Владимир Жариков - Парадокс Вигнера

Казаки, наконец, вдвоём вытащили на палубу огромного сома, и тут же Лукьян ударил его несколько раз обухом топора по голове. Но сом продолжал извиваться и норовил своим хвостом сбить с ног Ефима, который быстро отскочил в сторону.

– Ты поглянь, какой живущий, бестия! – кричал Ефим, – ет табе не сомих по дну гонять…. Готовь башку к отрубу!

Кондратий проводил возлюбленную до двери её каюты и пошёл переодеваться, чтобы с утра стать у штурвала атаманского струга и командовать гребцами, как приказывал отец. Поспасть ему в эту ночь не довелось. А Мирослава легла в постель и долго не закрывала глаз. Девушка была счастлива и мысленно перебирала все детали состоявшегося свидания. Она благодарила Бога, что послал ей Кондратия и пусть он не витязь, а казак, зато полностью соответствовал облику ее мечты. Да, он не такой, как все…. Размышляя о Кондратии, девушка неожиданно вспомнила ведьму. Почему старуха прикоснулась к его лбу своими перстами? …Да и парень не сопротивлялся этому, будто был знаком с этой страшной старухой.

Поиск Сознания

На следующее ночное дежурство после прочитанной Куликовым лекции Протасов прибыл в клинику на час раньше. Но теперь задерживался профессор, его ещё не было в коридоре, как в прошлый раз. Илья Кузьмич поинтересовался у сдающего смену молодого врача о состоянии пациента палаты 236, и тот с иронией ответил, что ничего необычного не произошло. Илья Кузьмич приступил к обходу отделения и, войдя в палату, ставшую для него мистической, с порога заметил, что маска аппарата вентиляции лёгких отсутствует на лице пациента. Она лежала рядом с его головой на подушке. Для того чтобы снять её, необходимо было оторвать голову от подушки, так как лямки маски опоясывают её со стороны затылка. Понятно, что коматозник никак не мог этого сделать.

Протасов велел медсестре пригласить в палату врача, только что сдавшего смену, а сам внимательно и быстро осмотрел пациента. К его удивлению параметры дыхания соответствовали «норме» в состоянии комы, несмотря на отсутствие у него искусственной вентиляции лёгких. Илья Кузьмич быстро надел коматознику маску и снова взглянул на монитор. Показания давления газосмеси в лёгких сначала резко увеличились, затем пришли в «норму», что само по себе говорило об исправности аппарата искусственной вентиляции, а также измерительных приборов и датчиков. Но ведь коматозник должен был умереть при длительном отсутствии дыхания!

– В чём дело, Илья Кузьмич? – возмущённо спросил вошедший в палату молодой врач, сдавший смену Протасову.

– Я надеюсь, Вам Юля по пути уже рассказала, в чём дело, – повернулся к нему Протасов, – теперь я хочу услышать, как Вы допустили подобное?

– Но маска сейчас на лице пациента, – удивлённо парировал врач.

– Это я её надел, а если Вы не верите мне и Юлии, – продолжал возмущаться Протасов, – то я сейчас же напишу докладную главному, и Юлия подпишется в ней, как свидетель!

– Честное слово, – клялся врач, испугавшись последствий, – я делал обход, было всё нормально, моя медсестра перед сдачей смены также доложила мне, о том же!

– Вы понимаете, что он мог умереть? – прорычал Протасов, – …но к счастью жив, что является очередной странностью этого таинственного пациента. Вы зря подшучиваете надо мной по поводу мистики, связанной с этим больным….

Далее начали происходить необъяснимые события. Неожиданно отключилась аппаратура жизнеобеспечения, свет в палате погас, но включения резервного питания не последовало. В подобных ситуациях при отключениях напряжения в сети, запускался резервный генератор, установленный в электрощитовой. Протасов выбежал в коридор, но там освещение не отключалось, что свидетельствовало об отсутствии аварии в общей системе электроснабжения больницы. Илья Кузьмич вернулся в палату и в это время загорелся свет, но аппаратура жизнеобеспечения оставалась отключённой. Оба врача и медсестра несколько минут находились в растерянности, не понимая, что произошло. Аппаратура жизнеобеспечения неожиданно включилась сама по себе. Протасов с удивлением отметил, что параметры жизнеобеспечения таинственного пациента оставались в норме.

– Как будто кто-то специально демонстрирует нам его жизнеспособность! – констатировал Илья Кузьмич, и, обращаясь к молодому врачу, спросил, – что Вы на это скажете, коллега?

– Мистика, – согласился тот, удивлённо глядя на монитор, – я теперь лично верю, что с этим больным происходят какие-то чудеса….

– А-а, вот Вы где? – послышался голос Куликова из коридора через открытую дверь, – я сегодня припозднился немного, но мне подсказали, что Вы в 236-й палате!

Илья Кузьмич повернулся на голос профессора, тот с улыбкой входил в палату. Юлия стояла рядом, а молодой врач, закрывал собой пациента-коматозника, и его из-за этого не было видно.

– Вам нельзя сюда! – возмутился врач, завидев входящего Куликова, – это палата интенсивной терапии!

– Главный разрешил ему в мою смену не только присутствовать здесь, – информировал Протасов, – но и проводить некоторые исследования состояния этого коматозника….

– Что за чертовщина? – почти закричал молодой врач, – это невероятно!

Протасов и Юлия быстро развернулись к пациенту, молодой врач стоял к нему лицом и, выпучив от удивления глаза, замер в смешной позе. Маска аппарата вентиляции лёгких вновь лежала на подушке рядом с головой пациента. Илья Кузьмич почувствовал, как его одолевает необъяснимый страх, судя по виду медсестры, она испытывала то же самое. Илья Кузьмич и молодой врач с удивлением смотрели на монитор, параметры дыхания были в «норме» состояния комы.

– Этого не может быть, – выдавил из себя Илья Кузьмич, – профессор, может, Вы объясните с точки зрения квантовой науки, что происходит?

– А что случилось? – поинтересовался Куликов.

Протасов наперебой с молодым врачом стали рассказывать о случившемся, а профессор слушал их обоих и улыбался. Это раздражало Илью Кузьмича, он не понимал иронии Куликова, но когда вновь посмотрел на пациента, на которого указывал пальцем Куликов, от неожиданности отпрыгнул назад. Юлия замерла в изумлении, как статуя и потеряла дар речи. Молодой врач, следом за Протасовым взглянул на кровать, раскрыл рот в гримасе изумления и остался стоять, вызывая смех профессора. Маска вновь была надета на лицо коматозника.

– Я ничего не понимаю! – горячо произнёс Илья Кузьмич, – только что маска лежала рядом с головой пациента на подушке!

– Мне кажется, этот странник по параллельным мирам, – высказал предположение Куликов, – сам снимает и надевает маску! Галлюцинации исключены, мы просто не замечаем, когда он это делает.