Олег Касаткин - Корона и венец

Кто то был ей незнаком – других она узнавала… Вот князь Дадиани… Герцог и герцогиня Лейхтенбергские – какая красивая пара! А вот принцесса Ольденбургская – как уже знала Елена адреса благотворительных комитетов, членом которых состояли ее высочество, занимали четыре листа.

Иноземные послы и гости – среди них два представителя Великобритании – премьер-министр и министр иностранных дел Артур Солсбери – рядом – слегка мужиковатый коренастый бородач в морском мундире, принц Альфред Саксен-Кобург-Готский – сын королевы Виктории и муж великой княжны Марии Александровны, тетки Георгия. Эрцгерцог Франц-Фердинанд Габсбург с любопытством оглядывал фрески на потолке.

Далее – представители Шведского, Греческого, Прусского (Елена ощутила мимолетное злорадство при взгляде на постную физиономию принца Генриха – да – государь всероссийский выбрал меня, а не вашу «Мосси»)….

Есть тут и иноверцы. Эмир Бухарский чье имя она так и не запомнила, и хан Хивинский Абдулла. Брат персидского шаха Хафиз.

Вот азиат в синем чесучовом одеянии с золотым шитьем на вороте и длинными рукавами. В руках он держал шапку черного бархата с сапфиром и павлиньим пером: это был принц Сун Лунь: племянник старой Цы Си.

Японец – с каменным лицом – на котором европейский костюм сидел как-то по особенному нелепо, маркиз, а еще главный жрец какого-то японского божка – как же его Сус… или как-то еще?

Как она знала у властей духовных возник робкий вопрос – а можно ли допустить в храм Божий иноверцев и язычников?

– А как иначе вы еще собираетесь их в веру истинную обращать? – осведомился Георгий с какой – то особенно лукавой улыбкой.

Золотые позументы сияли на мундирах. Розетки орденов глядели с муаровых голубых и алых лент… Великие князья и фрейлины, графы и бароны с баронессами.

Лаковые штиблеты и офицерские сапоги с золотыми шпорами, туфельки дам из оленьей и крокодиловой кожи, из замши, расшитые настоящими алмазами и жемчугами. Платья фрейлин были из красного бархата. Великие княгини и статс-дамы – в зеленом бархате.

Они шли мимо этих людей – цвета от цвета Империи и цвета других держав – туда, где на специальном возвышенном помосте, установленном посреди собора и застланном белым атласом стояли два трона – доставленный из Москвы в особом вагоне трон Михаила Федоровича (выбран ибо тот тоже женился после восшествия на царство) и трон для – неё – на который она сядет уже став императрицей…

С ним вышла заминка. Георгий да и другие сперва предлагали не мудрствуя лукаво чтобы в этой роли выступило достопамятное кресло императрицы Екатерины из собора. Однако Елена спокойно, но решительно возражала – да и дворцовый краснодеревщик Зернов осмотревший реликвию не гарантировал что со старой мебелью стоявшей в соборе сотню с лишним лет все в порядке и в ходе церемонии не случиться какого конфуза…

И тогда родилось воистину соломоново решение – сделать для новой императрицы новый трон. Даже было хотели уже оправить заказ поставщику двора Мельцеру – но Танеев вдруг предложил сделать его тут же – во Владимире – в древнем стиле руками провинциальных мастеров.

В Дворцовом ведомстве было скептически покачали головой, но Георгию эта мысль весьма понравилась. И вот под личным наблюдением двух церемониймейстеров двенадцать лучших столяров и резчиков бледные от ощущения ответственности и страха – сделать что-то не так – за три недели изготовили трон – пока вышивальщицы трудились над подушками для сидения и спинки… Для трона было взято дерево с разных концов империи – кавказский орех, сибирский кедр, владимирская сосна и даже привезенный с оказией на московскую мебельную фабрику и выкупленный за сто рублей серебром амурский бархат. Лишь накладки из серебра и моржовой кости привезли с Севера – из Холмогор и Великого Устюга. И все равно трон для Елены закончили лишь три дня назад.

Георгий – в эту минуту уже не человек в земном смысле, но Монарх сел на трон, а она стала рядом – ибо невместно сесть на престол невенчанному на царство и невместно сесть в храме кому-то кроме царствующей особы.

И при пении «Хвалите Имя Господне» вышли из алтаря митрополит, архиерей и весь сонм духовенства…

Все священнодействия коронования совершали первенствующий член святейшего правительствующего Синода митрополит Санкт-Петербургский Палладий митрополит Киевский Иоанникий и Московский Сергий.

Архимандрит Петр Длугов бережно нес темную от времен икону в простом окладе – то была икона Владимирской Божьей Матери – когда то увезенная из храма и недавно возвращенная уже навсегда…

Ею он и благословил Елену…

Обер-церемониймейстер Рикский с помощником – церемониймейстером поднесли ларцы с коронами – в большом была корона государей всероссийских в том что меньше – корона императрицы.

– Венчается во достоинство императрицы супруга государя Всероссийского Елена Филипповна, – возгласил митрополит Сергий.

Церемониймейстеры разом – как заводные куклы – распахнули ларцы, а Елена опустилась на колени.

Большая императорская корона была водружена на голову Георгия I.

Затем извлекли корону для нее – вернее для императрицы всероссийской.

И вот сейчас ее поднесли императору, и он, обратившись к коленопреклонённой Елене и возложил ее на голову супруги. Сняв с себя корону – коснулся им короны императрицы.

Фрейлины во главе с Агафоклеей возложили на ее плечи мантию… Две минуты – и чин коронации свершился…

И Елена встав – снова опустилась – уже на трон… Тем временем снаружи на балкон паперти, протодиакон московского собора Семенов, и с громогласно на всю площадь, прочитал послание Святейшего Синода о Высочайшей коронации.

Затрезвонили колокола, молящиеся принялись истово крестится, и среди леса хоругвей шествие обошло кругом собора, Со всех церквей города Владимира двинулись крестные ходы образуя единый грандиозный ход с архиереями, навстречу им выходит на паперть митрополит и все остальные архиереи и архимандриты.

Вот все… Еще одно дело сделано…

…Послезавтра вечером они уезжают в Москву – думал Георгий – выходя под восклицания толпы и медный гуд из собора. А завтра после встреч с ним начнут разъезжаться и гости… Еще предстояло раздать особые донативы – коронационные рубли и памятные знаки.

На лицевой стороне серебряных рублей был выбит профильный Елены: работа молодого, но уже подающего большие надежды гравера Антона Васютинского.

На реверсе изображены царские регалии в венке. В обрамлении лавровой и дубовой ветвей, перевязанных двойной лентой, скрещенные скипетр, украшенный золотым двуглавым орлом и меч, в центре – держава, выше – императорская корона, украшенная лентами. Над короной надпись сообщавшая номинал монеты " Рубль» и надпись». Елена Филлиповна Императрица Всеросс. Коронована во Владъмире 1890 г.» Была еще бронзовая медаль с изображением Владимирского Успенского собора. Ею наградили всех состоявших на действительной службе от генералов до солдат и сельских стражников, что обеспечивали порядок на торжествах; всех лиц, принимавших участие в работах по приготовлению и устройству торжеств; а также всех сословных и других представителей, бывших во Владимире. Новшеством было то что согласно акту Капитула орденов награждали ею также и женщин. Носить медаль полагалось на анненской ленте – а женщинам – на екатерининской – это была мысль не Елены Филипповны как говорили в обществе, а Марии Федоровны.