Аксана Шогенова - Капканы и империи

В первые секунды Кургоко удивлённо привстал, потом сел на место. Сначала он осмысливал то, что видит на стене своего дома людей, до которых не может дотронуться и которые сами не могут коснуться его. Потом он стал осмысливать увиденное. Кургоко видел приготовления воинов и думал о былых битвах, поглаживая бороду, проводил мысленные параллели. Каждый раз, когда показывают «Последний самурай» (уже зная, что будет дальше), я не могу переключить: уважение к воинскому искусству, преданность своему делу и беззаветное служение отечеству заставляли меня смотреть фильм до конца. Ровно так же в память о своём дедушке-фронтовике Шогенове Малиле Хамзетовиче никогда не переключаю фильмы о Великой Отечественной войне.

Отрывок закончился, и наступила гнетущая тишина. Я молчал. Молчал и Кургоко.

– Что ты этим хочешь сказать? Что нас перестреляют, как и этих воинов? – спросил Атажукин. Он близко подошел ко мне и пристально заглянул в мои глаза. Я пытался отвести взор, но не мог.

– Этих воинов убили, но их земли, их жёны и дети со стариками уцелели, – тихо ответил я.

–Ты хочешь сказать, что есть войны, где убивают детей, женщин и стариков?

– Я Вас, наверное, шокирую, но в будущем войны будут такими: не будут щадить никого; ни стариков, ни женщин, ни детей.

– Что я слышу? Неужели люди в будущем сойдут с ума?!

– К сожалению… Людей будут сжигать; их жилища, сады, посевы… – если бы я хорошо знал адыгский, то произнёс: «тактика выжженной земли».

Он закрыл глаза, провёл по ним рукой, потом руками по лбу, волосам. Для адыгов (которых нынешние историки в чём только не обвиняют), поднять руку на женщину, ударить ребёнка или старика – это уже было святотатством! И в голове мудрого воина сейчас не укладывалось – как можно убивать женщин, детей и стариков! Адыгские воины были честны. На битву или на поединок выходили только с равными себе воинами. Никогда не предавали огню ни жилищ, ни урожая противника. Адыгский воин не позволял себе кощунственного глумления над человеческим достоинством.

– В этой горькой правде мы сегодня живём, – продолжил я упавшим голосом. – Но наступит день, когда черкесские нормы и правила ведения войны будут изучены, и народы мира будут на их основе строить свои отношения. – Я пытался сказать про Женевскую и Гаагскую конвенции. Сыны Черкесии были великими воинами, но среди них не было палачества. История народа помнит случай, когда преступнику был вынесен смертный приговор, но не был исполнен по банальной причине: потому что ни один черкес не снизошёл до того, чтобы отрубить голову безоружному, будь он хоть преступник…

А князь Атажукин оставался в задумчивости недолго:

– Продолжай. Скажи мне всё, о чём ведаешь, – он подошёл и взял меня за плечи, пристально заглядывая в глаза.

Мне тяжело. И теперь в сомненьях: говорить или нет. Но молчать нельзя, поскольку выпал такой шанс. И я сказал:

– В 1721 году возникнут распри между князьями Кайтукиными, Атажукиными и Мисостовыми. При этом Мисостовы были на стороне Атажукиных. Спор возникнет за выбор одной из сильнейших империй, с коей лучше заключить союз … Будет «Кашкатауская партия», которая будет выступать за дружбу с Крымом и Османской империей и даже привадит их на родную землю, чтобы вкупе бороться с противодействующей им «Баксанской партией», отстаивающей дружбу с Россией. Титулованные князья теперь возомнят себя наместниками Бога на земле, но повелевать будут недостойным образом.

Атажукин нервно потёр лоб и сказал:

– Князья – такие же люди, как и все. У каждого человека есть свои достоинства и изъяны. Князьями впервые стали называть людей, которые достигли признания в воинском искусстве, и люди стали обращаться к ним в период военных конфликтов, чтобы победить общего врага. Но это не даёт князю права считать и ставить себя выше любого другого человека. «Князь» – это ответственность, обязательство, долг, поэтому я не понимаю, что ты хочешь сказать.

– Я хочу сказать, что после Канжальской битвы не будет более в кабардинском народе подобного. И не будет таких князей, как… Вы. Уйдут великие князья. В память о них люди будут спрашивать совета у потомков великих князей. У кого-то из князей будут достойные сыновья, а у кого-то – нет. И те сыновья, что недостойны были своих отцов, облачившись в наследственные титулы, приведут к гибели народ. Кабардинские князья будут как…

Хотел сказать, что кабардинские князья будут как «лебедь, рак и щука» тянуть народ в разные стороны, но не знал как выразиться на адыгском. Но князь-то знал русский, и пришлось мне прибегнуть к помощи «великого и могучего».

– Кабардинские князья будут тянуть в разные стороны, как «лебедь, рак и щука», – закончил я.

– Так ты плохо владеешь родным языком, – огорчился князь и грустно усмехнулся.

– Да, так. Оказывается, что плохо … – от стыда я отводил глаза.

– Жаль… Владеешь военным искусством? Помочь сможешь? – спросил Атажукин.

Тут я густо покраснел и отмолчался.

– Да какой же ты адыг?! Языком не владеешь! Воин в тебе краснеет …

Я разочаровал Атажукина. Сильно разочаровал!

– А вы не хотите взять на себя часть ответственности и за моё невежество? Это Ваши наследники приведут к тому, что народ адыгов будет развеян по ветру, как пух одуванчика, к тому, что от пятимиллионного народа на земле предков сохранится всего пятьдесят тысяч! Как Вам такая арифметика?

Князь медленно побагровел и тяжело поднялся, но я продолжил:

– Не хотел говорить, чтобы поберечь Ваше сердце. Но вижу, это бесполезно. Так слушайте теперь: крепость на Моздоке построят. Будет восстание. И оно будет жесточайшим образом подавлено царскими генералами. Они считают, что территория уже покорена, и императрица Екатерина II царствует с победами и с завоеваниями новых земель.

Но генералы ещё не познали гордый дух адыга-воина: резня продлится долгие 101 год! (Кургоко вздрогнул, побледнел, схватился за сердце). Войну развяжет Екатерина II, но все 5 последующих монархов будут вести эту войну и дальше. Царская Россия победит французского императора Наполеона быстрее, чем покорит гордых черкесов. Русские войска нанесут четыре поражения османской Турции, захватят Польшу, покорят Крымское ханство, присоединят к своим землям Прибалтику, Финляндию, Закавказье, но черкесская заноза будет отдавать горечью долгого рецидива. Шестая часть доходов огромной царской России будет поглощена завоеванием Черкесии, и бóльшая часть русской армии будет дислоцирована на территории черкесов. Долгая, непоправимо долгая война придёт на адыгскую землю…

Жестокие генералы русской армии будут устраивать страшные карательные операции, черкесские аулы будут вырезать и выжигать. Пытающихся спастись будут отстреливать пришлые душегубы. Страшная вакханалия придёт в вечные горы.