Дмитрий Ю - Кировская весна 1931-1935

При этих словах Гамарник нахмурился, но промолчал.

– Не только частями, иногда и соединениями командовали. А что бы лично Вы предложили делать сейчас, в нынешних условиях? – спокойно продолжил моральное истязание Тухачевский.

На упоминание о бывших офицерах Уборевич не взбеленился, и резкая отповедь про социальное несоответствие кадра в беседе не прозвучала. Напротив, реплику Тухачевского (ясно, что они с Уборевичем и Гамарником заодно) следовало понять как поощрительную. Значит, направление разговора стало понемногу проясняться. Если и дальше ему удастся угадать новую кадровую политику – все, можно служить спокойно.

– С уверенностью доложить не могу, поскольку ситуацию с кадрами вижу только в масштабах Округа, но, полагаю, что и в сегодняшних условиях для немедленного развертывания 300 дивизий без возвращения некоторой части уволенных в запас не обойтись – ответил Белов и замер. Ну, сука, не тяни! – взмолился он про себя.

– Да, тут не поспоришь. А если говорить о мобилизации не прямо сейчас, а, скажем, через 3–5 лет, то придется наращивать выпуск комсостава в ВВУЗах, а, следовательно, снизить требования или по общеобразовательной подготовке, или по социальному вопросу. Вы бы какой вариант предпочли? – спросил Уборевич.

Белов выдохнул. Рубеж почти взят, и, скорее всего, взят успешно. Тут мнение Уборевича ясно почти наверняка. Да и тормозить поздно – действовать надо по поговорке «коли коготок увяз – всей птичке конец».

– Новая война будет войной моторов. Следовательно, снижать требования по общеобразовательной подготовке совсем невозможно, Иероним Петрович. Если командир плохо читает, или ошибается в расчетах, или не знает географию – он нам в современных условиях динамичного боя и бойцов загубит и боевую задачу не выполнит, товарищ Нарком. Нет, таких командиров нам и даром не надо. Придется снижать требования к происхождению курсантов, но оставить, а еще лучше, повысить требования к их общеобразовательной подготовке.

– Ну что ж, рад, что мы имеем одинаковую точку зрения. Для начальника и подчиненного это немаловажно, так ведь, Иван Панфилович? – улыбнулся Уборевич.

– Согласен, Иероним Петрович – с облегчением улыбнулся в ответ Белов.

– А к какому практическому выводу нас приводит утроение армии по мобилизации, Иван Панфилович? – снова посерьезнел Гамарник.

– Надо всемерно усилить командирскую учебу? – с готовностью выдал Белов.

– Не только, Иван Панфилович. Не только. Нас с вами утроение по мобилизации приводит к выводу, что каждый, вдумайтесь в это, каждый сегодняшний комполка должен быть готов по мобилизации стать на дивизию, каждый комдив – на корпус, а каждый комкор – на армию – наконец разъяснил суть новой кадровой политики Уборевич.

– Полностью согласен с такими требованиями к комсоставу, товарищ Нарком. К сожалению, доложить такое обо всех своих комдивах и комкорах не могу – с сожалением и обеспокоенностью в голосе пустил пробный шар Белов. Поскольку Округ ему достался год назад после Тухачевского, уверенности в том, что он имеет право на кадровые решения, у него пока не было.

– Вы хорошо знакомы с личной подготовленностью командиров отдельных частей и соединений? – поинтересовался Тухачевский.

– Знаком хорошо, Михаил Николаевич – дал спокойный ответ Белов.

– И как Вы оцениваете комсостав округа, пофамильно?

– командир 1-го стрелкового корпуса Леонтий Яковлевич Угрюмов был назначен командиром корпуса только около года назад, до этого командовал 48 стрелковой дивизией в Белорусском военном округе и достиг выдающихся успехов в боевой подготовке. Пока на корпусе делает первые шаги, но это шаги в верном направлении. У него очень хороший начальник штаба, Толбухин, который, кстати, далеко пойдет. Командир 19-го стрелкового корпуса Бухлов – должности не соответствует, пьет как сапожник. Я и воспитывал его, и уговаривал, и угрожал – бесполезно.

– Есть кем заменить в округе? – спросил Егоров.

– Нет, комдивы на корпус на сегодня пока не годятся.

– Почему? Что, неужели ни один из шести, если считать вместе с кавдивизией, не достоин корпуса? – удивился Гамарник.

– Зюк – отличный комдив, но и только. Это для него потолок. Ворожейкин заболел авиацией, подал документы в академию. Васильев только с 1931 года командует, а до этого около 10 лет в штабах просидел. Ему бы с дивизией освоиться – и тогда будет толк, года через три-четыре до корпуса глядишь и дорастет.

– А по двадцатой дивизии? – задал вопрос Тухачевский

– Тут другая история – Профанов в Гражданскую командовал полком, но остался на том же уровне, карту, и ту за него начштаба истолковывает. Только гонором и берет, а настоящих военных знаний нет, и самое плохое – нет и желания их приобретать.

– Ну а командир 4-й ленинградской кавдивизии?

– Демичев – опытный и перспективный комдив, на кавалерийский корпус может стать без проблем, а на стрелковый – не советую, не переболел еще лошадьми – усмехнулся Белов.

– «Конник»? – с пренебрежительной усмешкой бросил Гамарник, стоявший вместе с некоторыми другими представителями нового поколения в клане «техников», педалировавших развитие технических войск в ущерб численности конницы.

– Истинно так – твердо ответил Белов.

– А 10 милиционная что? – снова включился Тухачевский.

– Северов, командир 10 стрелковой дивизии Северного Края, на комдива с трудом тянет, если бы пришлось ее развернуть по штатам военного времени – не потянул бы, Иероним Петрович. Еще переменников воспитывать – более-менее, а при кадре я ему бы максимум полк доверил. Организации ему не хватает, требовательности, в подчиненных дисциплину воспитать ему сложновато. Характера не хватает.

– Ну а этот, как его, которого хвалили, начальник штаба первого стрелкового корпуса? – напомнил Егоров.

– Толбухин?

– Да.

– Ну, он тютя, какой из него командир? – высказался Тухачевский.

– А кем он служил? – спросил Егоров.

– В царской армии до батальона дослужился, но в Красной Армии все больше по штабной части. Я его на штаб округа бы двинул, если заберете Урицкого, – ответил Белов.

– А ходе Империалистической Толбухин был награжден? – спросил Гамарник.

– Два ордена имел – признал Белов.

– Нет, тогда надо сделать иначе: если хвалите, то пусть набирает командного опыта – решил Уборевич.

– Ясно, буду ставить на корпус.

– Корпус рано ему – возразил Тухачевский, он в Красной Армии только полком командовал, и то не долго, с 1929 по 1930 год.

– Тогда ставьте на дивизию – предложил Егоров.

– Понял, – ответил Белов.

/Примечание Автора. В нашей реальности Толбухин Федор Иванович проявил себя как один из наиболее талантливых советских полководцев, войдя в короткий список 9 человек, которым в ходе Великой Отечественной войны было присвоено воинское звание Маршал Советского Союза (Василевский, Говоров, Жуков, Конев, Малиновский, Мерецков, Рокоссовский, Сталин, Толбухин)/