Сергей Шхиян - Самозванец

— Это он тебя стукнул по голове, — тихо сказала она.

— Вы куда собрались? — направляясь прямо к нам, строго спросил звероподобный мужик с низким покатым лбом. Видно было, что силы ему судьба отмерила немеряно, но с мозгами пожадничала.

Мы остановились, а я красноречиво взялся за сабельный эфес. Однако эта явная угроза звероподобного не смутила. Лезть с голыми руками на вооруженного человека было даже не верхом глупости, а чем-то большим. Я отпустил Наташину руку, вытащил саблю и, когда он подошел, кольнул его в грудь напротив сердца.

— Ты это чего дерешься? — удивленно спросил он, поднося руку к ранке.

— Иди отсюда, — посоветовал ему я.

— Натахе велено в подполе сидеть, — вразумительно проговорил он, укоризненно глядя на девушку.

Я растерялся. Идиот стоял перед нами мышечной горой, не обращая внимания ни на меня, ни на кровоточащую грудь, ни на мою саблю. Остановить его было можно, пожалуй, только отрубив голову. Чего делать мне крайне не хотелось.

— Боярин велел тебе к нему придти, — попытался схитрить я.

— Не, он еще спит, я сам только что встал, — сказал гигант, не отводя глаз от Наташи.

— Акимушка, — обратилась к идиоту девушка, — принеси мне водицы испить.

Он задумался, но остался стоять на месте. Мы ждали, до чего он додумается, теряя драгоценное время.

— А ты никуда не убежишь? — решив, что просьба правомерна, и девушка действительно может хотеть пить, на всякий случай уточнил он.

— Куда же мне бежать, я в подполье сидеть шла, — спокойным голосом сказала Наташа, — вот вышла водицы испить, а тут ты навстречу.

— А этот чего? — кивнул на меня Акимушка.

— Он крышку за мной закроет, — успокоила она.

— Тогда ладно, тогда я пошел, — не спеша, проговорил идиот и прошел мимо нас искать воду.

Мы быстро вышли из избы, подошли к коновязи, где с лошадьми нас ждал Ваня. Увидев Наташу, он очень обрадовался, но, рассмотрев, в каком она состоянии, соскочил с коня, собираясь бежать ей на помощь. Стоящие возле лошадей люди удивленно уставились на нас, видимо, не понимая, что здесь происходит. Нельзя было терять ни секунды.

— Быстро на лошадь, — свирепо приказал я мальчишке, после чего буквально забросил Наташу в седло Ваниной кобылы Зорьки. Встреча с избитой девушкой, а потом и идиотом окончательно выбили меня из колеи.

— Эй, вы куда собрались? — окликнул нас появившийся на крыльце трактира Акимушка. — Почему не в подполе?

Разговаривать с ним уже не было времени. В глубине постоялого двора кто-то заполошно закричал.

— Вперед! — крикнул я и хлестнул своего донца. Конь, никак не ожидавший от меня такого коварства, рванул с места в галоп. Две другие лошади поскакали следом.

Так мы и выехали из села. Наташа уже вполне сносно сидела в седле и неплохо справлялась со спокойной, хорошо выезженной Зорькой. Как только мы оказались в лесу, я остановил донца и подождал товарищей. Теперь меня интересовали разбойники, напавшие вчера на Требухина. На сегодня с нас приключений было вполне достаточно, и до Москвы мне хотелось бы доехать без осложнений.

— Кто вчера на вас напал? — спросил я Наташу.

— Я не видела, меня связанной в бричке везли. Криков было много, а что было на самом деле, не знаю.

— Отца твоего, говорят, ранили.

Девушка неопределенно пожала плечами. Дочерней тревоги я у нее не заметил.

— Ладно, — решил я, — сейчас запалю у пистолетов фитили и поедем.

Мне уже давно надоело такое неудобное оружие, но заказать какому-нибудь рукастому кузнецу кремневый запальный механизм я не решался. Это могло подтолкнуть «гонку вооружений». Человечество и без моего участия слишком активно самоуничтожается, поэтому брать на душу такой грех, как усовершенствование оружия, я не хотел. Даже на мой короткий век убийств и смертей уже хватило с большим избытком.

— Ты научишь меня стрелять из этого самопала, — спросила Наташа, которая еще не доросла до идей пацифизма.

— Научу, — пообещал я, в очередной раз удивляясь ее решительному характеру, и полюбопытствовал: — В кого ты такая боевая? Случаем, не в батюшку?

— Наверное, в деда, он много воевал. Его даже царь Иоанн Васильевич отмечал и хвалил за храбрость, правда, потом отрубил голову. А отец трус и может издеваться только над слабыми.

— Да? — только и смог сказать я.

Решительная, прагматичная, в конце концов, раскованная Наталья, как мне казалось, с трудом вписывается в свою эпоху. Смелые женщины встречались во все времена, решительные и твердые, у нас каждая вторая, а вот здравомыслящих в то время было еще мало, не то что теперь.

Пока мы разговаривали, я подготовил пистолеты к стрельбе, и мы на рысях поскакали через опасный лес. Однако здесь все было спокойно и тихо. Видимо, карательная экспедиция заставила разбойников затаиться.

Перед самой Москвой Наталья почему-то стала отставать, хотя ехали мы уже медленно, давая возможность отдохнуть лошадям. Мне несколько раз пришлось придержать донца, чтобы она нас нагнала. И вдруг, при виде городских ворот, она окончательно остановилась.

— Что случилось? — спросил я, возвращаясь назад.

— Дальше я не поеду, — неожиданно сказала она и опустила голову.

Чего-чего, но такого заявления я никак не ожидал и удивленно спросил:

— Почему?

— Я не стану в таком виде ездить по Москве!

Конечно, я мог возмутиться или хотя бы спросить, а кто ее, собственно, в Москве знает и будет на нее смотреть, но, немного зная женщин, такие наивные истины озвучивать не стал.

Только спросил, что она предлагает, остаться навсегда на дороге или найти место, где можно будет привести себя в порядок.

— Я не хочу, что бы меня такой видели, — решительно сказала она, не ответив на вопрос.

— Хорошо, — согласился я, — давай сначала въедем в город и остановимся на ближайшем постоялом дворе. Пробудем там до вечера, а как только стемнеет, поедем домой и там займемся твоим лечением.

Наташа подумала и согласилась. Мы так и сделали. Только обошлись без остановок и постоялого двора. Сразу же отправились домой. Слава Богу, никто из ее знакомых нам по дороге не встретился, а обычные прохожие просто не обращали внимания на загульную девку в сопровождении битого кавалера. Может быть, кто-нибудь даже и позавидовал, что люди так хорошо и весело провели время.

Когда по приезде домой девушка сняла с себя провонявшую подпольем грязную одежду, оказалось, что у нее на теле нет живого места. Спрашивать, что делал с ней отец, я не решился, а сама Наташа эту тему обходила. Кому приятно выносить сор из избы и порочить собственного родителя.

К сожалению, мои медицинские таланты к косметологии никакого отношения не имеют, потому я смог предложить Наталье только общеукрепляющую терапию. Однако и этого хватило, чтобы она вполне оправилась и вечером, когда мы легли, проявила ко мне, как к мужчине, вполне конкретный интерес. Не знаю, хотела ли она просто самоутвердиться как женщина, или экстремальные ситуации обостряют у людей чувственность и стремление немедленно продлить свой род, но как я ни отбивался, мои возражения и уговоры поберечься девушку не убедили. Зато утром она встала почти здоровой, и даже ссадины и синяки выглядели не ужасающе, а вполне пикантно. Понятно, только для любителей.