Сергей Остапенко - Город не от мира сего. Цикл «Хроники Обсервера». Часть I

– Слушаю.

– Андрей, вы заняты?

Официальный тон помощницы главправчего 42 42 Главправчий (управтвор и др.) – должность, аналогичная главному редактору ничего не выражал.

– Занят, но можно отложить.

– Очень хорошо, Андрей. Тогда Яков Магонович через пятнадцать минут ждёт вас у себя. Подойдёте?

– Конечно.

– Хорошо, передам ему. Не опаздывайте.

Андрей оторвал палец от кнопки и встретился взглядом с Ермаком Биармеевым. Его смена тоже заканчивалась, но он, судя по настрою, собирался работать сверхурочно. Биармеев вопросительно кивнул подбородком.

– К Невостребнеру, – пояснил Андрей. – Я просил об отпуске после испытательного.

В глазах новостничего 43 43 Новостничий – журналист, корреспондент появилось сочувствие.

– Думаешь, не даст? – спросил он.

– Не знаю. Вообще кому-нибудь давали?

– Чердыневой, например.

– Ну, так то ж Чердынева!

– Кто поминает меня всуе? – отозвалась Иринея Чердынева, начальник отдела экономических прогнозов. – И кто идёт в курилку?

– Я иду! – с ликующими нотками отозвался Ермак. – А тебе удачи.

Андрей жестом поблагодарил, встал из-за стола, потянулся, сходил за кипятком и сварганил себе травяного чая. Числоведы, звонеры, сосредоточенные лица сотрудников вестничества. За полгода он успел стать здесь своим.

– Когда наш стажёр потягивается, мне вспоминается фильм «Изгоняющий ракшаса 44 44 Ракшас – подвид демонов из религии Арходрогора. », – заметила уже немолодая Светлана Игоревна, весторианка из отдела новостей культуры. – Того и гляди из него что-либо изыдёт.

– Надеюсь, я сам изыду от вас, – парировал Андрей, прихлёбывая горячую терпкую жидкость. – В отпуск.

– Мм, так когда пьём? – осведомился Иоанн Маккавей, отиравшийся в офисе после очередной командировки.

Андрей только улыбнулся. На самом деле коллегам ни разу не удалось развести Андрея на выпивку. В Пригорстне-на-Танаисе на работе пили много и часто. Но там была душевная близость, доверие. Здесь совсем по-другому. Подсиживание, сплетни, подставы. Сболтнёшь лишнего и карьеры не видать. А он готов был отдать душу за то, чтобы пробиться наверх. Получив приглашение поработать на испытательном сроке в Новостоле, он за сутки продал всё что смог, купил билет в один конец и погрузился в череду трудовых будней. Он подумал, что не расслаблялся по-настоящему уже полгода. Стоила ли овчинка выделки? Постоянно в режиме соковыжималки…

На самом деле, зарплата стажёра в «Вестнике Евразилии» для восточной столицы была исчезающе мала, но испытательный срок подошёл к концу и долгожданные обещанные перспективы были совсем рядом. Андрей пока не считал, что покинул страту нищеты, но в условиях блокады быть нищим в Новостоле и в суровой южной Черкасии – большая разница. В верхних слоях нищеты гигаполиса можно было чувствовать себя относительно комфортно, если не замахиваться слишком на многое. Например, на серьезные отношения. Иногда ему казалось, что мужчина превращается в невидимку для женского пола, после того как его скромный уровень дохода становится для девушки очевиден. Андрей твёрдо усвоил, что единственный шанс для таких, как он – на вечер или два пустить пыль в глаза, пока не раскусили, сколько ты стоишь. Большинству этого достаточно. Но Андрей не считал себя большинством.

Возвратившись к экрану числоведа 45 45 Числовед – компьютер. , Андрей привычно позволил устройству считать своё лицо, чтобы подтвердить личность при входе во Всевед, проверил почту и хотел просмотреть результаты работы новостного сортировщика, обрабатывавшего свежие и архивные данные по его темам, но этому помешал вернувшийся из курилки Ермак с блуждающей на губах лукавой ухмылкой.

– Ну, ты перед походом к главному определился? – приглушённо хохотнул он. – Честь сберечь или отпуск получить.

Андрей отмолчался. В «Вестнике» ходили слухи, что Невостребнер предпочитает мужчин. Мысль о том, что ему могут сделать непристойное предложение в обмен на полный отпуск или хорошую должность, крайне угнетала его. Но шутить на эту тему с Биармеевым он не решился. У того была репутация если и не доносчика, то болтуна.

На экране открылось диалоговое окошко. Дистанционная связь с его личным рабочим пространством, хранящимся в государственной числовой палате, запрашивала Андрея, собирается ли он продолжить работу, или отключиться. Ниже мелко светился текст, подробно расписывающий выгоду, безопасность и сокровенность хранения личной информации на информационных мощностях государства, в отличие от этой же услуги у частников. Как же, как же. Сокровенность. Постыдились бы. Андрей прекрасно понимал, что за этими ритуальными фигурами речи скрывалась полная прозрачность всей личной информации, которую хранят что те, что другие. Но, увы, поправки к международному договору об информационной безопасности, принятые в Нордмании и некоторых других странах, на Евразилию не распространялись. Так что за создание, использование и распространение устройств, использующих технологию локального сохранения данных, можно было надолго загреметь в тюрьму. В раздумье он вычистил из своей ячейки всю личную информацию, поменял пароль и закрыл её. А, на всякий случай, удалил и все следы своего присутствия на рабочем числоведе. Потому что предчувствие говорило, что за своё стажёрское место он больше не вернётся.

Фигура помощницы, казалось, облучала всю комнату приворотным зельем. Андрей не успел запомнить, как её зовут. История увольнения её предшественницы была окутана флёром тайны и умолчаний; поговаривали, что секретами руководства она небезвозмездно делилась с конкурентами. Замену изгнаннице Невостребнер подобрал особенную: при всех своих соблазнительных внешних данных она совершенно не проявляла эмоций. Словно она и не человек вовсе, а искусственный организм с отключенной опцией эмпатии. Видимо, поэтому Андрей и не смог запомнить её имени: техноргам 46 46 Технорг – робот, киборг, андроид, искусственное человекоподобное устройство. вместо имён более пристало иметь номера. Ручаться, что она человек, Андрей не стал бы. Может и правда, шеф купил свежую разработку дагонпортских умельцев.

– Вы опоздали на две минуты, – констатировала она. – Проходите, Яков Магонович ждёт.

Андрей проскользнул внутрь, к запахам кофе и кожаной мебели. Руководитель ждал, сидя на краю рабочего стола, выполненного в форме серповидной дуги. Едва войдя, Андрей натолкнулся на его взгляд и остановился, словно упёрся в преграду.

Как только он появился в кабинете, Невостребнер набросил на плечи деловой хламис 47 47 Хламис – повседневная верхняя мужская одежда наподобие плаща, пришла из Эллады. , взял со стола портфель и направился к выходу. Поравнявшись с Андреем он взял его за плечо и повлек за собой.