Станислав Богданов - Черный снег. Операция «Тайфун». Удар по оси

Сергей поблагодарил куратора «за доверие», но отказался от сотрудничества. Отцу он ничего не сказал. Но, вспоминая омерзительное поведение старшего группы Скворцова, испытывал некоторое сожаление. Его согласие (то бишь, товарища Скворцова) на сотрудничество с Грибовым «в области доведения до сведения возможных умонастроений», скорее всего, покоилось в железном, крепко сбитом сейфе майора. В числе некоторых других. Лишь бы Настиного листа там не было, в ужасе подумал он. Ей-то туда зачем… Ей там совсем незачем…

На мгновение в его памяти всплыл образ красавицы-Ирины. Она, наверняка, знала толк в любви. Была искусная актриса. Одного в ней не было: беззаветной преданности. Довезла его на своей телеге до Смоленска. «Ну что, голубок, зайдем ко мне? – ее синие глаза показали ему в сторону каменного двухэтажного дома, обнесенного колючей проволокой. Перед оплетенными колючкой воротами стояли два германских мотоцикла с пулеметами. Прохаживались германцы в маскировочных куртках поверх свинцово-серой формы, на касках которых были заметны белые щитки с черными молниями. – Никак боишься, друг сердечный? Здесь тетка моя живет. Аграфена Петровна Ярцева. Если что, „звони“ сюда. Эти мальчики, небось, тебе дорогу подскажут. А теперь прощевай, мой пугливый. Но-о-о, Стрелочка…» «И вам того же, девушка, – поскромничал Сергей, вытирая под носом „мысленную“ соплю. – Тетке, если что, привет передавайте. От меня, заочно…» Кто она была на самом деле, он так и не узнал. Когда подвода с «девушкой» отъехала на достаточное расстояние, подошел к германским часовым у колючей проволоки. Видя приближающегося русского парня, один из них положил на руку карабин с плоским ножевым штыком. Узнав, что этого русского интересует местонахождение штандартенфюрера SS Вильнера, он неуловимо потеплел. Вложив в губы жестяной свисток, издал короткую трель. Через несколько минут Сергея везли в закрытом легковом вездеходе «Кюбель». Окна этой коробчатой, из гофрированного металла, автомашины были задернуты светонепроницаемыми шторами. Возле шофера и с обеих сторон от Сергея сидели германские офицеры в свинцово-серой, мрачной форме. С черепом и костью на высоких фуражках. На серебристо-черных шевронах, что были на обшлагах, он рассмотрел серебряные буквы SD. Это были не простые эсэсовцы, но представители главного имперского управления безопасности (RSHA) третьего рейха. Службы безопасности. Вот какая ему была оказана «честь»…

– …Как давно вы в Шмоленгс? – спросил его эсэсовец, в черных петлицах которого было три серебристых «кубика» и серебристая «полоска». Он видел подле водителя и повернул в пол оборота голову. У него было приятное лицо с белесыми бровями и прищуренные, стально-серые глаза. – Как смогли пройти в город?

– Не так давно, герр офицер, – Сергей изобразил неуверенность. Поскреб пальцем нос. – У меня в здешних местах имеется родственница. Аграфена Петровна Рябцева. Может, вы слышали о ней, герр офицер? В вашем доме живет…

Германцы тут же «прошили» его своим внутренним зрением. Почти физически Сергей почувствовал, как ему забираются в мозг. «Потрошат» содержимое черепной коробки. Но это ему было нипочем. Главное в подобной ситуации было играть по легенде. Этому его учил отец. (Впоследствии, эту науку «закрепили» на разведовательно-диверсионных курсах НКВД, а также дополнительных занятиях майора Грибова.) Впрочем, по легенде штандартенфюрер SD Вильнер не представлялся ему столь обаятельным, если бы не одно «но»…

– Никогда не думал, что «жакет Эльзы» интересует наших врагов, – сказал ему в тесной комнате с голыми кирпичными стенами невысокий плотный офицер в камуфляжной куртке. У него на черном отложенном воротнике были серебристые молнии и череп с пустыми глазницами. По обе стороны от Сергея встали германские офицеры, что сидели по обе стороны в автомашине. Тот, что задал ему вопрос, положил свою фуражку на стол. Встал, скрестив руки на груди, с правой стороны стола. – Предположим, что я впервые слышу о нем. Вас устроит подобный ответ, молодой человек? Или нам применить силу, чтобы вынуть из вас наружу все? Отвечайте! Кто вас заслал в оперативные тылы германской армии? С какой целью?

– Я не знаю, о чем идет речь, – путаясь (по легенде), заговорил Сергей, покрываясь красными пятнами от мнимого смущения. – Герр офицер, тут какая-то ошибка. Моя родственница, Аграфена Петровна Рябцева, живет в этом городе. Там, где…

Ему не дали договорить. Стоявший слева от него эсэсовец с мощной, квадратной челюстью едва уловимым, отработанным движением «подсек» его ногу ударом сапога. Второй, что был под стать первому, нанес стремительный удар в изгиб шеи. Подкошенный в двух местах парень, сам собой рухнул на каменный пол. В глазах запрыгали красно-оранжевые, веселые круги. Только спокойно, уговаривал он сам себя. Ничего страшного не произошло. Это проверка. Чертов контроль, о котором еще с детства предупреждал отец. Побьют… Ничего, это они от незнания. Они не понимают Россию. Боятся нас. Ведь незнание идет рука об руку со страхом, герр Вильнер. Если только…

– Если бы знал, какой прием мне окажут, ни за что бы, ни пошел, – сказал он свистящим шепотом, оставаясь в лежачем положении. Боли, как ни странно не было. Только звенящая пустота в теле. – К вам на прием, господа хорошие. А вас, дражайший герр-хер Вильнер, я особенно благодарю за оказанный прием. Ох, как благодарствую… Обломам своим, истинным арийцам, скажите: пусть почки отбивают аккуратнее. Мне еще на ту сторону топать…

Германцы усмехнулись. Тот, что был за столом и представился Вильнером. И тот, что стоял со скрещенными руками. Так и не изменив своей арийской, нордической позе. Отец показывал Сергею фотокарточку Вильнера. Но разве можно доверять этой «картинке»…

– Вставайте, – это произнес эсэсовец, что подсек его ударом сапога. – Вам помочь?

– Нет уж, я сам, – кряхтя, Сергей поднялся. Нога, которую подсекли, тут же согнулась в колене. Он едва не упал, если бы оба германца не подхватили его.

– Думаю, что урок пошел вам на пользу, – сидящий за дощатым столом Вильнер встал. Подошел к нему вплотную. – Думаю, что вам есть, о чем подумать. Отведите молодого человека в сортировочную, – сказал он двум офицерам SS, что завели его руки за спину. – В отдельные аппартаманты…

Сергея проволокли наверх по железной, витой лестнице. (В здание эзанцгруппе SS его завели с черного входа, который был окружен высокой кирпичной оградой.) Он понемногу двигал ногами, чтобы не выдавать своих истинных сил. Свою волю он тренировал давно. Занятия (самостоятельные и специальные) не прошли даром. Силы оставались при нем. В узких коридорах им попадались люди, стоявшие лицом к стене. Кто-то стоял на коленях с положенными на затылок руками. Их сторожили эсэсманы в пилотках с эмблемой черепа и кости, а также камуфляжных куртках с распущенными на груди тесемками, с кинжалами и гофрированными коробками от противогазов. У одного из них был германский MP-38 (Machine Pestоle).У другого через плечо висел на ремне советский ППД, а на боку – брезентовая сумка с патронными дисковыми магазинами. Они не оскорбляли и не били задержанных, обмениваясь между собой короткими замечаниями. «Еще один поганый большевик, Шульце! – тактично сказал один из них, проводив Сергея безразлично-спокойным взглядом. – Он больше не причинит рейху вреда…» Германцы в мышисто-серых и черных мундирах, где были неизменные эмблемы молний и адамовой головы, проводили кого-то в автоматических наручниках, с выведенными вперед руками. Из кабинетов, мимо которых они следовали (двери были обтянуты «советским» дерматином), доносились голоса. Стрекотали пишущие машинки. Один раз до слуха Сергея донесся женский смех. Нос уловил аромат тонких, вероятно французских духов. «…Пан офицер, я ж не мозжу вам ответить за то, чего не знаю. Большевики, они всех за антисоветскую деятельность привлекали. Вот и справочка у меня на руках об освобождении имеется. Я вам ее покажу, не сумнювайтесь…» «Как вы есть оказаться на территории Шмоленгс? Признавайтесь!» «Не в чем мне признаваться, пан хороший. Ой, вы так не машите рукой. Бить собираетесь? Ну, бейте, Господь с вами. Меня в „Облпотребсоюзе“ знает. Директор, Артем Сергеевич Дмитриев». «Он есть коммунист? Отвечайт?» «А как же, пан офицер. У нас все были коммунисты. Все, кто хоть что-нибудь занимал. Один я в партию не поступал. Хоть и звали…» «Я есть не пан! Меня зовут герр Гилле. Ваш ответ будет зафиксирован в наш документ. Это есть протокол наш бесед. Читать и подписать. Мы вас вызвать, когда будет необходимо. Для вас есть честь оказать нам помощь. Великая Германия…»