Елена Маслова - Земля тридевятая. Фантастический роман

«Очередная странность» – подумал он. Спать укладывался, бородища была «лопатой», теперь маленькая, изящная.

– Мне не нравится, бриться нечем, палить боюсь, как бы ни обжечься.

– Что такое «брить» и «палить»?

Олег не ответил, задумавшись. Как мог вырасти лес за какие-то часы? А может, не часы, а дни, или даже месяцы? Но и за месяцы деревья не вымахивают до неба. Он покосился на Милию и, в свою очередь, вытащил из ветвей широкую листвяную полосу. Все же, голым ходить было непривычно. Повозившись, соорудил грубую набедренную повязку, кое-как скрепив липучими листьями.

– Пойдем, Нетороп, – сказала она, – надо найти деревню.

«Не так все плохо, – думал он, шагая вслед за девушкой, – двигуны расправляются с лесами, а те восстанавливаются». Однако вскоре пришла следующая мысль: «Колдун не мог этого не знать, отчего тогда переживал? Всегда леса восстанавливаются, или данный случай исключение? И зачем нужна такая масса прожорливых карликов?».

Олег следовал за Милией, невольно любуясь ладной фигуркой, благо, листвянка была похожа на земные «мини». Он пытался поймать ускользающую мысль, наконец, это удалось. Двигуны могут служить эффективным оружием. Против тысяч прожорливых карликов с прочными зубами даже горы не устоят, что говорить о людях!

Затем он подумал о своем новом обличье. Борода явно укоротилась неспроста. Деревья выросли, а он во сне прожил несколько жизней. На вопрос, сколько в реальности прошло времени, вряд ли здесь кто-то мог дать толковый ответ.

В деревне жили карлики, ходили, бегали, даже что-то вроде футбола затеяли, большой орех гоняя. Остановился, было, Олег, новая знакомая, заметив его колебания, обернулась с улыбкой: – Пойдем, чего встал?

– Опасаюсь я их, – ответил угрюмо. Хотел добавить про пасти с акульими зубищами, но промолчал, девушка понятия не имела, кто такие акулы.

– Да ты чего? Смотри, какие забавные! С ними не соскучишься.

Синюшная кожа, рот в поллица и острые зубы ее не смущали.

Они нашли пустую избушку. Олег подумал, что неплохо бы с девушкой плотнее пообщаться, не все же гармий крылатых топтать. Кровь молодая в жилах бурлит, и выглядит он, судя по всему, не на сорок, как прежде Нетороп, а лет на восемнадцать, двадцать. «Молодость и жизнь вечная!». Не так уж плохо, если бы не жесткие ограничения и скука, погонять, что ли, мяч с карликами? Но те уже бросили свое занятие и разбрелись по деревне. На них с Милией, как будто, никто внимания не обратил. В избушке обнаружились стандартный столик-пень, бревна-лавочки, и две лежанки. Человек десять за столом вполне могли поместиться.

Девушка присела на лежанку.

– Устала, – сообщила она, – так всегда бывает, когда жизнь заново начинаешь. Неплохо бы, как следует, подкрепиться.

Это был намек. Ты, мужчина, добытчик, давай, тащи орехи. Впрочем, далеко идти не пришлось. У карликов запасец немалый был свален на площади. Забрал он два творожных ореха, принес в избушку.

– Интересно, почему у них кожа синяя? – сказала Милия, поглощая вкусную мякоть.

– Скорее всего, кровь медью насыщена, – предположил Олег, неожиданно для себя произнеся фразу по-русски. Отсутствовали в местном языке некоторые понятия!

Девушка уставилась на него, округлив глаза.

– Никак, заклинания творишь?

– Кровь у них другая, не такая, как у нас, с другим веществом, – попытался объяснить он.

– Такого не может быть, поверь. Я травница и знаю, что такое кровь. Это как сок дерева, без которого все живое засыхает. У людей кровь всегда красная.

– А у жабеня?

– То болотное создание. Я жабеня только издалека видела, говорят, ближе подойдешь, в трясину утянет.

– А у гармий кровь тоже красная?

– Сказки это, байки деревенские, нет никаких гармий, – ответила Милия, доедая орех.

«Ну, нет, так нет, – подумал Олег, решив не спорить, – улыбчивая она, с открытой душой. Во многих знаниях многие печали, вот и не будем девушку печалить!».

Разговор плавно перетек на травы, которых Милия знала множество. Однако он все же задал вопрос, который поставил ее в тупик. Вспомнил, как руки жучиными листьями натер, а жук по его следам приполз.

– Что получится, если звериную ягоду турмагору с горькой шаффой смешать и этим составом натереться?

Он подозревал, что, смешивая разные травы и ягоды, можно получить массу интереснейших результатов. Управлять животными, усыплять их на время, отпугивать хищников, на людей влиять. Оказалось, однако, что травницы с подобными экспериментами дела иметь не желали. Существовало у них нечто вроде запрета, «табу».

– Странные вещи ты молвишь, Нетороп, – сказала девушка, – меня деревенская знахарка учила, как кровь останавливать, рану, нанесенную зверем, зарастить. Коли деув поранит, возьми листья болотника, приложи к ране, назавтра затянется. Если бесящиеся жудни в ночь перемен покусают, травой сунн облепи укусы, все пройдет. А от вонючи дышлой средства нет. Надышится кто, на земле оставь, чтобы ухват забрал, человек заново родится. Наступила я в прошлой жизни на гнездо урмий, не разглядела среди древесного кустарника. Помню только, поднялось жгучее желтое облако.

«Оказывается, леса полны опасных тварей, а я, наивный, хожу безбоязненно!» – Подумал Олег, решив быть осторожнее.

Милия неодобрительно на него посмотрела.

– Смешивать листья и соки нельзя. Кто этим занимается, долго среди живых не задерживается. Хотя все знахарки, в конце, концов, из любопытства начинают запретное творить. Им ухват один раз покажет, что невместное это дело, ну а коли не осознают, заберет навсегда, вернутся в этот мир в виде перегноя, травы и растений. Знахарка Олия, что меня травам обучала, показала по секрету, как можно всю живность в округе в столбняк на целый день вогнать. Для того из двух стеблей сок выжимала, добавляла маковые косточки, которые мысли слушать позволяют. В баню настой ставила и банника призывала. Настой грелся, пар шел, кто пар тот вдыхал, только к следующему утру в себя приходил. Олия строго-настрого предупредила, чтобы я повторять такое, не смела.

– А вы с Олией тоже к утру очухались?

Милия усмехнулась.

– Мы листьями тьяма лицо прикрыли. На нас, поэтому настой не действовал.

«Надо запомнить, этот лист работает, как противогаз» – подумал Олег. Ему было интересно, особенно это касалось различных смесей. Вот только негодяй ухват подстерегал смельчаков, которые осмеливались проводить подобные опыты.

Милия зевнула, потянулась, и предложила отправиться на боковую. Олег тоже чувствовал усталость и растянулся на своей лежанке. Постепенно подкрался сон. Проснулся оттого, что рядом разговаривали, хихикали, возились. Не сразу разлепил глаза, а когда, наконец, обрел способность видеть, обнаружил на столе горку сиреневых ягод, похожих на виноград. Милию, на противоположной лежанке, обступили несколько карликов.