Алексей Аронский - Ингибитор. Фантастика

Кроме всего прочего, Хоффман настоятельно рекомендовал ознакомится со всевозможными видеоматериалами о стране – несмотря на значительную долю поселенцев, образ и стиль жизни там был несколько своеобразный. Там даже имелись такие пережитки прошлого, как деревни и поселки UnM, но они, к счастью, были обособлены и практически не вносили в облик повседневной жизни общества никакого «своеобразия».

В основном специфика общественной жизни определялось промышленным характером занятости населения и некоторыми особенностями, присущими аннеркантам. Вообще, жизнь и быт в стране были не специфичнее, чем в той же Британии, в которой Гюнтер бывал не раз. Размышляя об этом, он вспомнил некогда популярную и по-хулигански юморную песню про Англию. В ней пелось:

«Мы приехали в замечательный город Лондон. Мы гуляли, пили и веселились. Нам понадобилось в туалет. Мы долго искали туалет в Лондоне. Мы нашли туалет в Лондоне. Ничему мы так не радовались в Лондоне, как туалету. Туалет в Лондоне… Туалет в Лондоне». Такая себе песня.

Теперь Гюнтер на радостях отчего-то начал напевать именно ее.

Предстояло также укомплектовать контейнеры, для чего Гюнтеру и остальным следовало привезти свои вещи в канцелярию компании, где еще один человек, знающий толк в разных штуках вроде диких походов и, соответственно в рациональном комплектовании багажа, разместил бы вещи как положено, добавив туда разных туристических штук вроде палаток и примусов – вдруг понадобиться заночевать на природе, посреди русских степей.

День начался с группы из Северной Европы. Белинда выполняла свою обычную работу. За окном проносились сто раз виданные пейзажи и руины, маленький дозиметр, похожий по габаритам на телефон, отсчитывал свою мизерную дневную дозу. Франсуа крутил баранку и, скорее всего, слушал в наушнике что-то свое – это было против правил, но кто бы уследил. Однако, поездка была разноображена одной интересной деталью – На одном из сдвоенных сидений сидели несколько странные пассажиры. Понаблюдав за ними с пару десятков минут, Гархельд пришла к выводу, что это были два педика. Такого она ни как не ожидала увидеть, особенно среди гостей из таких стран как Швеция и Норвегия. Ладно бы так повели себя какие-нибудь… какая-нибудь средиземноморщина. Балканцы или какие-нибудь греки – у последних с этим вообще, судя по их культурному наследию, все обстояло… не вполне благонадежно. А тут гости из северных стран и такое!

Как хотелось тихонько взять телефон, как-нибудь изловчиться и заснять такое зрелище! К сожалению, такой возможности, не было. Вообще со вчерашнего дня все мысли Белинды были о возможности поехать на восток – двоюродный брат, с которым она поддерживала общение позвонил ей и как бы мимоходом сообщил, что отправляется в командировку, да ни просто в командировку, а снимать фильм. Он, Хродалф был своего рода знаменитостью – раскрутился в интернете как обзорщик игр – без денежных вложений такая раскрутка вряд ли была возможно, но его родители могли пойти на такие расходы, пусть и смутно представляя перспективы деятельности в интернет средствах массовой информации. Теперь он был вполне себе профессиональным журналистом. Как-то раз Белинда обмолвилась с ним, что хотела бы съездить в экзотические края вроде востока. Вообще ее по настоящему серьезной целью была Гренландия – она и образование, специализацию выбрала исходя из той задумки. Колледж, который она закончила без малого два года назад, был связан с институтом Анненербе. Специальность она выбрала напрямую связанную с древней историей, рассчитывая принять участие ни много ни мало в раскопках и изысканиях в самой Гренландии – после войны там были обнаружены следы древней цивилизации – предков Арийских народов, которые, как утверждала официальная наука, переселились с противоположного края Евразийского континента более десяти с лишним тысяч лет назад. История была эпичной, но ее разрозненные фрагменты науке предстояло еще долго собирать. Когда Белинда окончила колледж, выяснилось, что места гренландских в экспедициях заняты и расписаны на годы вперед, но, как ей сказали, бросать свои устремления не стоит, нужно лишь еще доучиться в течение трех лет, при этом потратить на этот курс значительную сумму. И вот она стала экскурсоводом на берлинском маршруте. Свою мечту, правда она действительно не оставила – в будущем ничего не помешает пройти это обучение и осуществить задуманное.

Когда поездка закончилась и все экскурсанты вышли из автобуса, Белинда бросилась к Франсуа обсудить увиденное, то есть педиков. Это, однако его мало заинтересовало – всю дорогу он, оказывается, следил за очередным раундом игр героев. Когда автобус ехал обратно, Франсуа все же соизволил отвлечься – по всей видимости, раунд закончился. Тогда он рассказал севшей на переднее сидение Белинде, как, будучи подростком, развлекался с такими же как он. Эти разбойники отирались по улицами Милана и, когда предоставлялась такая возможность, выслеживали педиков – там этой публики было и тогда и сейчас в достатке. Разные модные художники, фотографы, дизайнеры и прочая подобная шваль. Есть, конечно правильные художники, правильные дизайнеры, фотографы и разработчики, но там были именно не те, что правильные.

Франсуа достаточно эмоционально и красочно описал, насколько это было захватывающе и увлекательно – выследить подобного субъекта где-нибудь на улице, иногда даже идущего со вторым таким же. Выследить и напакостить – измазать краской дверь, нарисовать там что-нибудь. В общем-то это были безобидные шалости – но не будь такой реакции нормальных обывателей, эти педики, наверно, обнаглели бы – такой был вывод, сделанный Франсуа. Белинда с этим вполне согласилась. После выслушанного рассказа, она прошла назад в салон, где ей ничего не оставалось, как тоже посмотреть очередной раунд игр героев, который транслировался в записи – она его уже видела вчера вечером.

На экране, висевшим под потолком салона, разворачивалось эпичное действо. Команда «Викингов» продиралась сквозь какие-то руины. То тут то там вспыхивали напалмовые бомбы – они, скорее всего, были ненастоящими, а просто создавали видимость яркого пламени, но это все же были не конфетные бомбочки. Что-то же все таки взрывалось и горело, пусть и не напалм. Это была не одиночная миссия, а схватка – против «Викингов» выступала команда «Железных Орлов». Белинда уже видела этот раунд, но зрелище на экране приковало бы взгляд любого. Через десять минут камера выхватила санитарную команду с участником схватки, лежащим на решетчатых металлических носилках. Нога бойца дымилась, и один из санитаров поливал ее струей углекислого газа из огнетушителя. Хотелось думать, что хотя бы половина из происходящего на экране безобразия была делом мастеров по киношным спецэффектам. Все же, в конце почти каждого игрового сезона проходило чествование погибших героев. Впрочем, и старый спорт постоянно забирал жизни – бегуны умирали от инфарктов, боксеры умирали на ринге, а сколько гимнастов расшиблось или покалечилось? А здесь участник игр осознано шел на опасные испытания, то есть он с самого начала знал, что это опасное занятие, ставящее перед ним возвышенные цели воспитания кампфгейста нации. Что это не просто боксерская схватка или, чего греха таить, эксперименты с допингом. Участники воспринимали эти игры, как, своего рода, поход на войну. Они, участники, прославляли свою Родину, будь то Исландия или Урал.