоса и о вечной любви, так что и петь её должны девочки, но я уж в меру своих сил постараюсь показать как. А ты Юра, внимательно следи, в следующий раз ты будешь аккомпанировать. У тебя техника игры на гитаре в разы лучше. И спел,

— Вот примерно так и должно звучать, только прекрасными девичьими голосами. Так что, пока девочки разучивают слова, Людмила Михайловна, можно я спою еще одну песню, но на русском?

Все зашушукались, думая что я исполню «Потому что нельзя». Щаз, изображу им индейскую национальную избу «Фиквам». Людмила Михайловна, подумав, кивнула головой. Видно зацепила предыдущая песня. И я продолжил,

— Это песня малоизвестного советского композитора Владимира Вавилова, он приписал её перу средневекового композитора, и поместил мелодию на альбом средневековой лютневой музыки, выпущенный фирмой Мелодия. Во всяком случае, запись уже произведена, а потом и сочинились слова. Мне её летом напели, и я хочу вам её напеть. Называется она «Город золотой»

Я обежал класс взглядом, так как, пока играл, приходилось четко следить за пальцами на грифе гитары. Не самая простая инструменталка, и чтобы не сбиться пришлось все внимание, уделять игре. А после этого добавил.

— Все, я сажусь на место и передаю инструмент Юре. Как ты все уловил, не надо что-либо уточнить?

Тот кивнул и взял инструмент у меня из рук, и пробежал по аккордам «My heart will go on». Я еще добавил, что тут бы неплохо звучала волынка и английский рожок, и обязательно скрипка. Но это, уже надо будет обговорить с учителем музыки. После этого сел на место, и до конца урока слушал, как девочки распеваются, а также делал некоторые замечания, где они отступали от мелодии и стиля исполнения Селин Дион. https://www.youtube.com/watch?v=8u_T0ZEVD24

И правильно, что отдыхал, а на перемене началось: А что еще за песни есть? И почему не хочу спеть классу? И, вообще, надо записать слова и музыку — прозвучавших. И все девочки сразу, и все не умолкая. Мне осталось только сидеть и слушать, боясь оглохнуть. Потом, они разобрались, и за меня взялся актив.