Владимир Романовский - Хольмгард

— Это потому, Дир, — сказал Хелье, жуя, — что мы с тобою хорошего роду…

— Да. И что же?

— А Гостемил — очень хорошего.

— Не понимаю.

— И не надо. Ты, когда по поручению ходил давеча, ничего странного не слышал? В городе?

— Нет. Пуст город. Рано еще. А что?

Ротко не слушал. Он утолял голод и очень хотел спать.

— Послезавтра после полудня будет суд над Детиным.

— Это кто такой?

— Строитель такой.

— Тоже зодчий? Эка развелось…

— Самый богатый человек в Новгороде.

— Ну да?

— Да.

Хелье задумчиво посмотрел на Ротко. Зодчий жевал теперь очень медленно, глаза у него закрывались сами собой.

— А за что его судят? — спросил Дир.

— За убийство.

— Кого же он убил?

— Он-то никого не убивал. Но кто-то другой убил Рагнвальда. Слышал о таком?

— Да, конечно. Его убили? Жаль. Неплохой собеседник. Пировали мы с ним раза два.

— Убил его не Детин. Но судят Детина. И если докажут, что убил именно он…

— Но если убил не он, как же можно доказать, что он?

— Можно, уверяю тебя. Так вот, если докажут, то…

— То?

— То будет плохо.

— Кому?

— Многим.

— А если не докажут?

— Тоже может быть плохо.

— Кому?

— Всем.

— Не понимаю.

— Нужно попытаться сделать так, чтобы его оправдали.

— Зачем?

— Нужно. Для этого нужно найти видока. Который видел, что было на самом деле.

— А ты знаешь, что было?

— Знаю.

— Ну да?

— Да.

— Тогда ты и есть тот самый видок, — уверенно заключил Дир.

— Нет.

— Почему?

— Я знаю, но я не видел.

— Откуда же ты знаешь?

— Своим умом дошел.

— Это как же?

— Не важно. Нужно, Дир, найти видока. Не может быть, чтобы никто не видел убийства. Так не бывает. Все-таки Новгород — город густонаселенный. Кто-нибудь все время либо смотрит в окно, либо шляется по улице. Кто-то видел! Кто?

— Ты меня спрашиваешь?

— Нет, я размышляю вслух.

— Ага. Можно я доем твой стегун? А то ты, я вижу, сыт уже. Говоришь много, ешь мало.

— Доедай. Можно было бы опросить всех жителей окрестных улиц… и всех непотребных девок, промышляющих там же…

Ротко уронил голову на стол и захрапел. Хелье поглядел на него неодобрительно.

— Вроде еще не старый, а храпит. Ладно. Мне нельзя появляться в городе. Но мне нужно быть на этом суде. Стало быть, мне нужно изменить наружность. Если я попрошу тебя сходить на торг и купить мне ту одежду, которую я скажу, ты сможешь ничего не перепутать?

Дир дожевал, проглотил, запил водой, и кивнул.

— Монах — это уже было. За монахами следят… кабаны слюнявые, уж монахов-то могли бы, казалось, оставить в покое. Купцом я здесь тоже побывал, да и с толпой не очень смешаешься, если ты купец, они порознь ходят. Остаются — сынки богатых боляр. Видел давеча этих сынков?

— Да. Неприятные.

— Не скажи. Забавный народ. Говорят смешно — припорхаем, упорхаем… не кузит… Константинополь называют Консталем… По возрасту я от них недалеко ушел. Сойдет. Значит, купишь все киевское. И — рубаху покороче, свиту покороче, сленгкаппу с разрезами с боков. Сапожки киевские повыше, до колена почти. И шапку — чтобы только один околыш да тесемки, и околыш чтобы зеленый. Вроде все. Нет, не все. Там есть, на торге, скоморошья лавка. Знаешь?

— Знаю.

— Накладную бороду. Щеголеватую какую-нибудь, короткую. Рыжеватую. А волосы я сам себе подрежу. Жалко, но что делать. Сынки богатых портят себя, режут волосы коротко, хотя те, кого я видел, вовсе не мужеложцы. И примкну я к их группе. Они наверное придут на суд — делать им целый день нечего. Кто-то сюда бежит… Торопится.

Хелье и Дир одновременно поднялись с ховлебенков и прошли в угол за свердами. Враждебный ли человек спешит к дому, нет ли — Хелье не понял. Ротко продолжал спать. Дверь распахнулась.

— Master! My master! [50] Господин! Мой господин! (англ.) — закричал с порога Годрик.

— Годрик! Что ты орешь? Где ты был?

Годрик кинулся к Диру и обнял его. Дир выронил сверд и оторопел.

— Что это с тобой? Напугал тебя кто-то?

— Master, I must tell thee… Listen to what I'm going to say. Please. Just listen. Thou must hear me out. `Tis all I ask. [51] Господин, мне нужно тебе сказать. Слушай, что я тебе скажу. Пожалуйста. Слушай. Ты должен меня выслушать. Это все, о чем прошу я. (англ.)

— А?

— If thou dost not listen, I'm going to burn in hell, and it'll all be on thy conscience, Master, I'm warning you! [52] Если ты не будешь меня слушать, я буду гореть в аду и все это будет на твоей совести! (англ.)

Дир дико посмотрел на Хелье.

— Что он лопочет? Годрик, что ты лопочешь? Что с тобой?

— Listen to me… Shit. Suddenly I don't seem to remember a word of the local dialect, imagine. Nor any other dialect, for that matter. I can't recall any Swedish either. [53] Слушай меня… Хорла! Не помню ни одного слова на местном диалекте. Да и вообще на любом диалекте. Не помню шведского тоже, кстати сказать. (англ.)

— Что он говорит?

— Ты не понимаешь? — спросил Хелье.

— Нет.

— За столько лет общения мог бы и запомнить несколько слов.

— Да я ж его не слушаю почти никогда. Он такое городит каждый раз, что это просто… А теперь вроде что-то важное у него на уме. Ты понимаешь его наречие?

— Кое-что понимаю.

— Что же он?…

— Говорит, что если ты его не выслушаешь, он будет гореть в аду.

— Please hear me out, Master. Here's what I've got to tell thee. The tiny one… no, I can't remember. Shit, shit! Well, the gist of it is that the whore from the Stout Spinners has seen… witnessed… the murder. Was that it? Yes, I believe so. The tiny one? Ah, yes, she's small of stature, or some such nonsense. [54] Пожалуйста, выслушай меня, господин. Вот что я должен тебе сказать. Малютка… нет, не помню. Ну, ладно, ежели короче, то вот оно — хорла с Толстых Прях видела… была свидетельницей… убийства. Так? Вроде бы так. Малютка? А, да, она вроде бы ростом мала, или что-то в этом роде. (англ.)

— Small of stature? [55] Ростом мала? — переспросил Хелье.

— I guess that means diminutive. [56] Миниатюрная, наверное. (англ.)

— Понял.

В этот момент Ротко поднял голову и безумными глазами уставился на них.

— Что он сказал? — спросил Дир.

— Вроде бы… Ого! Улица Толстых Прях! — вспомнил Хелье. — Годрик, а Годрик. Ты ведь именно Улицу Толстых Прях имеешь в виду?

— Stout Spinners, yes, my lord. [57] Толстых Прях, да. (англ.)

— Маленького роста хорла с Улицы Толстых Прях видела убийство. Дир, ты понимаешь?

— Будто совершенно точно известно, — сказал Годрик по-славянски, и Дир уставился на него, — что это именно то убийство, о котором… О! На каком языке я болтаю сейчас?

— По-славянски, — заверил его Хелье.

— Ну! А придержатель кошелька моего усвоил слова мои? Уфф! Как легко на душе стало!

— Повтори, — попросил Хелье.

— Что именно?

— То, что ты сейчас сказал.

— Как легко на душе стало.

— До этого. Про то, что совершенно точно известно.

— А! Будто совершенно точно известно, что это то самое…

— Совершенно точно, — Хелье кивнул. — Не думаю, что именно в той части города убили за это время кого-то еще. Все-таки это не Черешенный Бугор.