Любовь Сушко - Триумф поражения. Князья и воины

Игорь усмехнулся. Она не понимала, что его так порадовало, но спрашивать не стала, и думала о том, как опрометчиво поступила княгиня, когда они по ее приказу не окрестили ребенка, вот вокруг него всякая нечисть и кружиться стаей, успеваешь только отгонять ее. Какой странный он без веры растет. И как только землями этими править станет, ведь ничего путного из этого не получится. Но никто не хотел тогда ее слушать, а теперь, когда беда лютая на пороге стоит и подавно никто никого не слышит. Игорь улыбался совсем иному. Он не представлял себе старуху молодой и никак не мог поверить в то, что и у нее была бабушка. В детстве вообще многие вещи кажутся непонятными и странными, а о появлении черного кота он вспомнил позднее, когда уже случилась беда.

№№№№№№

Мефи снова пришлось примерить на себя шкуру черного кота, он всегда сокрушался от того, сколько неудобства и неприятностей она ему доставляла. Но как еще мог он навестить мальчика и внимательно к нему приглядеться. Он невольно сравнивал его с маленьким Ильей, богатырем князя Владимира, у которого частенько в таком же обличие появлялся в былые дни. Все в мире повторялось. И это уже было когда-то, и возможно не один раз. Так, да не совсем так происходит в подлунном мире, как в старые добрые времена, по которым он страшно скучал. Тогда и сам он был моложе лет на сто, и любил развлекаться среди тех богатырей и просто смертных. Но если приглядеться внимательнее, маленького князя от Ильи слишком многое отличало: Игорь был умен, проницателен, деловит, он был горд и обучен грамоте, и никогда не жил в простой хижине. И самое главное, он не был христианином, как-то сумел от этой заразы уберечься. И он привязался к странному ребенку всей душой.

А времена настали кошмарные. Где те князья – благородные красавцы. Все они со временем повыродились. У него на глазах умирали и уходили в вечность лучшие из лучших, хотя тогда он их так высоко не оценивал, но все познается только в сравнении. Уже начиная с князя Владимира, они стали почти рабами, забитыми и бессильными, и Мефи больше не хотелось иметь с ними дело.

Андрей Боголюбский – старший из князей Игорева времени стал пределом мечтаний его, но как только появился Игорь, он перестал обращать на него внимание.

Ничего в славянах не осталось от гордых викингов, все растворилось где-то в неведомых далях времени. Если бес постарается, то может быть Игорь позволит на новый круг отправиться и возродить былую мощь и славу. Надежда была слабой, но она еще оставалась. Заблуждался ли он или просто страшно хотел этого, как знать. Но надежда не оставляла его до той минуты, пока билось сердце этого князя русского. Вот и ворвался он в жизнь его еще в самом начале, и стал следить за тем, что происходило в княжеских палатах, где мучительно умирал князь Святослав. Он нюхом чуял, что в ближайшие дни разразится трагедия, которая покончит со спокойным ходом его жизни навсегда.

Бес внезапно появился перед мальчиком – ровесником его, хотя и незнакомцем. Он вызвал тем самым массу эмоций. Игорь разглядывал пришельца с живейшим интересом и спрашивал торопливо обо всем на свете. Он соскучился без собеседников, его не смущало то, что парень был совсем незнаком и непонятно откуда взялся. Люди его забыли и забросили в этой суматохе, и он рад был любому вниманию.

– Ты помнишь что-то о сражении, о том, в которое взял тебя отец в первый раз? – неожиданно спросил его незнакомец.

Вопрос этот немного удивил Игоря, но он решил не выдавать этого. И на самом деле, как мог он забыть те дни, когда ему было всего лет восемь, а отец был молод, дерзок и силен, как никогда прежде не бывал. Он запомнил бескрайнее поле и конников. Сколько же их было. Почему-то они яростно мчались друг на друга и убивали одни других. Сначала это было похоже на игру, проигравшие должны были упасть и лежать, побеждали те, кто еще оставались в своих седлах. Но Игорь удивленно увидел, что они все не поднимались. И тогда ему вдруг стало очень страшно. А воин из княжеской свиты, на его поспешный вопрос, сказал о том, что они уже никогда не поднимутся. Он не понял этого, все показалось глупой шуткой. И странная неподвижность их и на самом деле показалась ему в этот миг кошмаром. Он ясно осознал, что это не было игрой.

А потом, когда они отъехали прочь, когда помчались дальше – они увидели пламя. Он никогда прежде не видел столько огня. Отец сверкал глазами и страшно ругался. Они летели прочь, готовые оторваться от земли, а пламя неслось за ними по пятам. Так узнал он впервые кошмар поражения, бегства, бессилия, отчаяния. Говорили о том, что полностью сгорело целое село, люди погибли или остались без своих жилищ, в чистом поле, и они никак не могли им в этом помочь.

Князь Святослав старался не думать и не говорить о тех грустных днях. В той схватке было что-то дикое и жуткое. И состояло оно в том (об этом говорили все), что отец его против брата своего пошел, и защищал землю свою от брата своего. Об этом шепотом говорили дружинники, которые не понимали, почему они должны погибать. И сам Игорь по настроениям их понимал, что-то странное происходит. Родичи убивали друг друга и не особенно было понятно, зачем они это делали..

– Зачем тебе это? Если ты победишь, то убьешь его, – говорил отцу тогда маленький Игорь.

Князь Святослав молчал, он сделал вид, что не расслышал его. Почему брат его переправился через реку и сжег село? Зачем ему это было делать? Нет, не понимал он этого, не мог понять ни тогда, ни потом, когда стал взрослее. А дружинники отца, уже сникшие и уставшие, переправились через реку и разбили их в ярости. И освободили это пепелище, хотя на нем почти ничего не оставалось, все было черно и пусто.

– Неужели только так можно что-то сделать и что-то решить? – недоумевал он. И для мальчишеских его мозгов особенно трудно было понять все происходившее на его глазах. Но он очень старался. Ему казалось, что в диких этих забавах они переставали быть людьми, а становились зверями лютыми. Что-то страшное и дикое в каждом из них просыпалось, и бороться с ним было невозможно.

От своего странного собеседника знал он, что и ему, когда умрет отец (он снова услышал о смерти), придется заниматься тем же. Так устроена жизнь. Побеждает тот, кто сильнее, кто быстрее решится идти на брата своего, кто окажется более жестоким. А он не хотел быть ни тем, ни другим, ни третьим, хотя, и рожден был князем. Все протестовало в душе его против такого хода жизни.

– Ничего, – говорил про себя бес, – столкнувшись лицом к лицу с кошмаром, он станет другим, он сможет противостоять всему скверному, что происходит в этом мире.

Он никогда не сможет победить их, но будет противостоять. Он помнил усмешку воеводы, когда узрел ребенка на коне над полыхающим огнем. И тогда он спросил у старого вояки: