Ким Ньюмен - В свободном полете

— Почему бы и нет, товарищ комэск? — сказал Джек. — Только поосторожней. Паттон все еще где-то поблизости и, по-моему, так и не расстался с мыслью тебя прикончить.

— Паттон? Пошел он на хуй — пардон за французский, мадам.

Хоуви прочистил горло и послал на траву обильный, желтый от табака плевок.

— Что, парень, — обратился он к Чарли. — Ты, небось, считаешь, что эти «асы» — что-то особенное?

— Конечно, — ответил Чарли. — Они, на сегодняшний день, лучшие пилоты Америки. Может быть, даже мира.

— Как же — лучшие в мире! Чушь собачья. Эти старые пердуны вообще не умеют летать. То есть, конечно, водить самолет они в состоянии, но это и дураку по силам. Я бы не поставил ни на одного из них просроченную продуктовую карточку. Разве что на Линдберга. У этого пижона когда-то был дар, только он его просвистел…

— Но как же их подвиги во время войны… — возмущенно начал Чарли.

Хоуви только цинично ухмыльнулся.

— Насчет Линдберга — ладно, могу поверить. А остальные только вешают всем лапшу на уши, парень, особенно Лафайет Хаббард… Черт с ними, сейчас мне не до подвигов. Пойду добывать жратву и выпивку.

Посмеиваясь про себя, он начал поворачиваться.

— Да, кстати, — добавил он, — пока я вас разыскивал, прошел мимо эстрады и споткнулся. Кошмар — наступил прямо на картинку с какой-то бабой и карапузом, глазевшими на мисс Свободу. Вместо лица у маленького засранца теперь дырка. У меня ощущение, что картина вроде как ценная, так что, если кто спросит, я тут ни при чем, ладно?

— Я не могу в точности воссоздать чувства, которые тогда испытывал. По прошествии времени старая любовь вспоминается как песня — остается лишь «сладость встреч», а «горечь расставаний» и боль забываются. Джек мне нравился, но в нем угадывалось и что-то беспокойное и пугающее. Он, конечно, был слегка ненормальным, но зато честно говорил то, что думал, в отличие от очень многих «нормальных», с которыми мне приходилось сталкиваться. Мне даже, в каком-то смысле, нравилось быть «Чарли-котом». Это, по крайней мере, звучало приятней, чем «юный пионер Холли», а уж с «техасским червяком» и сравнивать было нечего. Вот Хоуви, тот был настоящим сумасшедшим, притом опасным. Если его фамилии не было в списках Маккарти, ее несомненно следовало туда внести. Не забывайте, мистер Лоу, что за высказывания, которые Хоуви позволял себе на каждом шагу, его запросто могли расстрелять. А заодно и меня с Пегги Сью — просто за то, что мы его слушали. В лучшем случае, мы отделались бы лагерем.

— Через некоторое время появилась Пэтси. Она с опаской поглядывала на Хоуви и старалась держаться от него подальше, однако Джек-Весельчак пришелся техасской красавице по душе. Если Пегги Сью еще только зарабатывала нашивку за искусство строить глазки, то Пэтси в этой области являлась признанной чемпионкой трех графств. Джек же, в роли дамского угодника, мог потягаться хоть с самим Вьяттом Эрпом. Просто наблюдать за тем, как он ухаживает, стоило университетского курса. К тому же, пользы от такого курса было бы куда больше, чем от «Распознавания силуэтов вражеских самолетов». Когда Джек увел Пэтси танцевать, я тоже, наконец, набрался храбрости и пригласил Пегги Сью последовать их примеру. У меня имелась нашивка за искусство танца. Через несколько минут Джек на время оставил свою партнершу и подошел к дирижеру оркестра, темнокожему пареньку из Форт Бакстера. Под его управлением находились и белые, и цветные, но поскольку в армии в то время еще официально действовало правило расовой сегрегации, неграм приходилось сидеть отдельно. Джек и дирижер увлеченно побеседовали о чем-то, быстро договорились и ударили по рукам. Возвращаясь, Джек хитро ухмылялся во весь рот, а оказавшись рядом с Пэтси, сразу обнял ее за талию, не дожидаясь, пока дирижер закончит давать новые указания музыкантам. Двое белых с медными духовыми поставили инструменты на пол, негр-контрабасист избавился от смычка. Затем оркестр заиграл музыку, которую никогда не передавали по радио. Джек показал Пэтси, как под нее танцуют. Сначала остальные не могли приспособиться к ритму, но никому не пришло в голову возмущаться: пары лишь столпились вокруг Пэтси и Джека и наблюдали, как тот демонстрирует танцевальные фигуры. Потом все — включая Пегги Сью и меня — начали танцевать. Вообще говоря, этот импровизированный джаз был не совсем в моем вкусе, но он звучал иначе, чем привычная музыка. И он возбуждал. Как-то незаметно медаль Американской молодежной славы поблекла в моих глазах…

Чарли получал огромное удовольствие и знал, что Пегги Сью танец нравится ничуть не меньше. Когда взмыленные музыканты закончили играть, он галантно поклонился и поцеловал руку партнерши, в точности подражая Кларку Гейблу из «Унесенных ветром».

— О, Чарли, — хихикнула девушка, — ты становишься сентиментальным.

Чарли смотрел на очаровательно раскрасневшееся личико девушки и старался, чтобы это было не слишком заметно ей и окружающим. Она обмахивалась платочком. Была ли она красивой? Безусловно. Был ли он влюблен в нее? Сложный вопрос. Не ступил ли он на скользкую дорожку, ведущую к зияющей пропасти сексуальной невоздержанности? Нет. То есть…

— Де-е-етка! — раздался хриплый голос сзади. — Как насчет того, чтоб повеселиться с ВВС? Попляшем под этот обезьяний «бим-бом-бом»? Буржуйская декадентская дрянь, конечно, но кровь разгоняет.

Пегги Сью повернула голову и испуганно отшатнулась, увидев в нескольких сантиметрах от себя лицо разомлевшего майора Маккарти. Тот грубо схватил девушку за талию, сложил губы трубочкой и потянулся к ее лицу. Чарли не знал, что ему делать. Левая рука Маккарти сползла на попку Пегги Сью, пальцы принялись жадно мять то, что находилось под платьем.

— Чарли… — слабо позвала на помощь тщетно пытавшаяся вырваться Пегги Сью.

Чарли вежливо похлопал майора по плечу.

— Извините, сэр…

Маккарти обернулся и посмотрел на него налитыми кровью глазами.

— Вали отсюда, парень! Не видишь, твою мать, что я занят государственным делом особой важности?

— Прошу прощения, товарищ майор Маккарти, сэр, — не отступил Чарли, но, по-моему, эта молодая леди не хочет иметь дела с вами. Больше того, сэр, ей пятнадцать лет.

— А кто тебя о чем-нибудь спрашивал, парень? — Маккарти отпустил Пегги Сью и приблизил лицо к Чарли. От него страшно несло перегаром. — Что-то ты мне напоминаешь поганого буржуя…

— Меня никто не спрашивал, сэр. Но, при всем уважении к вам, я не заметил, чтобы вы спросили у молодой леди, хочет ли она… э-е… танцевать с вами.

Маккарти затрясся, будто вулкан перед извержением.

— Ты, хуй в очках, я — герой войны и могу делать все, что захочу.

Без всякого предупреждения он широко размахнулся и заехал Чарли кулаком в лицо.