Егорлык - Боевой 1918 год 2

Алексей Геннадьевич (так звали председателя), тем временем, выяснив, что мы не являемся частями Красной Армии, прибывшей защищать город, лишь вздохнул и несколько стесняясь поинтересовался:

— Товарищ Чур, а есть ли у вас возможность патронами поделиться? Или, может, оружие какое-никакое найдется? А то люди для ополчения у нас есть, но вот ни винтовок, ни патронов, почти нет. Особенно с патронами беда. Прохор Архипович — он кивнул в сторону бывшего городового — когда всё расстрелял, с саблей на германца пошел. Зарубил, но и сам пулю в руку получил. И еще один хороший хлопец погиб, когда пытался у убитого немца винтарь утянуть…

Катнув желваками, я лишь хлопнул героического председателя по плечу:

— Какое количество ополчения под ружье поставить сможете?

Тот на секунду задумался:

— Ну, сейчас, полтора десятка оружных будет. С «мосинками», револьверами, да охотничьими ружьями. А так, еще столько же, точно наберем. Тех, кто не дрогнет и не сбежит. — и несколько виноватясь, пояснил — Пролетариата у нас очень мало. Так-то народ нормальный, но не сознательный. Живут все больше по пословице — «моя хата с краю». Мы пропаганду ведем, но пока не очень-то получается. Правда, ночами в нас уже не стреляют и это хорошо…

Хм… еще раз оглядев собеседника, задал вопрос:

— А офицеры в городе есть? Ну и солдаты-дембеля? В смысле те, кто с фронта пришел?

Алексей Геннадьевич кивнул:

— Есть, как не быть? У нас десяток в дружине, это как раз бывшие фронтовики. А остатние сказали, что они уже по горло навоевались… Да и офицеры есть. Только они тоже: или «навоевались», или к вообще к Деникину лыжи вострят. Разговаривают эдак свысока… видать невместно им вместе голытьбой, город свой защищать.

Я сплюнул:

— Что прямо все?

— Да нет. Двое, когда в набат ударили, прибежали на подмогу. Прапорщик бывший, с выбитым глазом. Я его знаю — маслозаводчика Павленкова сын. Всегда шебутным был и даже ранение его не угомонило. И еще один. Тоже калеченный — без двух пальцев. Тот не здешний. Недели две назад появился. Когда мы его проверяли, показал документы на имя поручика Брагина. Живет сейчас примаком у одной вдовушки. Но с револьвера стреляет — на загляденье! Вот как раз именно он, сзади к германцам каким-то макаром приблизился и сразу четверых застрелил. В общем-то, опосля этого, те и утекли…

Почесав небритую щеку, я принял решение:

— Понял тебя, товарищ Горохов. Дам тебе и патроны и зброю. ПолУчите тридцать винтовок «Маузер». По пять десятков патронов на ствол. ПолУчите ручной пулемет MG и четыре ленты к нему. Ну и россыпью отсыплю. Пулеметчики у тебя есть?

Неверяще застывший председатель, кивнул:

— Найдем! Есть у нас такие!

А когда не теряя времени пошли к обозу, и он увидал телеги, груженные оружием то, ошарашенно спросил:

— Это как же так? Сколько же вы германцев положили, что столько всего с них насобирали… Да тут, на полк хватит!

Улыбнувшись ответил:

— На полк не хватит. А положили много. Работа у нас такая. Мы же не просто так погулять вышли. Мы отдельный рейдово-диверсионный батальон морской пехоты Балтийского флота! И ты вот что Алексей Геннадьевич — собирай народ для торжественного вручения оружия. Комиссар наш, речь скажет. Объяснит, что к чему. Да и останемся, пожалуй, мы у тебя до завтра. Как — поможешь разместить людей?

Собеседник с готовностью согласился, тут же принявшись раздавать распоряжения.

Ну а потом был митинг, на котором Лапин так расписал боевой путь батальона, что даже я удивился. При этом комиссар почти ничего не преувеличивал, но в его устах, наш рейд сильно походил на сказочный поход былинных богатырей с Илюшей Муромцем во главе. Угу, это когда они дружиной малой, выдали знатных люлей всем окрестным супостатам, заодно надругавшись непотребно над Змеем Горынычем. И главное, не поверить ему было невозможно так как Кузьма, словно опытный менеджер-продаван, повествуя о том или ином боевом эпизоде, в виде доказательств, указывал на технику, снаряжение и вооружение, полученные в виде трофеев. Правда, бронепоезд живьем предъявить не получилось. Пришлось довольствоваться лишь ярким рассказом. Но зато, говоря про самолет, потрясал зажатыми в кулаке защитными очками и летным шлемом. Ха, а я все гадал — на хрена они ему нужны? Вот оказывается для чего. И сдается мне, что Лапин сейчас активно тренировался перед митингами в Таганроге и Ростове. Оттачивал так сказать мастерство жестов, точность формулировок и яркость образов.

Местные, столь пылкого оратора, судя по всему еще не встречали, поэтому слушали, открыв рты. К слову, про местных — площадь в городе как я уже говорил была очень мала. Поэтому от батальона присутствовал сводный взвод, броневик с машиной и часть передаваемого Володаевцам обоза. Остальной личный состав (кроме дозорных и части разведчиков) был занят размещением по хатам. И даже вот этим кастрированным взводом мы занимали почти половину площади. С другой стороны, выстроилось ополчение. А обычные горожане, разместились кто где мог. Включая крыши зданий, окружающих наше построение.

Ну а перевозбужденные городские мальчишки, просто рвались на части. Им было интересно посмотреть, как морские пехотинцы становятся на постой. Им было интересно посмотреть на тачанки. Им было интересно пощупать бронеавтомобиль. И им было интересно послушать, что говорят на митинге. От невозможности объять необъятное, некоторые даже впадали в шок, просто подпрыгивая на месте, рывками смещаясь в ту или иную сторону. И я их вполне понимал. Наверное, в последний раз, столько событий одновременно, происходило в Володаеве… да никогда не происходило! Вот их и прёт.

После окончания митинга, было торжественное вручение оружия и снаряжения Володаевской дружине. Ну а чуть позже, я объяснял Горохову сотоварищи, дальнейшие действия по защите города. Те в начале брыкались, но потом согласились, что даже если сюда заявится хотя бы рота фрицев, то всех оборонщиков здесь и положат. Я, конечно, сомневался, что немцы сюда еще раз сунутся (чего им тут делать?) но этот вариант не исключал. Поэтому рекомендовал местным наладить разведку и при появлении превосходящих сил противника, организованно уходить к ближайшей части Красной Армии. Ну или партизанить по мелкому, сделав своей базой какие-нибудь дальние хутора.

Под конец пояснил:

— Пойми, Алексей Геннадьевич, ты ведь сам говорил, что сознательных в городе мало. А если вас перебьют, то что? Их вообще не останется. С кем тогда Советскую власть строить? Понятно, что если тебя убьют, то на замену обязательно кого-то пришлют. Другой вопрос кого, и как он с местным людом поладит? Ты человек спокойный, обстоятельный, не кровожадный. Здешний уроженец, опять-таки. Ну а появится кто-то чужой? Рьяный такой фанатик преобразований, со своим видением прекрасного будущего. И радикальными методами перевоспитания несознательных граждан. Он ведь тут всех раком поставит, да при малейшем недовольстве, кровью зальет. Так что думай — обведя взглядом его соратников, внимательно прислушивающихся к моим словам, добавил — И вы все думайте.