Алексей Булатов - Гаремы. Все зло от баб?

– Моего коня, держать готовым. Ты, Мартин, стой и жди меня прямо на выходе с арены, Алексей, ты с кибиткой будь рядом, если вдруг я не смогу уехать на коне, везите меня в кибитке. Но надеюсь, до этого не дойдет. В любом случае, из города мы должны уйти быстро. Горожане к вечеру тут вакханалию устроят, и от нее нам нужно держаться подальше. – Мазур может и сгущал краски, но он был прав, нужно быть готовым к любому развитию событий.

Через какое-то время мы подъехали к арене и увидели, что, несмотря на раннее утро, народу возле арены было очень много. Такое событие как сражение воеводы люди пропустить не могли. Для нас была выделена ложа, и шесть рыцарей, я и Нег сейчас расположились в ней, а остальные по приказу Мазура вышли из города, и направились по дороге в сторону Маринии. Мазур ушел в нишу, которая была прямо под нашей, и начал разминаться. Он очень серьезно подходил к этому вопросу, но и Манир видимо тоже был опытным рыцарем, так как в нише напротив он также готовился к поединку. Я решил отправить Нега узнать, на кого кто ставит и сколько.

– Ставят один к двум, не все видели Мазура в бою, но и Манира помнят как очень сильного бойца. Что, хочешь поставить?

– Да вот на коня то я так и не набрал, у нас с тобой по десять серебряных вышло, поставь все мои на Мазура, была не была.

– Что, целиком поставишь?

– Ну, я думаю, Мазур победит, а так хоть золотой с половиной будет, коня выторгую, все ж польза от поездки.

– И то верно, и я тогда тоже.

Тут и рыцари тоже решили поставить, и Негу дали задание быть у доски, чтобы быстро забрать выигрыш и бегом бежать за нами. Несмотря на напряжение, никто из наших не сомневался в победе Мазура.

– Маниру не выстоять против него, на мечах у него вообще шансов не было, и на копье тоже минимум. Мазур в очень хорошей форме, тренировки не оставляет, так что Маниру за упокой нужно заказывать, он его в живых не оставит, – рассуждал рыцарь, который сидел справа от меня. Я не знал его имени, а спросить было сейчас как-то не с руки.

– А почему не оставит? – спросил я его.

– Да оставить «Город городов» без головы это выиграть как минимум две недели времени, пока они козни строить начнут. Сейчас они переключатся на выяснения, кто достойный из достойнейших, и дай Бог, к большому турниру разберутся. Так что нам этот вызов очень кстати! Главное, чтобы они пакостей зловредных против Мазура не применили.

– А какие они могут пакости применить?

– Яды какие еще, лезвие Манира наверняка намазано, и я думаю, что и в нише они натыкали ловушек. Мазур вон, видишь, в саму нишу и не входит, снаружи все время, знает все эти хитрости!

– А что за ловушки?

– Да гвоздей скорей всего наставляли, да все смазали чем-нибудь, чтобы любая рана загнила, даже мелкая. Тут, в ложе, кстати, тоже есть, вот смотри.

Рыцарь показал мне на гвоздь, который как будто нечаянно торчал из лавки. Я внимательно осмотрел его, он реально был смазан чем-то, и пах омерзительно.

– Так вот вроде гвоздь и гвоздь, можно сказать столяр криворукий, лавку сделал плохо. Ан нет, тут все рассчитано, чтобы жопой на него сесть, уйти и сдохнуть, может, через день, а может через неделю.

Я не верил своим ушам и глазам, неужели настолько много подлости в местных людях, чтобы вот хотя бы так, но насолить, и застыл с лицом, на котором отражалось мое удивление, и потрясение.

– Ну а чему ты так удивился? Эгиль, когда статус забрал у Миллоса, так там со всего посольства три человека живых вернулось, и те передохли в течение недели, потому Мазур-то и беспокоится, чтобы мы тут не задерживались и не жрали ничего. Он даже в тавернах нам запретил ночевать, пока в Маринию не перейдем. Провизию всю закупили заранее.

– Да, Мазур талантливый руководитель. Все вперед видит. Я в восхищении.

– Да потому ему и вызовов-то не кидал никто, только глупый Липин вот хотел, да и то реально по молодости да наущению, – тут рыцарь осекся и замолчал. Видимо, обсуждать церковников, которые науськали Липина, было запрещено, и многие, даже если понимали происходящие процессы, предпочитали молчать.

Над ареной раздался удар гонга, который означал начало поединка. Мазур, взяв оружие наизготовку, двинулся на встречу Маниру. Манир также пошел навстречу. То, что Манир не брал, по словам Мазура, меча в руки в течение года, не делало из него менее опасного противника. Я сейчас это видел очень отчетливо. Он был максимально готов к поединку, и был опытным воином. Я бы не хотел столкнуться с ним в поединке, мой мизерный опыт не мог бы мне помочь против сильнейших, какими были Воеводы городов. Я вряд ли бы с ним совладал. Трибуны ревели в поддержку Манира, скандируя название города: «Эндеель, Эндеель, Эндеель!» – Против всей трибуны нам было кричать бесполезно, и мы молчали. Я вспомнил, как говорили, что в родных местах и стены помогают. Вот и тут поддержка Манира была абсолютной. Но Мазура видимо это не цепляло, он был в настоящем боевом трансе. Я это видел, для него сейчас ничего не существовало, кроме противника и сражения. Противники сошлись в центре арены, и начали ходить по кругу, глядя друг на друга. Никто не торопился идти в атаку первым, наблюдая друг за другом. Мазур ударил первым, сделав шаг вперед и взмахнув копьем, он попытался нанести удар в область груди Манира. Манир сделал шаг назад и ударил снизу-вверх по копью Мазура, и нанес встречный удар, тоже целясь в грудь, а Мазур парировал удар другой стороной копья. Такой обмен ударами, продолжался в течение нескольких секунд, когда противники двигались то в одну сторону, то в другую. Я впервые видел такой красивый поединок, какие обычно бывают в боевиках. Все прошлые схватки были быстрыми и стремительными. Всегда кто-то из противников был сильней и расторопней, особенно времени не тянули, два-три удара, и кто-то один был в песке, а кто-то шел обратно в нишу. Тут же было двое крайне опытных противников, которые большую часть своей жизни провели в обнимку с оружием, и они сейчас оба максимально хорошо демонстрировали свои навыки. Поединок продолжался, шел обмен ударами, но тут Мазур и Манир провели одинаковый прием, мне показывали его на тренировке. Смысл в том, чтобы замахнуться копьем и нанести удар слева направо, двумя руками, потом оставить копье в одной руке. Копье летит с ускорением от центробежной силы, вылетая из другой руки. В конце древка, около самого лепестка ты останавливаешься, дожимаешь рукой вперед. Если прием проведен правильно, то лепесток копья должен перерубить кадык противника. Сейчас Манир и Мазур одновременно сделали это, было очень красиво. Они, развернувшись друг к другу с пол-оборота, замахнулись прямо зеркально, как отражение друг друга, выпустили копье и дожали на уровне горла, глядя друг на друга в течение двух долгих мгновений. Но тут Манир упал набок, и фонтан крови брызнул на песок арены, Мазур же повернулся и быстрым шагом пошел в нашу сторону. Я четко помнил инструкции, и вместе с рыцарями мы все пошли к выходу. Через секунду меня догнал счастливый Нег, у которого на поясе висел явно тяжелый кожаный кошелек с выигрышем. Мы встретились с Мазуром внизу прохода и двинулись к месту, где были наши лошади и кибитка, и тут трибуна взревела и пришла в движение. Я прямо почувствовал, как огромный ком ярости и злобы повис над ареной, как бы собираясь с силами и готовясь бросить обезумевшую толпу в атаку. Только слаженность действий и готовность к этому событию сейчас выводила нас оттуда.