Ольга Чемерская - Атлантида. В поисках истины. Книга первая. Начало

Не прошло и ста лет, и Нефер, не выдержав одиночества, отправилась в Месопотамию с другой командой. Её возглавил Базилус, бывший заместитель Антония Фасулаки. Они собирались пойти в междуречье другим путём, минуя Италию, Грецию и Турцию. Но Нефер согласна была и на это. Не то, чтобы она страдала и плакала в отсутствии Сидона, но что-то похожее на тоску не давало ей покоя. Ей стало привычным его присутствие рядом, и теперь будто часть её отделилась. Ампутирована безболезненно, умелым хирургом, осталось лишь неуловимое и довлеющее чувство тревоги – было и нет чего-то важного. Чувство потери. Захотелось бежать и искать.

А ещё немного погодя, стоя на причале, Георгий Симонов провожал ещё одну группу отплывающих на север. Команда единомышленников, вечно несогласных с методами правления в Атлантиде, решились идти вдоль северных берегов Европы, исследуя береговую линию к полуострову Ямал. Долгое время ученых беспокоили находки стоянок древнего человека на полуострове времен мезолита. В экспедиции собрались многие заинтересованные данными исследованиями люди: индусы, поддерживающие теорию происхождения ариев с северной прародины. Англичане, в древности сложившие свои легенды и сказания о таинственной северной земле, и русские, как костяк всей группы. У них тоже был свой особый интерес.

– Может с нами? – Колесов положил руку на плечо Симонову.

– Ты же знаешь, на мне груз ответственности, нужно закончить работу. Да и Вероника проснется, а меня нет…не могу, – оправдывался тот.

– Понимаю. Ну давай, надеюсь мы ещё встретимся!

– Пока, Колес, – грустно ответил он.

– Пока, земляк! – крикнул он, уже на ходу запрыгивая на борт корабля.

Однако время отправления выбрано было крайне неудачно – наступала осень, сезон штормов.

С маленькой бледной девчушкой нянчился весь институт. Лет до пяти это эфирное создание баловали буквально все. Сколько времени проводил с ней Георгий сказать было трудно, хорошо если спать укладывал, тихо напевая колыбельную из своего далекого детства. Имя придумывали тоже хором. Однажды кто-то назвал её Эвридикой, только покинувшей пределы Аида: хрупкую, невесомую, похожую скорее на тень, а не на живое полнокровное создание.

Имя Эвридика прижилось. Когда нужно назвать по имени, а имени нет, в голову приходит самая подходящая картинка, ассоциация. Девчушке был год, а у неё всё не было имени. Её звали то малютка Вероники, то Симонова дочь, то ещё как. А после того, как впервые кто-то назвал девочку Эвридикой, всё чаще именно это имя всплывало в виде ассоциации.

– Симонов, нельзя ребенку без имени. Она же формирует своё я, – возмутилась Нефер бездействию Георгия.

– Все зовут её Эвридикой. Это созвучно с именем матери. Пусть будет. В её сознании пока эти слова малоразличимы и она не заметит подмены. Решено – Эвридика! – утвердился наконец Георгий и пошел к ректору зарегистрировать, наконец, малышку.

День Эвридика проводила в яслях, а потом в саду. Георгию не доставало времени общаться с дочкой. Все силы он тратил на машину времени. Он отрабатывал на ней чувство вины, из-за которого с трудом общался и смотрел в глаза сослуживцев. Он хотел всё быстрее исправить. «Ребенок ещё маленький, и я всё успею. Есть только я и она. Мы проводим вместе вечера, едим вместе. Этого достаточно. Всё будет хорошо», – думал он раз от раза, оправдывая свое отсутствие на детском празднике или не успевая забрать девочку из сада. Все сотрудники его лаборатории по очереди забирали и водились с малышкой, когда могли. Бывало приводили её в лабораторию, и Георгий садил Эвридику на загривок, включая и выключая приборы, рисуя формулы на доске, размышляя вслух, разговаривая с самим собой.

Время летело, как обычно, стремительно, и уже в десять Эвридика стала «самостоятельной». Не в том смысле, что могла жить одна, во всём себя обеспечивая, а в том, что вставая утром могла сама собраться и уйти, позавтракав у подружки. Пообедать у приятеля, оставаясь на ночевку у другой своей знакомой. Георгий искал её по всей Атлантиде чуть ли не ежедневно, поднимая на уши всех одноклассников и знакомых. Заставлял Эвридику завтракать и ужинать дома. Неумело готовил пищу и ждал её за столом. Ругал, если снова приходилось оббегать знакомых, не дождавшись девчушку ко сну. Он настаивал, она отталкивалась. Он злился – она плакала и отдалялась. Георгий понимал, насколько она хрупкая и ранимая, оказывая своё родительское давление, видел, как она испуганно съеживалась и сопротивлялась. Но как ещё можно убедить ребёнка и заставить поступать правильно? «Она ещё мелкая и ничего не понимает, я отец, должен научить, проконтролировать, заставить!» – думал он.

Между ними выросла пропасть недоверия. В четырнадцать лет Эвридика влюбилась. Для Георгия жизнь вовсе превратилась в ад. Ребенка стало невозможно убедить и тем более заставить.

Александру, парню Эвридики, стукнуло двадцать три, когда произошел скачок во времени. Перемещение изменило всех. И юный вундеркинд не стал исключением. Время остановилось для атлантов в мире будущего, и многие решили, что оно дает им фору. Фору для того, чтобы сделать то, на чём раньше все экономили – развлекаться, транжирить время направо и налево. В безвременье можно расслабиться, отдохнуть, попробовать жить, нарушая законы и правила. Проверить, насколько правы были «взрослые», когда говорили: «делу время – потехе час», «без труда не вынешь рыбку из пруда», как и другие правила взрослой жизни.

Некоторых результатов не нужно ждать долго, а другие дают плоды нескоро. Большая группа молодежи собралась покинуть Атлантиду. Бесконечные понукания им стали невыносимы. Свобода ждала их за пределами душного мира Атлантиды, и Эвридика оказалась в числе этих людей.

Симонов устал от роли отца, у него буквально опускались руки от одного лишь намека на проблемы, паровозиком следующих одна за одной, буквально по пятам. Он отпустил Эвридику. Отпустил совсем. С глаз долой – из сердца вон! И на душе стало спокойно. Он честно боролся и, как ему казалось, сделал всё что мог. Молодёжь в этой компании с трудом представляла себе цель пути, и, не достигнув и Италии, группа распалась, и все пошли своим путём.

Повзрослеть пришлось довольно быстро. Самым «старым» участникам экспедиции, с которыми отправилась в путь Эвридика, было от силы тридцать пять. Среди них были и бессмертные. Их возглавил умный и дерзкий лидер, но неопытный, склонный к скоропалительным решениям. Парень Эвридики.

Александр часто спасал жизнь товарищей в этой трудной экспедиции, принимая быстрые решения в экстренных ситуациях, но это же качество не раз приводило к ошибкам и трагедиям в результате скороспешных, но неверных действий.