Сергей Остапенко - Город не от мира сего. Цикл «Хроники Обсервера». Часть I

Ратмир Фрейнир так и не связал себя с новой женщиной, или же его связи были надёжно спрятаны от Марии. Хотя до того ли ему было? Маше казалось, что вся его жизнь вертится вокруг двух столпов – титанического усилия сохранить собственное дело, в то время, когда вокруг усиливалось всеобщее разорение, и вокруг неё самой. Отцовская опека за эти полтора года стала для Марии невыносима, словно ватное одеяло в натопленной комнате, из-под которого хочется выскочить хоть в сугроб или под дождь, только бы глотнуть воздуха. Тем не менее, она понимала его мотивы и тревоги, поэтому старалась терпеливо сносить отцовскую тиранию, чтобы не причинить ему ещё больше боли. Осталось всего чуть-чуть потерпеть, сдать выпускное испытание, и она покинет родительское гнездо.

Правда, выбор будущей учёбы всё еще оставался для неё зыбким и туманным. Отец хотел, чтобы его дочь была как можно дальше от Богоросии с её вялотекущим кошмаром. Он настаивал, чтобы она поступила в академию дипломатии в Древлестоле, или в университет права в Тьмутаракани. Он обоснованно считал, что в Евразилии 12 12 Евразилия – (просторечн.) – Евразильская империя. Крупнейший осколок древней империи, в основу которой легли нордманская Гардарика, славянская Укровия и скифская Соберика. Исторически западная часть империи именовалась Древлестольем, а восточная, Соберика – Новостольем. Соберика (устаревш.) – земля, где люди сосущес твуют «со бером» – с медведем. Конституционная монархия была восстановлена на большей части Евразилии после крушения Евразильских Свободных Соединенных Общин (ЕССО), созданных в результате эгалитарной революции. пока спокойнее, чем в заражённой реваншистским угаром Укровии, к лоскутному одеялу которой пришит и кровоточащий ошмёток мятежной Богоросии. Увы, учебные заведения иных держав стали с недавних пор недоступны, из-за блокады, которая распространялась за симпатии к Евразилии и на Богоросию. Правда, когда мятежную провинцию силой вернули под крыло Укровии, было обещано, что блокаду постепенно отменят. Однако пока становилось только хуже.

Когда дела у отца шли гораздо лучше, Маша вместе с матерью успела побывать в дюжине точек на глобусе. Вот на светографическом снимке две точеных осиных талии в купальных костюмах напротив городского пляжа в столице Эллады, Александрополе Боспорском. Первое место на городском состязании красавиц Маша получила вполне заслуженно, но если бы в нём участвовала мать, судьи оказались бы в затруднительном положении. Мария кое-что взяла из отцовских черт характера, но худощавым ладным телосложением она как две капли воды была похожа на Ольгу Фрейнир. Издали их можно было различить только по оттенку волос. У Маши он тоже был светло-русый, но более густой и тёплый.

Рядом – снимок на фоне гигантского собора Спасителя в Древлестоле. Они на переднем плане в парадных пеплосах 13 13 Пеплос – предмет женского гардероба из большого куска шерстяной ткани, оборачиваемого вокруг хитона. Пеплос закалывался булавками на плечах, в верхней части образовался напуск, свободно свисающий над талией. Левый бок у пеплоса был закрыт, а правый – открыт. Пеплос был выходной одеждой; , сзади – как всегда немного нескладный и зажатый отец. Еще левее, на выкрашенной в оливковый цвет стене – светография 14 14 Светография – фото. , где Мария, ещё совсем ребёнок, корчит рожицы на площади у амфитеатра в Тарквиниях. Весёлые были деньки. И сумбурные. Не успеешь вынырнуть из эклектической западной культуры, с культом сбережения природы и правилами, которые регламентируют каждую мелочь, как на контрасте – дух припорошенного нафталином осколка прошлого величия Евразильской империи, с надрывом противостоящего мягкому натиску глобализма.

После выпускного испытания в травне придётся делать выбор: налегать ли на эллинское право, новокенаанские языки, на которых говорит полмира, или выбрать другую, более практичную специальность в Черкасии или Евразилии. Главное, не оставаться в Бугорках, где всерьёз придётся заниматься укровичским, без которого уроженцам Богоросии заказана дорога в учебные заведения Укровии, раскинувшейся от Нордманского моря до Понта Эвксинского. Четверть века оккупации Транскенааникой – и вот, при поддержке марионеточных властей, один из многочисленных языков её народов возведен Укровией в ранг государственного. Марии он даже нравился, но Герман уверял что в свободной и независимой Богоросии это недоразумение упразднят. Уж он постарается.

Раз уж в выходной проснулась до будильника – пора планировать день. Впереди предстояло немало свершений, и не обо всех стоило сообщать отцу. Маша уселась в светлице и открыла чистую страницу дневника, намереваясь записать туда свои задумки, однако отвлеклась на кадры работающего без звука приёмника.

По всевещанию шла очередная передача «Вокруг света». Историки провели новые исследования, подтверждающие подлинность фрагментов Книги Праха, хранящейся в национальном археологическом музее Танаиса. Именно у стен этого эллинского форпоста произошла решающая битва между ордой Великого раджаната и объединенной ратью эллинов, скифов и черкасов. В тот день поступь военной машины, созданной злым гением Арходрогора, была остановлена. А победителям, потерявшим в тот день, по разным данным, до трёх четвертей личного состава, достался обоз прахманов, в котором находилась и отчеканенная на бронзовых листах Книга Праха. Реконструкция битвы рисовала расположение войск союзников перед сражением, как тактически неудачное: эллинский стратег не успел развернуть фалангу танаитов в боевые порядки и гоплиты понесли жестокие потери от метательного оружия южан. Дружинников князя Ермака на левом фланге постепенно теснили лучники на бронированных слонах. Судьба цивилизации висела на волоске, так как за плечами ратников осталась лишь пара беззащитных острогов, не способных остановить войско захватчиков от продвижения вглубь страны. Положение спас лишь налет засадного полка черкасов, под командованием атамана Рогдая. Молниеносно врубившись в тыл врага, тяжелая конница обратила ряды легковооруженных прахников в панику и опрокинула войско в воды Танаиса. Экспансия раджаната в тот день закончилась.

Маша с любопытством поглощала подробности исторического исследования. Зловещая личность Арходрогора была для неё притягательна, пожалуй, больше других исторических фигур подобного масштаба – создателей великих держав, таких как македонец Александр, кенаанит Ганнибал или отечественный царь Деметрий Прахобойца. Жизнеописание создателя доктрины «злокачественного буддизма» оставалось противоречиво, а его деяния повергали в дрожь и через века. Большинство исследователей сходились на том, что это не реальная личность, а легендарный персонаж, собирательный образ бесчеловечного тирана-долгожителя, с которым вступили в противостояние потомки Александра Великого на Востоке.