Митрополит Вениамин (Федченков) - О вере, неверии и сомнении

“Люди, задумывающиеся над вопросами теории знания, нередко склонны утверждать в наше время, что непосредственный опыт складывается только из личных индивидуальных состояний познающего субъекта” (курсив везде автора). Но философ Лосский не согласен с этим: нам душно в узкой сфере “я”; мы хотим выйти в безбрежное море действительности, как она существует независимо от свойств нашего “я” (с. 3).

“Для всякого, кто уверен в том, что знание проникает в сущность вещей, возникает мучительный вопрос: почему же философия в своем многовековом развитии не только не доказала этого, но даже, наоборот, широко развила в нас склонность к субъективному идеализму” (с. 4), т. е. что познаваемый нами мир есть только мир наших представлений.

“Рассматривая эти процессы так называемого внутреннего восприятия, нельзя не заметить, что они характеризуются присутствием объекта в самом процессе знания и что без этого условия никакого знания о нашей душевной деятельности у нас не было бы… объект знания – имманентен процессу знания. Это – первое положение интуитивизма”… (63).

Второе. “…знание есть переживание, сравненное с другими переживаниями” (66); и, как таковой, (объект знания, как сознаваемый объект) “должен находиться в самом этом процессе сравнивания” (67).

“Если… объектом знания служит само сравниваемое переживание, то это значит, что объект познается именно так, как он есть”, “сама эта вещь в оригинале” (68).

“Признак” этого различения “так же прост и неописуем, как краснота или зеленость” (69).

Здесь две стороны: “не-я” и “я”, – “или чувствование субъективности и переживание транссубъективности”… (69). “Я” и “не-я” глубоко отличаются друг от друга, обособление этих двух сфер и сознательно, и безотчетно руководит всем нашим поведением”… (69).

Эти “мои” переживания являются “данными мне” от мира “не-я” (70).

И “сложный, хотя и не дифференцированный клубок идей сразу появляется в поле сознания, как бы по наитию свыше”… имеет характер “данности мне”. “Таковы религиозные экстазы и молитвенное погружение в божественный мир. Таковы переживания, входящие в состав нравственной и правовой жизни” (72).

“Состояний, окрашенных переживанием “данности”, и, следовательно, составляющих мир “не-я”, оказывается так много, что возникает вопрос, осталось что-либо на долю – “я” (73).

“Мир “не-я” познается так же непосредственно, как и мир “я”. Разница только в том, что в случае знания о внутреннем мире и объект знания и процесс сравнивания его находятся в сфере “я”; а при познании внешнего мира объект находится вне “я”, а сравнивание его происходит в “я” (76).

“…Жизнь внешнего мира дана познающему “я” так же непосредственно, как и процесс его собственной внутренней жизни” (77). “Мы будем называть это непосредственное сознавание (я сказал бы, восприятие. – М. В.) внешнего мира термином интуиция, а также термином мистическое [49]восприятие” (77).

“Устанавливается важное, с точки зрения познающего субъекта, различение (я бы сказал здесь: “лишь”. – М. В.) двух сфер транссубъективности” (я бы сказал: “предметов”. – М. В.) (77).

“Весь мир “не-я”, включая и Бога… познается так же непосредственно, как мир “я” (93).

“В конце XIX века появилось довольно много философских направлений, утверждающих одинаковую непосредственность (курсив мой. – М. В.) знания о “я” и “не-я” (94).

“Знание никогда не бывает трансцендентным, но из этого вовсе не следует, будто оно ограничивается сферою жизни познающего субъекта…” (94).

“Опыт заключает в себе также и нечувственные элементы… Противоречие (я бы сказал: “противоположность”, различие – М. В.) между нечувственным и опытным знанием оказывается предрассудком: сверхчувственное не есть сверхопытное” (96).

На этом мы и остановимся в выписках. Как легко увидеть и читателю, мы видим – в существе наших взаимных воззрений и даже терминологии – не только полное сходство, но и тождество. Между тем я шел собственным наблюдением, и лишь после прочитал “Обоснование интуитивизма” профессора.

Я намеренно распространился такими большими извлечениями. Теперь и критикам “инстинктов” и “чувств” нельзя сказать, что интуитивизм, или по моему формулированию – “самооткровение бытия”, есть подделка необразованного человека; нет, это есть и целая философия специалиста своего предмета, б. профессора СПб университета.

А вот и другой свидетель интуиции, неправославный человек. Его статью “Научные заметки” печатаем здесь полностью.

Известный французский математик Жак Адамар недавно, перед своим возвращением из Америки в Париж, выпустил книгу под названием “Психология изобретения в области математики” (на английском языке). Значительная часть этой книги посвящена главным образом вопросу о роли бессознательного творчества в математических открытиях. Ряд фактов и соображений, приводимых в данной книге, представляет интерес для выяснения механизма бессознательной душевной работы вообще.

Ныне должно считать установленным, что рядом с сознательной работой психического аппарата существует также и бессознательная деятельность мысли. Дело обстоит так, как если бы душа работала то сознательно, то бессознательно и как если бы существовало общение между процессами сознательными и бессознательными: из области сознания мысль переходит в область бессознательного, где продолжает работать, чтобы потом вернуться в область сознаваемого, ассоциируя продукты той и другой мысли, и наоборот. Или же можно проектировать процессы душевной деятельности в образе сотрудничества двух душ, сознательной и бессознательной, совокупная работа которых наполняет нашу жизнь.

В многочисленных, в том числе самых банальных, случаях сознательная работа мысли находит свое продолжение в работе бессознательной. Школьники знают, что, когда им приходится, например, заучивать наизусть стихотворение, они прочитывают его несколько раз, без особого напряжения, перед тем как ложиться спать; на следующий день утром они в состоянии, без лишнего усилия, повторить на память, как заученное, все стихотворение. Во сне, бессознательным образом, продолжалась работа заучивания.

В других случаях, более замечательных и достаточно загадочных, происходит наяву, а иногда во сне, работа творчества и совершаются открытия, либо возникают идеи оригинальных изобретений.

То – после долгих, утомительных и безуспешных исканий, – решение проблемы, когда вовсе о ней не думают, приходит внезапно, словно в озарении молниею. То – истина открывается, как бы угадываемая, без видимого доказательства и невидимого логического процесса; и потом в течение многих лет длятся искания доказательства открытой несомненной истины. То – открытие совершается в результате умозаключений, которые признаются потом ложными. То – решение проблемы, в процессе работы над важным открытием или изобретением, дается в сновидении, притом в драматизированном облике. То – различные продукты творчества созидаются “интуитивно”, без осознанных логических операций.