Максим Арх - Регрессор в СССР. Лето 1977. Книга 1

Сева, немедленно уставился вперёд, выравнивая только что вильнувший в право автомобиль.

– Посуди сам, – говорил я. – На музыку, как ты понимаешь, нужно много денег. И даже не просто много, а очень много. Ты студент, у тебя денег нет. Ребята, хоть и работают, неизвестно, будут ли они вкладываться в наше «безнадёжное предприятие».

– Почему безнадёжное?

– Потому что неизвестно, куда эта кривая выведет. И ещё, самое главное, пойми, мне это – нужно! Для меня это – важно! Я это хочу! И я этого добьюсь!

Мы помолчали…

– Суть в том Сева, что теперь у меня есть рычаг, это – деньги! Деньги, без которых, как ты сам понимаешь, никуда – и не туда и не сюда. Так, что я прошу тебя мне помочь. Потому что от этого зависит очень многое. Поможешь?

Тот, нисколько не сомневаясь, ответил:

– Помогу. Конечно, помогу, но, Саша, скажи, сколько же там денег?

– Немного… всего-то пять тысяч рублей, – обыденным голосом озвучил пионер.

Сева аж закашлялся.

«Ну, а что… В субботней газете я видел результаты розыгрыша. Нужно сказать, результат меня порадовал. История пока не изменилась.»

– Вот это да! Вот тебе повезло! Саша, деньги нужно отдать маме, – начал убеждать меня «шофёр».

– Я тебе уже всё объяснил! Если ты не понял, объясню ещё раз, мне не трудно! Мама деньги получит, но чуть-чуть позже, когда мы начнём зарабатывать, понимаешь?! Я вот уже представляю, какие расходы нас ожидают. К примеру, попытаться закупить многодорожечный магнитофон, клавиши, нормальные тарелки… Опять же, нужно платить дяде Лёне – гармонисту и так далее… Да и вообще… Деньги нужны, сам понимаешь. Естественно, какие-то финансы я отдам маме, об этом не переживай, но основную часть суммы мы пустим в дело! Денег нам нужно очень много, потому что есть ещё одна, очень затратная идея.

Оппонент хмурился, но молчал.

Мы заехали на почту и Сева с трясущимися руками, под моим предводительством, пошёл получать выигрыш.

Бедолага, весь бледный и потный, протянул работнику почты выигрышный билет. Работница почты очень удивилась и в течение часа куда-то звонила и что-то сверяла. В итоге переписав все данные паспорта страдальца, которого всё это время заметно потряхивало, она соизволила нам дать бумагу и Сева написал заявление, что просит выдать ему выигрыш. Нам выдали справку, что билет у нас изъят на экспертизу и сказали, чтобы мы приходили через две недели.

– Вот же блин, – сказал я когда мы вышли на улицу. – А я и не знал, что так долго ждать придётся, если сумма большая. я думал сразу получим.

– Я тоже, – сказал Савелий. – Поехали на базу?

– Поехали, – согласился с предложением шэф, – только не на базу, а ко мне домой. Я у мамы денег возьму взаймы.

– А она тебе даст такую сумму? – удивился мой наивный дружбан.

– Конечно, – заверил его я, – мы же всё равно ей отдадим их через две недели. Так? Вот и отлично! Тогда поехали.

– Постой, а как же Юленька? – поинтересовался мой шофёр.

– Ах да, – вспомнил босс, – пошли позвоним ей. Скажешь, машина сломалась и будем минут через сорок.

– Да тут ехать недалеко, давай заедем.

– Я в курсе, – определил я гражданина. – Слушай, как говорится: сюды! Мы сами пока, заедем в шашлычную и сделаем там заказ. Заберём дома деньги, затем еду, а уже потом возьмём твою Юленьку? Окей? Возражения есть? Нет? Тогда поехали искать телефонную будку. У тебя «двушка» имеется, а то у меня крупные.

– Откуда крупные-то? – удивился гражданин в очках.

– Из кармана, откуда же ещё, – не соврал я и хохотнув пристегнул ремень безопасности.

*****

Заехали в шашлычную. Сева, весь белый как мел, дал «взятку»-залог и нам сообщили, что сделают всё в лучшем виде…

Съездили домой за деньгами.

О чём думал мой ошарашенный друг, когда увидел в моих руках пачку сторублёвых купюр, мне не было известно, однако после этого случая, о деньгах, откуда они, чьи они и так далее, он больше никогда меня не спрашивал.

Через полчаса оплатили покупку мяса. Десять килограмм шашлыка, это я вам скажу десять килограмм вкуснятины! Пять-шесть килограмм решили взять на базу и по два килограмма для дома, Севе и мне. Савелий отказывался, но я настоял на своём. Празднуем же!

Также закупили ящик газированной воды, хлеб и зелень. Заехали за Юлей, и рванули в студию.

По дороге Юля рассказала, что наши песни, очень понравились её маме с папой, когда она вчера вечером их спела. Я же подумал, что наверняка, этим песням очень обрадовались соседи, когда Юля начала их исполнять, часов в одиннадцать вечера.

*****

В студии, мы застали уже «мундыкающего» на бас гитаре Кешу. Тот был недоволен, что мы опоздали на пару часов, но затем обрадовался, после того как учуял запах шашлыка. Басуха была поставлена в угол, и мы позавтракали горячим и источающим «сногсшибательный» аромат, яством.

*****

– Итак, ребята, – говорил руководитель небольшой части нашего коллектива, – песни, мы будем сегодня изучать, как я уже говорил примитивные. Тексты ещё пишутся, поэтому текстов пока не будет. Сейчас нужно выучить только музыку. Пишите ноты и аккорды, берите листочки… Я буду играть, чтобы вы понимали, о чем идет речь более детально, ну а вы записывайте…

Ученики, вооружились ручками и тетрадками, а профессор присел за пианино.

– Первая композиция…

*****

– Ну, а какой есть вариант ещё? Сначала записываем партию барабанов и бас гитары, на Севин магнитофон «Аiko», затем включаем запись, играем на клавишах и пишем всё это на Маяк, – разъяснял я. – Давайте попробуем.

Иннокентий понял, как играть, минут через двадцать. После этого подключили магнитофон, установили вокруг барабанной установки микрофоны и решили произвести пробную запись.

Было интересно, как это всё будет звучать.

Покопавшись с настройками микшерного пульта, регулировками громкости и тембра частот микрофонов, которые снимали звуки с барабанов, в конечном итоге пришли к более-менее внятному звучанию.

Ещё через полчаса у нас была записана одна песня.

Была идея, после записать сразу и клавишные партии, но я от нее отказался, решив в первую очередь записать «драм бокс», то есть – бас гитару и ударные.

Все три песни мы записали за час.

Иннокентий играл совсем неплохо и «лажанул» всего пару-тройку раз, из-за чего приходилось переигрывать песню заново. Это было вполне приемлемо, учитывая, что песни, которые он играл, услышал только что.

«Почему же, они так долго не могли отрепетировать «свои» композиции? Наверное, из-за «плаваний» по темпу барабанщика, остальные вроде неплохо играют» – задавал я себе вопрос, прослушивая на магнитофоне, получившеюся запись.

В общем, барабаны с басом записались более-менее.

Я принялся объяснять и показывать партии клавиш Севе с Юлей, а Кеша был усажен за магнитофон и включал по моей команде фонограмму ритм секции.