Сергей Ежов - Пушинка в урагане. Контуры нового мира

– Прекрасно стреляете! – крикнул я штурману.

– Благодарю за оценку, Ваше императорское величество! – прокричал он в ответ.

По возвращению, уже на палубе «Ирины» я вручил каждому члену экипажа и матросам, летавшим с нами, по значку. Ничего особенного: вензель «П.IV» на круглом щите диаметром чуть больше двух сантиметров. Это не награда, а просто знак признательности за хорошо сделанную работу на моих глазах. Я заказал на Монетном дворе коробку таких значков, и теперь дарю тем, кого раньше просто хвалил. Что любопытно, значок пользуется огромной популярностью как среди военных всех званий, так и гражданских специалистов. Ну что, продолжу дальше, пусть будет и такая мера поощрения.

Адмирал Казнаков по моему возвращению доложил, что на Темзе нами атакованы пятнадцать военных кораблей, во все зафиксировано от трёх до десяти попаданий. Зенитное противодействие было быстро подавлено, бомбили в практически полигонных условиях. Потерь нет, но шесть машин пришли с такими повреждениями, что посадку произвели на воду, благо волнение очень слабое, и после снятия членов экипажей утоплены. Раненых пятеро, из них двое тяжело.

– Отлично, передайте приказ по эскадре: мы отправляемся в Дувр, будем там уничтожать крепость и военную базу. Дальше пойдём вдоль побережья, меня интересует Саутгемптон, Ливерпуль и прочие центры судостроения, а также военные гавани.

Неподалёку от Дувра нас попыталась атаковать армада из трёхсот английских самолётов, но к кораблям не прорвался ни один, да и на берег вернулись немногие. Ещё один налёт, поддержанный атакой миноносцев, произошел у Портсмута. Атака была отчаянной, но абсолютно безнадёжной: глупо на утлых судёнышках белым днём бросаться на изготовившиеся к бою тяжёлые корабли, вот они все и погибли. Разведчики пошли по следам специально отпущенных английских самолётов, и выявили дюжину аэродромов. Сразу же в гости отправились группы ударных самолётов, до отказа нагруженных бомбами.

Первая серьёзная попытка сопротивления была организована в Портсмуте. Там и военно-морская база немаленькая, и рядышком важнейший порт Саутгемптон… В общем, есть что защищать. Англичане натащили туда тьму орудий малого и среднего калибра, соорудили для них импровизированные лафеты, позволяющие задирать ствол до шестидесяти градусов, и встретили наши самолёты шрапнелью. При первом налёте, от неожиданности, мы даже понесли потери: пять самолётов было сбито, а шестнадцать сильно повреждено. В ответ мы применили свой приём с штурмовкой зенитных позиций осколочными и фугасными бомбами, и получилось очень славно: батареи были приведены к молчанию, а потом мы методично уничтожили в округе всё, что имело отношение к войне, артиллерии и флоту. Флотские склады сами по себе очень большие, а артиллерийские флотские склады ещё и очень опасные. Наши лётчики точно положили серию бомб в пороховое хранилище, и почти сразу же в склад со снарядами. Фейерверк был – что надо! Я, как раз был в любимом своём месте, на крыше рубки авианосца «Ирина», когда увидел два поднимающихся гриба, похожих на ядерный взрыв. Спустя некоторое время пришёл и звук – страшный низкий рокочущий грохот, давящий чуть ли не инфразвуком. Вернувшиеся пилоты доложили, что на месте арсенала образовалось несколько гигантских воронок, сливающихся в одну. Вокруг, на несколько километров – зона сплошных разрушений и пожарищ. В общем, база приведена к молчанию. Даже я, видевший фото и видео разрушений Первой и Второй Мировых войн, а также последующих, был немало поражён содеянным, то что говорить об аборигенах этого времени? Но мои драгоценные морские ястребы считали эти разрушения слабым воздаянием англичанам, за зло причинённое России: в сама деле, здесь счёт жертв шёл на сотни и тысячи людей, а у нас они убили – сотни тысяч. А люди ценнее любого барахла.

Вторая и последняя попытка активного сопротивления была во время уничтожения Девонпорта. Здесь англичане попытались создать эшелонированную оборону и некое подобие артиллерийских засад, но у них ничего не вышло: нам незачем играться в игры по чужим правилам. Ударные группы самолётов на максимальной высоте направились прямиком к арсеналам, а их в Девонпорте три, и ещё два в расположенном рядом Плимуте. А на крышах взрывоопасных складов наши морпехи разместили целеуказатели, или проще – ящики, посылающие вверх ракеты красного и жёлтого дыма. Вот прямо по ним и отбомбились наши пилоты. Эффект был ещё прекраснее: если в Портсмуте взорвался один склад боеприпасов, то в Девонпорте и Плимуте – пять. Разведчики вделали фотоснимки города и военно-морской базы до взрыва и после, и мы эти изображения стали печатать в листовках, которые щедро рассеивали над городами, которые собирались атаковать. В самом деле, нам не нужны лишние жертвы, а лишняя паника наоборот – как раз очень полезна.

Дополнительным поощрительным призом для нас явилось известие, что командующий обороной Девонпорта, вместе со своим штабом погибли – здание штаба, вместе с присутствующими и причаленным неподалёку плавучим доком, ударной волной от взрыва порохового хранилища, отбросило на песчаный островок, в трёхстах метрах от берега, и там сгрудило в чудовищную пирамиду. Я не кровожаден, но тем не менее, обрадовался: умные и инициативные английские офицеры нам совсем не нужны.

***

А дальше пошла странная война: мы шли вдоль побережья Британии, не встречая сопротивления и безнаказанно громя с воздуха военные базы англичан. Надо сказать, что они попытались вооружить свои самолёты: второго пилота они стали вооружать пистолетами, винтовками и даже дробовиками. Англичане даже сбили один самолёт, по неосторожности допустившего супостата слишком близко. Это случилось, когда мы громили Бристоль.

В наказание мы разбомбили бристольские морские артиллерийские арсеналы, правда, заранее сообщив в листовках за что это наказание. Бабахнули арсеналы так хорошо, что на месте одного из них образовалась не просто воронка, а залив вполне приличных размеров.

Кстати сказать, уничтожение современных арсеналов – просто изумительно лёгкая задача. Нужно только точно знать где арсеналы и артсклады находятся, но это уже дело разведки. Перекрытия этих сооружений проектировались в расчёте на обстрел осадных мортир, а снаряд мортиры девятнадцатого века даёт не такое уж и мощное воздействие. Другое дело – трёхсоткилограммовая бомба, специально рассчитанная на пробитие кирпичных и деревянных перекрытий, усиленных земляной или гравийной отсыпкой, и сброшенная с высоты пятьсот-шестьсот метров точно в цель. Ну и необычная для этого времени тактика: диверсанты из спецподразделений морских пехотинцев заранее проникают на объекты, предназначенные к атаке, и помечают фальшфейерами сооружения, подлежащие уничтожению.