Александр Баканов - Полёт стрелы в обратную сторону

– Охотиться с тобой плечом к плечу – одно удовольствие. Если бы не тот случай…

– Я отлично помню, что тогда произошло, – снова он прервал Улапа, не дав договорить. Лицо Хенира изменилось. Тусклый взгляд упал в ноги, а брови сошлись, как при глубоком раздумье. – Поэтому необязательно мне напоминать. Я не хотел брать больше в руки лук, но согласился тренировать Ньёрда. И скоро пожалел.

Улап рассматривал лицо своего товарища. Ему казалось, что он возвращается в прошлое, наблюдая, как давно произошедшие события вырисовываются на лице Хенира. Его длинные волосы, аккуратно собранные сзади в косу, открывали высокий и морщинистый лоб. Усы и борода давно не стрижены, но всё равно Улап заметил, как губы друга крепко сжались. Хоть это и произошло в одно мгновение, Улап уловил боль, охватившую лицо товарища. Разве могут воспоминания давно прошедшего события вызвать такое невыносимое страдание?

– Он не отличается большой силой, – продолжал Хенир. – Но я научил его тому, что умел сам. Все навыки владения оружием, какие только знаю, я передаю ему, но где найти такой, что спас бы, напади на моего сына даже средний медведь. Тут-то я и пожалел, что вообще взялся за его тренировку. Я стал учиться большему, продолжая передавать свой опыт ему, а он все рвётся скорее в лес.

– Ньёрд – отличный стрелок, – хотел утешить Улап своего расстроенного товарища. – Не забывай, Мидгард – его лучший друг, уж вдвоём не пропадут. Весь отряд будет присматривать за твоим сыном, когда он станет одним из них. Тебе не стоит волноваться, всё давно не так как было раньше. Забота друг о друге – наш способ выживать. И мы с тобой уже не справимся с медведем, окажись с ним наедине. Разве что я. – Улап подтолкнул локтем Улапа. – Я еще думаю завалить лося за рога.

Повисло неловкое молчание. Сменив еле заметную поступь на быстрый шаг, они вошли в посёлок, и, когда им нужно было расходиться, остановились.

– Совсем вылетело из головы. На счёт совместной тренировки всё ещё в силе? – Начал новый разговор Хенир своим обычным тоном.

– Конечно, – ответил Улап, слегка улыбаясь. – Как и договаривались, проведу тренировку. Занимайся своими травами.

– Только не пускай их в лес. И – Хенир задумал, но решил добавить: – Думаю, у Мидгарда больше шансов положить лося за рога на бок.

– Да. Я так и не смог получить такой трофей. Но, кто знает, может и выдастся случай. Повешу его в своём шалаше. – Улап остановился и тихо добавил: – Мне тоже нужна такая память.

Хенир выслушал, но в ответ ничего не сказал. Они разошлись в разные стороны, но через несколько шагов Улап обернулся:

– Жду твоего сына. Думаю, эта тренировка им будет на пользу.

Мне быстро наскучило копаться в золе и, бросив палку, я вспомнил про свой кинжал. Вынуть его из чехла не составило труда. Подставив другую руку, я расправил ладони вверх, чтобы хорошенько рассмотреть новое оружие. Нужно показать кинжал Мидгарду, – подумал я. Лёгкий, но всё же может причинить куда больший вред, чем дубина. Такой маленький, и в тот же момент, внушающий чувство силы и способности убить. Хотя страха оружие не вызывало. Пусть только увидят его действие.

Крепко сжав его в правой руке, я стал размахивать им словно дубиной, но понял, что с кинжалом нужно обращаться по-иному. Его сила в острие, поэтому необходимо бить прямо или наотмашь, а это, в свою очередь, позволяет защищаться свободной рукой, выставив её перед собой. Я встал и попробовал ударить своего невидимого соперника. Сделал несколько попыток и остановился. Кровь, казалось, закипела, а в глазах словно разожгли огромный костёр. Небольшие капельки пота проступили на лбу. Всем нутром хотелось скорее попробовать его в реальном бою, ощутить всю мощь скрытой силы. Во мне заговорил охотник, сотни охотников, которые хотели вонзить этот кинжал в живую плоть. Поддавшись желанию, я готов был бежать в лес, но остановился у самого выхода из шалаша.

– Сначала покажу его Мидгарду, а потом мы отправимся в лес – охотиться, – произнёс я вслух.

До жилища друга добежал быстро. Он с присущим ему азартом тренировался, колотя не по возрасту огромными кулаками закреплённый на деревянном столбе кожаный мешок. Его так плотно набили листьями, что даже моя стрела не могла вонзиться. Но под мощными ударами Мидгарда мешок мялся как животный пузырь с мочой. От каждого удара столб всё больше наклонялся, словно умоляя о пощаде. Но руки охотника не знали жалости и продолжали сокрушать стойкого противника. Глухие звуки, похожие на звуки загнанных в угол зверей, разлетались по всему посёлку. Я продолжал смотреть: Мидгард, отступив на шаг назад, нанёс последний сокрушительный удар и обрушил столб, осыпав себя брызгами земли. Грязь из пыли и пота подчёркивала отлично сложенную фигуру. Мой друг был самым высоким среди сверстников. Из-за широких плечей он выглядел взрослее, и дополняли образ разъярённые чёрные глаза.

– Каждый день вкапываю бревно глубже и глубже, а оно всё валится, – сказал Мидгард, стоя ко мне спиной. Он поднял столб и попытался вернуть его на прежнее место, но тот снова упал. Махнув рукой, уставший друг подошёл ко мне.

– Обрезал волосы? – начал первым я, и, когда Мидгард приблизился, провёл грязной рукой по его коротким волосам. Губы Мидгарда растянулись в обычную, широкую и приятную, улыбку.

– Жарко и мешали. – Его пальцы также коснулись моих волос, едва достающих до плеч. – Тоже бы избавился от своих, так намного лучше.

Я хотел было представить себя с короткими волосами, но вспомнил, что пришёл показать свой подарок. В спешке замешкался, но после пары неаккуратных движений всё же достал из кармана оружие.

– Отец подарил, – начал я, подавая Мидгарду кинжал. Тот не спешил брать его в руку. – Этот кинжал способен быстро отнять жизнь. Лучше, чем дубина.

– Эта штука может отнять чью-то жизнь? – сказал, усмехаясь, Мидгард. Маленький предмет в огромных лапах казался куда менее устрашающим. – Ей даже муху не убить. К тому же эта штука такая лёгкая, что её небольшой порыв ветра сдуть может. И ты по всему посёлку за ним бегать будешь.

Мидгард продолжал смеяться. Я выхватил из его руки кинжал и молча ждал, когда друг успокоится.

– Твоя дубина с ним не сравнится. Пойдём в лес, и я тебе покажу, – сказал я, когда он прекратил смеяться.

– Твои глаза засверкали, – не переставая улыбаться, отметил Мидгард. – Я читаю в них желание охотиться. Ньёрд, нам запрещено ходить в лес. Прости меня, мой друг, если своим смехом тебя обидел, но не могу поверить в силу твоего кинжала.

Он снова подавил смешок, прикрыв рот ладонью. Желание доказать, что подарок отца – достойное оружие, – разрывало меня изнутри. Я знал, что эта легкая палочка в моих руках может остановить радость Мидгарда навсегда, как и хохот любого другого. Меня всё больше переполняла злоба, норовя вылиться из моего тела и растечься по земле.