Константин Максимов - Игра знамёнами. Часть первая: «Крамола земная»

Повод был более чем глупый – вся дружина знала, что набольший воевода в словоплетении – дуб дубом. Но придумывать что-нибудь получше у князя не было ни времени, ни желания. Однако жрец не стал особо привередничать, и поспешил воспользоваться представившейся ему возможностью. Развернул свою кобылу и погнал её следом за гриднями, нещадно охаживая каблуками лошадиные бока.

В спину ему раздалось несколько смешков. Князь с облегчением вздохнул и повернулся к своим кметям.

– Ну что, Кисляк – спросил он молодого воя – ты всё ещё хочешь сделать во мне дыру?

Все захохотали. Кметь снова смутился.

– Что ты князь – ответил он – мой лук разит только твоих врагов.

– И где ему уже доводилось это делать?

– Я был с тобой в прошлом походе на Плесков. И сшиб со стен полдюжины воев.

– Тогда почему у тебя пустое монисто? – удивился князь. – Или твои похвалы забирает десятник?

Тот в чью сторону прозвучало шуточное обвинение, даже поперхнулся.

– Что ты, княже! – поспешил защитить его Кисляк. – В прошлый поход я уходил отроком, а вернулся кметем. Это он меня опоясал.

Князь понял, что в попытке сострить перегнул палку.

– Хорошо себя покажешь в этом бою – пообещал он – Получишь похвалу.

Его отряд занял позиции возле наскоро возведённого укрепления из нескольких десятков саней, перекрывшего реку меж двух обрывистых берегов. Обозники укрепляли на бортах, смотрящих в сторону противника, широкие осадные щиты. К другим – обращённым в тыл – подводили дощатые настилы. Кудеверские мужи тоже готовились к бою – натягивали на свои луки тетивы и смазывали снегоступы салом. А также не переставая болтали, громко чавкали и отплёвывались «серой» через дырки в личинах.

Громче всех шумел Выич. Он носился вдоль укрепления туда-сюда и беспрерывно раздавал указания. Суеты не прервало и появление князя.

Она стихла, только когда у саней появился походный волхв – косматый старик с подпалинами в пегой бороде и полубезумным взглядом. Он явно уже принял изрядную порцию сушёных мухоморов, чтобы войти в молитвенный транс. Его помощник – юный безусый отрок нёс за ним разожженную курительницу. В руках у жреца был большой бубен с брекотушками. На его потёртой серой коже ярким пятном выделялась косая реза «Ɣ», символизирующая доблесть в бою.

Бумммм! – протяжно грохнул бубен о костистый кулак волхва.

Дзвинь, дзвинь, тра-ка-та! – откликнулись брекотушки на его ободе.

– Бо-о-оги-и-и! – задребезжал старческий надтреснутый дискант.

Волхв затянул песню на тайном языке, грубом и оглушающем, как удар дубиной по голове. Пританцовывая и не переставая камлать, он двинулся вдоль укрепления. Обозники и кудеверичи на время бросили работу и выстроились в одну длинную шеренгу. Их лица стали очень серьёзными.

Неужто они в своих лесах не только деревьям молятся?

Песня, как и положена походной молитве, закончилась довольно быстро – когда жрец дошёл до конца санного ряда. Старик взял у помощника кадило и заковылял обратно, благословляя всех именем богов и окуривая лица воев благовонным чадом.

Князь тоже вдохнул сладкий, немного дурманящий дым, и тот удивительным образом прояснил мысли у него в голове и обострил все чувства.

Он ещё раз посмотрел на реку перед собой и неожиданно всей кожей ощутил приближение опасности. Князь задрал голову вверх. Чёрный ворон всё также парил в небе на привычном месте – в зените над его головой. Значит, пока он делал всё правильно – так как хотят боги.

Где-то вдали на горизонте собирались в стаю соплеменники крылатого спутника князя. Возможно – чувствовали, что им скоро будет чем поживиться. Но пока опасались подлетать ближе.

Волхв ушёл, и войско замерло в ожидании. В повисшей тишине слышны были только отдалённый вороний грай и редкое фырканье лошадей. Повисшее в воздухе напряжение стало почти осязаемым. Его можно было резать ножом и намазывать на хлеб, словно кисель.

Вои сосредоточенно вглядывались вдаль – туда, где в Черёху впадала Дубовая речка. Когда от накала ожидания уже начало сосать под ложечкой, ушей ратников наконец-то достигли вестники приближающегося боя – дробный стук копыт и характерные щелчки тетив, ударяющихся о кожу перчаток.

А следом за ними из-за поворота появился и сам источник шума – большая группа всадников. Кмети Волха уходили от кого-то быстрым намётом. Из под копыт поднимались облачка ледяной пыли. Над их головами с хищным посвистом пролетали стрелы. Чтобы не служить лёгкими мишенями, вои пригибались к конским выям. Время от времени кто-нибудь из всадников вскидывался и посылал стрелу себе за спину. Княжич шёл одним из последних. Отличить от остальных его можно было по мощному караковому жеребцу, превосходящих других коней в холке почти на пол аршина, да ещё по тому, что перед ним скакал знаменосец с двухвостым цианово-синим прапорцем.

По рядам княжьего войска прошелестел шепоток. Он тут же отдал приказ всем затаиться. Вои послушно замерли.

Наконец, следом за кметями Волха из-за поворота вынеслись преследователи – такие же легковооружённые вои в кожаных доспехах с пластинками из коровьих копыт и облегченных шеломах. Правда последние были не сарматского, а варяжского типа – с мощными наносниками и скругленные сверху. Преследователей было в полтора раза больше – три сотни против двух. Многие из них стреляли на скаку, азартно опустошая тулы. Но толку от этого не было – не один из отступавших не упал. Правда и ответная стрельба была столь же «эффективной».

Две группы всадников умчались вниз по течению и на какое-то время речной лёд в зоне видимости снова опустел. Однако нарастал новый гул – куда мощнее прежнего.

Князь отдал всем приказ приготовиться.

– Выич! – крикнул он вожаку кудевертичей – сейчас пойдёт гридь. Надо заставить их идти на нас.

– Зделаем, князе! – отозвался тот.

Он дал своим людям команду и несколько бравых мужей поскользили на снегоступах к устью Дубовой речки.

Шум копыт нарастал. Из-за поворота показались те, кого князь и ожидал увидеть – тяжеловооружённые всадники. Много – две сотни. Уже готовые к сражению – кони под ними были боевые, а тела укрыты доспехами. Вершок не обманул – вёл их действительно Магнос Железный – над потоком варяжских шлемов колыхался его двухвостый красно-голубой стяг с чёрным безголовым воем.

Полдюжины кудеверских мужей, успевших пробежать уже сотню саженей, дружно остановились, натянули луки и почти одновременно выстрелили в сторону варягов.

Все стрелы, конечно, пропали даром. Расстояние для слабой охотничьей снасти было слишком большим, чтобы поразить кого-то из гридней. Да и опытных воев лесовики не смогли застать врасплох.