Клайв Касслер - Циклоп

– Это только предположение, – перебил президент.

Глаза Джо снова загорелись.

– Не важно! Наши астронавты первыми ступили на поверхность Луны. Мы первыми сделали ее своей колонией. Луна – наша, и мы должны бороться за нее.

– Но ведь на дворе не четырнадцатый век. – Президент был потрясен. – Мы не имеем права брать в руки оружие и отгонять от Луны Советский Союз, да и любую другую страну. Организация Объединенных Наций постановила, что у всех стран есть равные права на территорию на Луне и других планетах.

– А прислушивался бы Кремль к правилам ООН, если бы был на нашем месте? Я думаю, что нет.

Джо развернулся и достал из сумки клюшку.

– Восемнадцатая лунка. Игра подходит к концу.

Президент установил мяч поудобнее и закатил его в лунку с двадцати футов.

– Я бы остановил вас, – холодно сказал он.

– Как? НАСА не готово отправлять морпехов на Луну. Вы и ваши предшественники были настолько слепы, что зациклились на одних только орбитальных космических станциях.

– Я не могу оставаться в стороне и позволить вам начать войну в космосе, которая потом может продолжиться на Земле.

– У вас нет выбора.

– Вы можете ошибаться насчет русских.

– Хотелось бы надеяться, – сказал Джо. – Но я подозреваю, что они уже убили Рэймонда Лебарона.

– Это должно меня убедить?

– Если случится худшее, то вы хотя бы будете в курсе событий и сможете подготовиться к дальнейшему кошмару.

– А если, предположим, мои охранники арестуют вас как сумасшедшего убийцу, а затем мы раскроем миру правду о колонии Джерси?

– Арестуйте меня – и Реджи Салазар умрет. Расскажете о проекте – и все закулисные махинации, подлости, обманы и ложь, ах да, еще и убийства, конечно же, которые были совершены с того самого момента, как вы приняли присягу в сенате, выплывут на свет. Вы вылетите из Белого дома с еще более скандальной репутацией, чем Никсон, конечно, при условии, что доживете до этого.

– Вы пытаетесь меня шантажировать? – Если до этого президент еще сдерживал себя, то теперь он кипел от злости. – Жизнь Салазара будет небольшой ценой за сохранение президентства.

– Через две недели вы сможете рассказать миру о проекте «Колония Джерси» и станете большим политическим героем. Фанфары, барабанная дробь, понимаете меня? Две недели – и вы всем покажете доказательства величайших достижений науки нашей страны.

– Почему именно после этого времени?

– Потому что мы собираемся забрать нашу изначальную команду из колонии Джерси и вернуть на Землю со всеми накопившимися за двадцать лет результатами исследований – отчетами о метеорологических и лунных зондах, бесчисленными фотографиями и видеозаписями создания первой человеческой планетарной цивилизации, научными результатами тысяч биологических, химических и атмосферных экспериментов. Первый этап проекта завершен. Мечта «внутреннего ядра» сбылась. Теперь колония Джерси будет принадлежать народу Соединенных Штатов Америки.

Президент задумчиво повертел клюшку в руках, затем спросил:

– Кто вы?

– Попытайтесь вспомнить. Мы были знакомы друг с другом много лет назад.

– Как я смогу связаться с вами?

– Я устрою еще одну встречу, когда возникнет необходимость. Мужчина засунул клюшки в сумку и пошел по узкой тропинке в сторону клуба. Но внезапно остановился и развернулся:

– Кстати, я обманул вас. Это не взрывчатка, а коробка с новыми мячами для гольфа – подарок «внутреннего ядра».

Глава государства с раздражением посмотрел на него:

– Будь ты проклят, Джо!

– О, и еще… поздравляю вас.

– С чем?

Джо протянул карточку с результатами.

– Я следил за игрой. Вы набрали семьдесят девять очков.

Узкая доска виндсерфа изящно скользила по бурной поверхности воды, как стрела сквозь туман. Его грациозная форма была необычайно красивой и позволяла развить огромную скорость на волнах. Наверное, это была самая простая конструкция из всех парусников: сердцевина из жесткого пенопласта в литой оболочке из гладкого полиэтилена, для легкости и гибкости – вот и вся доска. В кормовой части доски располагался небольшой плавник, помогающий держать курс, а более длинный шверт [6] Плавник, препятствующий сносу виндсерфа ветром. уходил в воду почти посередине, чтобы доску не уносило ветром в сторону.

Ветер прижимал треугольный фиолетовый парус с широкой бирюзовой полосой к алюминиевой мачте, прикрепленной к доске шарниром. Овальную трубчатую ручку, или гик, огибающую мачту и парус, крепко сжимали длинные худощавые руки с огрубевшей кожей и мозолями на ладонях.

Дирк Питт устал. Устал даже сильнее, чем его изнуренный мозг был в состоянии осознать. Мышцы рук и ног будто налились свинцом, при каждом маневре все сильнее отдавало болью в спине и плечах. За прошедший час он уже не менее трех раз с огромным трудом поборол в себе желание выплыть на ближайший пляж и растянуться на песке.

Сквозь прозрачное окно в парусе Дирк рассмотрел оранжевый буй, отмечающий конец марафонской гонки длиной в тридцать миль вокруг залива Бискейн к маяку Кейп Флорида на Ки-Бискейн. Он осторожно занял самую удобную позицию, чтобы обойти буй по аккуратной дуге. Решив сделать поворот фордевинд, самый красивый маневр в виндсерфинге, он проскользнул вперед в плотном потоке других серферов, откинулся назад и направил нос доски на новый курс. Взявшись за мачту, Питт перебросил парус вокруг нее с наветренной стороны, поменял положение ног и выпустил гик. Потом повернул трепещущий парус, поймал ветер и в ту же секунду снова подхватил гик. Подталкиваемый свежим северным ветром скоростью в двадцать узлов, серф все быстрее несся по беспокойным волнам и вскоре разогнался почти до тридцати миль в час.

Мужчина слегка удивился, увидев, что в группе из сорока одного гонщика, большинство из которых были моложе его лет на пятнадцать, он идет третьим и отстает от лидера всего на двадцать ярдов.

Разноцветные паруса эскадры виндсерферов переливались на сине-зеленой воде будто радуга. Уже виднелся финиш возле маяка. Питт внимательно следил за идущим впереди гонщиком, готовясь пойти на обгон. Но прежде чем он попытался обойти его, соперник неожиданно упал, недооценив высоту волны. Теперь Дирк шел вторым, и до финиша оставалось не больше полумили.

И вдруг в безоблачном небе пронеслась зловещая тень, и мужчина услышал шум винтового двигателя летательного аппарата где-то вверху и слева. Он поднял голову и вытаращил глаза в изумлении.

Не более чем в сотне ярдов от него с неба опускался дирижабль, закрывая диск солнца, будто во время затмения. Его огромный нос был направлен наперерез курсу флотилии виндсерферов. Казалось, судном никто не управляет. Лопасти двух винтов едва вращались, но сильный ветер довольно быстро нес гигантскую сигару по воздуху. Серфингисты беспомощно наблюдали, как незваный гость пересекает им путь.