Любовь Сушко - Королева снегов. Елизавета Ярославна

– Старуха была права, – пронеслось в его сознании, – она и на самом деле в бессмертии хочет быть рядом со мной. Кто бы мог подумать, что из всех его жен и наложниц, его так будет любить девочка, которую он совсем не знал, и видел лишь однажды, да и то, почти не запомнил ее лица. Свенельд тогда всю дорогу твердил, что она должна стать женой Ярополка, и тогда ее могучий отец не нападет на Киев. Он с этим согласился, потому что собирался оставить старика в столице, а сам снова готовился к походу. Но разве грубоватый, не особенно благородный и воспитанный сын Игоря Рюриковича может сравниться с Рюриком или Олегом – его предшественниками, это в них были влюблены в свое время те, кто с ними сталкивался. И он в том убедился, когда познакомился с ними в Сварге – предания о них не лгали. До сих пор, если бы не слова старухи, он никогда бы не узнал, что эта девочка избрала его. Здесь он не мог считаться ни первым, ни лучшим, как привык ощущать себя на земле. Он стал одним из многих. И все они, толкнувшись, боролись и все время соперничали. В Сварге почти всегда происходила переоценка ценностей. Там ты – единственный, здесь всегда есть с кем сравниться. Может ради этого, еще ни о чем не зная, они на земле лезли из кожи вон, чтобы и тут выглядеть достойно.

№№№№№№№

Князь чувствовал, что ему все труднее подобрать слова. Он никогда не отличался красноречием. И потому он молчал и становился все мрачнее.

– Я пришел взглянуть на тебя, ты давно не появлялась у нас, – говорил он.

– И я ждала этого свидания, – призналась Рогнеда.

– Возраст тут не имеет больше значения, кто раньше пришел, кто позднее, мы все уровнялись тут.

Слова и мысли путались, и он никак не мог понять, что и как должен сказать. Но он должен ей все объяснить сам.

– Ты хотела меня видеть и быть со мной? – спросил он прямо, зная, что все равно рано или поздно задаст именно этот вопрос.

– Да, конечно, кто же этого не хотел бы, – тихо согласилась Рогнеда.

Князь порадовался, что старуха его не обманула и ничего не перепутала.

– Я пришел, что нам мешает теперь?

– Мне так радостно и лестно это слышать, княже, но поздно.

Она замолчала, явно не договаривая чего-то, а сам он никак о том не мог догадаться. Он забыл, что не обязательно произносить слова, здесь достаточно было услышать мысли другого человека.

– Старуха послала тебя ко мне, она всегда знала, о чем я думаю, чего желаю. Но я уже приняла решение. Совсем недавно приняла, – поспешно прибавила она. Я сама испросила у Перуна еще одну жизнь на земле, и только потом я навсегда вернусь сюда.

– Но ведь вернешься уже не ты, – воскликнул Святослав, как только понял, о чем она ему пытается сказать, и начал понимать, почему так волновалась недавно старуха.

– Но я должна это сделать, как бы не было потом. Я должны там быть среди твоих внуков,

Святослав почувствовал, что ее не удастся уговорить. Все очень скоро закончится. Он уже знал, что Сварг опустеет без нее. Его мечта погибла, не успев родиться. Великий князь, считавший себя могучим и непобедимым, был бессилен перед Рогнедой. Он сразу это понял. Он знал, что не сможет ее удержать. И никто не сможет, слишком велика была жажда жизни. Она была такой сильной, такой необыкновенной, что из-за нее стоили побороться. На прощание Рогнеда попросила его:

– Не говори им пока. У меня еще есть какое-то время. Я приду попрощаться с тобой.

Он молча кивнул головой и удалился.

– Я достигну большего, – уверенно произнесла Рогнеда, глядя ему в след. И тогда покой и станет наградой, и не о чем будет жалеть.

Она не способна успокоиться, не сможет примириться, с участью, которую для него устроил его сын Владимир. Она ни в чем не упрекнула его, но ему было горько и больно вспоминать о его делах. Он потерял, не уберег уже здесь главное, большое. С этим никак нельзя было примириться.

Бессмертие – это злая насмешка, и только жизнь на земле – этот краткий миг имеет какое-то значение. А мы стремимся прожить ее поскорее, чтобы оказаться здесь. Ложь и обман с нами с начала и до конца наших дней. Но князь знал, что прозрение пришло к нему очень поздно.

По виду Святослава старуха поняла, что нет, и не будет больше у него сил бороться. Он проиграл. Необходимо было примириться с происходящим. Но ей и думать об этом не хотелось в те минуты. Святослав ушел, не замечая ее, хотя она показалась из укрытия и преградила ему дорогу.

– Ну что воевода, главное свое сражение ты проиграл.

– Может, Рюрику и Олегу как всегда повезло бы больше, – горестно усмехнулся он.

– И ты согласишься, чтобы кто-то из них спокойно увел ту, которая только тебя одного и любила?

– Словно я могу выбирать, – спокойно говорил он, обижаясь на нее и раздражаясь, все сильнее.

– Думаю, и у них тоже ничего не выйдет, иначе я никогда к тебе бы не обратилась, а к ним бы тогда и отправилась, – примирительно говорила старуха, стараясь его успокоить.

– Она просила пока никому больше не говорить, о том, что будет происходить.

– И на меня сердита? – переспросила вкрадчиво старуха.

– Не думаю, ей было лестно слушать мои уговоры, но что- то важное и значительное ждет ее там, за чертой. Я не понимаю, там нет ее возлюбленного.

Там ей придется пережить новые испытания, зачем? Она станет другой, от судьбы Рогнеды не останется больше и следа. Но все может быть не так, как ей того хочется, – горестно твердил он. Но было понятно, что беспокоится он не о Рогнеде прежде всего. А новая девица будет лучше прежней, она не станет повторять ее ошибок, и промахов таких допускать не будет. Они так привыкли к тому, что их судьбы связанны с судьбой Рогнеды, что никак от нее отделиться не могли.

№№№№№№

Святослав сдержал свое слово, да и не могло быть иначе. Никто не узнал до срока о том, что их единственная радость и забава собирается покинуть их навсегда. И только когда быстротечное время отмерило последние дни, и все на земле заговорили о том, что у княгини должен родиться ребенок, она, наконец, перевела дух и решила сообщить им и попрощаться.

– Это прощальный пир, – говорила Рогнеда, – я отправляюсь в мир, и будет совсем другая жизнь.

На лицах собравшихся появилось недоумение. Но они понимали, что Рогнеда не шутит.

– Я возвращаюсь в Киев, там пройдет еще одна моя жизнь, я стану дочерью Ярослава и постараюсь быть любимой и счастливой. И стану настоящей королевой. Ею надо быть с самого рождения, – торопливо, словно оправдываясь перед ними, прибавила она.

А потом взглянула на собравшихся. И Перун взирал то на одного из князей, то на другого. Но молчали все, и только для Святослава это не было никакой новостью

Но на него в тот миг никто не обратил внимания.