Николай Захаров - Авантюристы. Книга 1

– Штурмбанфюрер врать не станет. Он с меня чуть шкуру не содрал, за нарушение формы одежды,– орал Фриц, остановившись у трупа коменданта.– А эта свинья, как услышала про то, что надо нам жалованье выдать, сразу пулю себе в висок… Вон! Я подсчитал – сто сорок девять тысяч мне недоплачено. А у меня семья. А всему батальону? Это же миллионов пятьдесят рейхсмарок.

– Даешь жалованье и довольствие!!!– заорали гренадеры и несколько человек помчались с новостью по избам, будоража общественное сознание солдатских масс. Не прошло и пяти минут, как весь батальон уже клубился у комендатуры и требовал справедливости. Офицеров, пытавшихся урезонить солдат, обезоружили, настучав попутно по физиономиям и, выстроили в шеренгу у крыльца.

– За что кровь проливаем?– орал Фриц, багровея от негодования.– Офицеры-воры сговорились, все одна шайка-лейка. Долой!!!

– Выбрать Комитет батальона, ветеранов и разобраться самим. А этих мерзавцев под арест и в гестапо сдать,– выдвинул кто-то правильную идею и Комитет тут же был избран. Главой его поставили, конечно же, Фрица, как самого информированного.

– Фрица Тельмана главным,– орали его сослуживцы из третьего взвода.– Он парень честный.

Фриц, обличенный доверием товарищей, немедленно принялся осуществлять необходимые мероприятия, для того чтобы оправдать оказанное ему высокое доверие. Все писаря были немедленно вышвырнуты из комендатуры и поставлены в одну шеренгу с офицерами. Всего стояло, испуганно озираясь, человек десять офицеров и столько же писарей. А Фриц, размахивая конфискованным парабеллумом, мотался перед ними и орал:

– Мерзавцы, где наши деньги? У кого ключи от сейфа?

– У-у-у коменданта,– один из писарей, дрожащим пальцем ткнул в сторону лежащего Мольтке.

– Верно. У него должен быть. Братья, обыщите труп негодяя,– распорядился Фриц, входя во вкус. Неожиданно свалившаяся власть пьянила его и делала дерзким и самоуверенным.

Ключ у трупа изъяли и сейф вскрыли, но желаемых денег там не обнаружили. Этот факт привел солдат в еще большую ярость.

– Где прячете?– подступал с пистолетом в руке к шеренге "коррупционеров" Фриц.

– Мы ничего не знаем ни о каких деньгах,– пролепетал один из писарей.

– Что?! Шаг вперед, марш,– писарь шагнул, и весь батальон со злобным удовлетворением обратил внимание на обувь этого негодяя. Негодяй был обут в новенькие хромовые сапоги.

Писарь только сегодня примерил обнову, которую заказал у местного сапожника, обеспечив его нужным количеством кожи. Вчера вечером он радовался как ребенок, наконец-то получив их. Настоящие офицерские сапоги. Первые в жизни, новенькие, блестящие. Не хуже чем у гауптмана. А теперь он готов был провалиться сквозь землю, проклиная ту минуту, когда ему пришла в голову эта идея с сапогами.

– Все видите?– трепал его Фриц Тельман, схватив за шкирку.– Что у тебя на ногах, мерзавец? А где наши? Обыскать личные вещи офицеров и писарей,– распорядился он и несколько солдат помчались в каптерку, за вещами арестованных. Вернулись они, волоча увесистые чемоданы и, швырнули их к ногам Фрица.

– Чей?– пнул, он первый попавшийся ногой.

– Мой,– признался писарь в хромовых сапогах и лицо его стало белее снега.

– А что это взбледнул?– оскалился Фриц.– Открывай.

Писарь послушно открыл чемодан, и батальон удивленно ахнул, увидев черную лайковую, лётную куртку. Мечту любого настоящего немца.

– Вот гад,– Фриц врезал писарю в челюсть, сшибая его с ног.– Проводим ревизию!!! Ищем остальное. Комендант не мог действовать один. Тут у всех рыло в пуху.

Гренадеры сноровисто расстелили плащ-палатку и вывернули на нее содержимое чемодана. Вывернули и ахнули, увидев две увесистые пачки марок, аккуратно перетянутые шпагатом.

– Сколько там?– вытянув шеи, спрашивали они у Фрица, который шустро пересчитывал банкноты.

– Сто тысяч,– отчитался он перед коллективом.

– И это у сраного писаришки? Сколько же тогда в офицерских чемоданах? – в офицерских чемоданах оказалось по разному. У кого-то ни сколько, а у одного обер-лейтенанта, которого, кстати, не оказалось в шеренге арестантов, нашли целый миллион.

Сумма эта ошеломила солдат и привела их в неистовство. Гренадеры трясли возмущенно винтовками над головами и требовали расстрелять негодяев немедленно.

– Братья!!!– орал Фриц.– Это очень мало! Где остальные деньги? Пусть сначала сознаются. Расстрелять всегда успеем,– он схватил крайнего в шеренге лейтенанта и вытолкнул его на середину.

– Даю пять минут времени, скотина. Говори где деньги, сапоги и куртки,– Фриц взглянул на экспроприированные у этого же лейтенанта полчаса назад часы и скомандовал:

– Первое отделение, третьего взвода, в одну шеренгу становись.

Гренадеры послушно выстроились.

– Оружие к но-ге!– приклады винтовок лязгнули по белорусской земле, и шеренга замерла, в ожидании дальнейших команд, главы солдатского комитета.

– Осталась минута,– постучал Фриц пальцем по циферблату.

– Я не знаю!– заорал лейтенант.– Я сам такой же, как вы. Всего два месяца как произведен. Вон мой чемодан, самый маленький и пустой. В нем пара носок и две книги.

– Верно,– раздалась реплика из толпы.– Фриц, это же Вильгельм из второй роты. Наш парень. Он там случайно. Отпусти его и часы верни парню.

– Точно? Ручаетесь за него?

– Ручаемся. Наш. Фронтовая кость,– раздались голоса.

– Поверю. Свободен,– Фриц снял часы и вернул их лейтенанту.– Иди пока. Повезло тебе. Скажи солдатам спасибо,– лейтенант схватив часы, прыгнул в толпу солдат и затерялся в ней.

– Значит, с тебя начнем,– Фриц схватил за шиворот очередного "ворюгу" и вытолкал его вперед.

– Вопрос повторять не буду. Время пошло. Снимай часы,– подвернувшийся ему под руку обер-лейтенант, послушно снял часы и затравленно оглянулся на стоящих понурив голову коллег по касте.

– Который твой сундук?– обер-лейтенант ткнул носком сапога в один из чемоданов. Фриц порылся в нем и извлек на всеобщее обозрение здоровенный мешок из кожи.

– Ну-ка что тут ты нам припас,– развязал тесемки Фриц и высыпал на плащ-палатку ювелирные изделия.

– О-о-о! Вот на что наши денежки пошли!– Фриц швырнул в лицо обер-лейтенанта пустой мешок и тот, поймав его заверещал:

– Это мое. Трофей. Я не знаю ни про какие деньги, которые вам якобы не доплатили. Убери свои грязные руки от моего лица,– последнюю фразу он произнес непосредственно обращаясь к Фрицу, который тряс перед его носом стволом пистолета.

– Время вышло,– взглянул тот на часы.– Взвод целься. Огонь,– громыхнул винтовочный залп и обер-лейтенант рухнул, отброшенный пулями на крыльцо комендатуры. Приводя своей нелепой смертью в панику, пока еще живых офицеров взбунтовавшегося батальона.