Петр Илюшкин - Страшная граница 2000. Часть 3

– Нарушишь приказ – пойдёшь под трибунал! – наставительно, по-отечески предупредил меня майор и отправил готовить роту к штурму.

«Но как же мины?» – раздумывал я, спотыкаясь в кромешной темноте о мёрзлые кочки. – «На реке, на минном поле, поляжет вся моя рота! Вся поляжет!»

И вдруг, развернувшись, помчался в расположение сапёров.

Солдаты, подсвечивая фонарями, тюкали топорами, готовя плоты для «липовой» переправы.

– Выручай, брат! – подскочил я к давнему знакомому, командиру сапёрной роты капитану Иващенко. – Дай пару солдат для разминирования!

Выслушав меня, капитан задумался:

– Под расстрел меня подводишь! Не было приказа!

Однако тут же похлопал меня по плечу:

– Ладно! Скажу, что лёд проверяли, выдержит ли наши плоты.

И вскоре белые маскхалаты сапёров исчезли в белом мглистом ледяном рисунке Дона.

Осветительные ракеты, запускаемые немцами, не обнаруживали бойцов. Фашистские пулемёты татакали нехотя, не видя сапёров.

Минуты бежали медленно-томительно.

Поглядывая на часы, я начинал злиться:

«Зря втянул друга в это дело! Не успеют разминировать!»

Но сапёры успели!

Вернулись они, подгоняемые грозным рёвом начавшейся артподготовки. Сержант, вытирая руки о маскхалат, показал мне ориентиры:

– Видите на берегу разбитое дерево? Идите прямо на него. Там -первый проход. Второй – насупротив ихнего блиндажа.

И через несколько минут мы, подбадриваемые музыкой бога войны, выскочили на скользкий лёд.

Добежав до середины реки, я заорал:

– Огонь! Ур-р-ра! Вперёд, ребята!

Вперёд-то вперёд, но!

Ожившая немецкая траншея начала поливать нас пулемётным огнём. А сверху, с недобитых позиций артиллерии, лёд начали крушить снаряды и мины. Река за нашими спинами будто встала на дыбы, поднятая мощными гулкими разрывами.

Мысль у всех была только одна, придающая сил и заставляющая мчаться как на пожар:

«Успеть до берега! Не то утопят нас фрицы!»

Успели мы, успели!

Дон за нашими спинами превратился в сплошное крошево льда и огрызков плотов, пущенных сапёрами.

Но мы уже были в траншее. И, дико матершинно ревя, расстреливали автоматчиков.

Через несколько минут и траншея, и блиндаж были нашими!

Теперь можно вздохнуть и посчитать наши потери.

Но как это сделать, когда сама темнота содрогается от мощных разрывов и смертельного рёва?

Пытаясь рассмотреть в красных огненных сполохах линию траншей, я чуть приподнялся и выкрикнул фамилию своего помкомвзвода:

– Чабаненко! Живой?

А в ответ – тишина! И сразу – сильнейший удар по голове. Яркая вспышка, похоронный звон и… тишина!

– Ну давай, открывай глаза! – привёл меня в чувство усталый голос.

Голова жутко болела и кружилась, всё тело будто онемело, сильная тошнота мешала думать.

Еле-еле приоткрыв глаза, я увидел палатку и людей в белых грязных халатах.

– Где я? Где рота? – прошептал я.

– Лежи молча! В госпитале ты. А роты твоей нет! – отрезал недовольный голос. – Твой солдат один остался. Он и переправил тебя через реку.

Охота за «боевыми»

(статья в газете «Ставропольские губернские ведомости)

Служба в Чечне тяжела и опасна.

Зачастую, защищая Родину, солдаты и офицеры теряли в горах не только здоровье, но и жизнь.

Родина ценит самоотверженный ратный подвиг своих сынов, награждая медалями и выплачивая так называемые «боевые».

Между тем известно, что ребята, отслужив в Чечне и сдав свои автоматы и пулемёты, становятся беззащитными жертвами мафиозной паутины, плотно опутавшей и перекрывшей им все пути домой.

Бандитский «гоп-стоп» начинается для них прямо на военном аэродроме под Владикавказом, куда ошалевших от многомесячнной «блиндажно-окопной» жизни, крупных денег и предвкушения прелестей цивилизации военнослужащих доставляют «борты».

На раскисшем от вечной грязи взлётном поле аэродрома «Гизель» уже стоят доброжелательные услужливые частники-извозчики:

– Камандыр! Паехалы на Владыкавказ! Савсем недорого вазму!

Надо отдать должное, отвозят они действительно «с ветерком» – кого в гостиницу, кого на автовокзал.

Упрекнуть их действительно не в чем.

У водителя работа простая – доставить клиента по назначению.

А то, что из гостиничных номеров потом исчезают крупные суммы «боевых», это не их вина. Это – совсем другая история.

Впрочем, офицеры и прапорщики никогда не предъявляют претензий администрации, спеша на автобус или самолёт.

Эта вот ненужная спешка зачастую и губит их.

А ежли парень ещё и пивка выпил, даже чуток, комплекс вины ему обязательно «впарят», не сомневайтесь:

– Пройдём в отделение милиции! Протокол составим, ты – в нетрезвом состоянии. Не хочешь? Тогда сумку твою досмотрим, найдём гранату иль наркоту!

Парень, не готовый к такому «наезду» со стороны носящих, как и он, погоны, но называющих себя сотрудниками милиции, теряется. И откупается тысчонкой рублей.

Такую минимальную таксу называют вымогатели.

Причём доводы они приводят очень-очень веские:

– Вы там по 900 рублей в сутки зашибаете, а нам здесь зарплату не платят. Детям подарок купить не на что!

Очень веский аргумент!

Только вопрос: почему рэкетиры эти не бросят свою постылую нищенскую ментовскую службу да не отправятся в смертельно опасные горы Чечни?

Где их мужская гордость, решительность и смелость настоящего джигита?

Это ж по-шакальи: шайкой, да в темноте, окружать безоружного человека и вымогать у него деньги!

Но однажды напоролись они на настоящего джигита – помощника начальника Итум-Калинского погранотряда по правовой работе капитана 3 ранга Ахмедкерима Агаева:

– Вечером около владикавказского автовокзала меня догнал вроде как сотрудник милиции. Был он без опознавательных знаков. И потребовал показать удостоверение.

В ответ я предложил посмотреть его документы.

Было темно, и я ничего не разобрал.

Достал и свои «корочки». Думал, на этом всё и закончится.

Но мент приказал:

– Вещи к досмотру!

– Вы кто такой? – отвечаю. – Я военный человек, и права свои хорошо знаю. Предъявите ещё раз своё удостоверение!

Неизвестный отказался и предложил отойти в сторонку:

– Есть такой указ эМВэДэ Осетии – задерживать и шмонать всех офицеров из Чечни.

На вопрос пограничника, что за указ такой, какой его номер и дата, вразумительного ответа не последовало.

Вместо ответа подоспело подкрепление в виде одетых в полумилицейскую форму «крутых», которые с ходу начали психологическую обработку потенциальной жертвы.

Но решительность и бесстрашие офицера заставили рэкетиров убраться восвояси.

На следующий день Ахмедкерим обратился в МВД Северной Осетии, где ему оказали немедленное содействие и помощь в обнаружении ночных «махаонов».