Энн Бенсон - Дневник черной смерти

Джейни постаралась избавиться от них.

— Где Кристина?

— Не знаю, но, скорее всего, с Эваном.

— А-а… Понятно.

— Она любит его.

Это так прозаически прозвучавшее заявление отчасти позабавило Джейни, что сейчас было ей на руку.

— Тебе так кажется?

— Да. С тех пор как он здесь, она старается все время проводить с ним.

Джейни уселась рядом с Алексом.

— Вы с Сарой привыкли, что она всегда в вашем распоряжении. Может, тебя огорчает присутствие Эвана?

Алекс задумался.

— Вообще-то нет.

— Уверен? Если хочешь, я могу поговорить с ней об этом.

Он защелкал по клавишам и ответил рассеянно, как бы не очень вслушиваясь в ее слова:

— Не нужно. Все в порядке.

На экране неожиданно возникло лицо.

Отслеживать компьютерные игры Алекса всегда было обязанностью Тома; пока он не в форме, этим придется заниматься Джейни.

— Кто это? — спросила она.

— Мой военный советник.

Джейни пригляделась; персонаж в плотно прилегающем серебристом шлеме явился сюда, казалось, прямо из Средневековья. Когда он заговорил, в его речи чувствовался британский акцент.

— Франция сейчас относится к тебе настороженно.

— Ох, надо же! — огорчился Алекс. — Несколько минут назад они были настроены дружелюбно.

— Советник докладывает тебе каждый раз, когда меняется отношение? — спросила Джейни.

— Да. Они могут быть любезны, насторожены, раздражены и в ярости.

Алекс кликнул по изображению советника; голова съежилась и исчезла.

— Что заставляет их менять к тебе отношение?

— Я не знаю, что именно каждый раз. Может, мой боевой корабль неожиданно наткнулся на их подводную лодку. Тогда я не могу их видеть, а они меня видят, вот и выходят из себя.

«От Дефкон-два к Дефкон-три, [7] Дефкон («Defcon») — симулятор глобальной войны между США и потенциальным противником. Сам термин Дефкон с обязательной цифрой от одного до пяти обозначает степень боеготовности американской армии. Изначально значение DEFCON равно пяти, но по ходу накала страстей оно понижается. Вооруженное нападение возможно уже при четверке, однако фактически оно происходит при наступлении тройки. Ядерное оружие разрешено применять только при единице. — подумала Джейни. — В прежние времена никто не знал, когда и почему происходят эти колебания, но они постоянно имели место. По крайней мере, в игре дается хоть какой-то намек».

— У тебя есть шпионы, которые сообщают, что происходит?

— Да, если я плачу им. Шпионы стоят очень дорого. Ничего удивительного.

— Какого рода информацию они для тебя собирают?

— Ну, — Алекс снова защелкал клавишами, — типа сколько солдат у противника, где они, какого рода у них оружие…

— Ничего себе! Все и не упомнишь.

— Да, часто я забываю, что у них есть, вот тогда и начинаются неприятности. Неплохо бы записать все это.

Он нетерпеливо глянул на свою меловую доску.

— Через пару дней мы отбываем в Ориндж, — сказала Джейни.

Алекс отвернулся от экрана.

— Можно мне с вами? Ну, пожалуйста!

— Нет.

— Тогда я останусь без своих медицинских уроков.

— Когда я вернусь, мы будем вдвое больше заниматься. И я оставлю тебе что-то вроде домашнего задания, а по электронной почте буду следить за твоим прогрессом. Я хочу, чтобы ты остался здесь, в полной безопасности.

— А ты будешь там в безопасности? — спросил он.

Внезапно его голос зазвучал так по-детски! И лицо вытянулось от испуга. Та ночь, когда он бежал через лес, оставила царапины в его душе, но они успешно затягивались, и Джейни надеялась, что шрамов не будет.

По крайней мере снаружи.

Она обняла его за плечи.

— Да. Этот поход будет протекать совсем не так, как в тот раз, когда вы отправились за ячейками. Все время по дороге, не через лес. Гораздо безопаснее. Доберемся меньше чем за день.

«А теперь, — подумала она, — самое время рассказать ему, какой он необыкновенный».

Она отпустила его.

— Есть кое-что, о чем я хочу поговорить с тобой; это касается тебя и может быть названо… искусной работой.

Он мгновенно навострил уши.

— Что это?

Куда подевались все заранее подготовленные фразы? Попросту исчезли. На протяжении семи лет, думая об этом моменте, Джейни перебрала сотни психологически точных эвфемизмов для слова «клон», но сейчас, глядя в глаза мальчику, так страстно жаждущему узнать и понять, позабыла их все.

Она проглотила ком в горле и сказала:

— Ты живешь уже не в первый раз.

Алекс сохранил свою компьютерную игру, моментально забыл о компьютере и залез к Джейни на колени.

— Я уже жил прежде?

Она сделала глубокий вдох и без оглядки нырнула в предательские воды истины.

— Да. Жил. Ты был перенесен в этот мир средствами ядерного перемещения. Это означает, что ядро клетки твоего первого тела — содержащее весь генетический материал, который и делает человека тем, кто он есть, — было внедрено в мою яйцеклетку, а из нее предварительно удалили уже имевшееся там ядро. Потом видоизмененная яйцеклетка была имплантирована в мое тело, чтобы я могла стать твоей матерью, потому что я хотела ею быть.

Алекс замер, обдумывая услышанное. Джейни прикусила нижнюю губу. «Пусть сам задает вопросы», — напомнила она себе. Можно не сомневаться, их будет множество.

— Сколько лет прошло… ну, с тех пор, как я жил… прежде?

— Почти семьсот.

Он не воскликнул: «Вот это да!», или «Круто!», или «Неужели?» — просто присвистнул и спросил:

— Сколько мне было лет?

Ответить на этот вопрос было потруднее. Что его интересовало? Из какого момента предыдущей жизни он возник? Или сколько вообще прожил? Она не хотела сообщать двойнику, в каком возрасте и каким образом умер его оригинал.

— Ну… сначала ты был маленьким мальчиком, как и положено, потом стал подростком, хотя, думаю, быть подростком в те времена означало нечто иное по сравнению с тем, что сейчас. А потом ты вырос и стал мужчиной. Очень хорошим человеком.

И надо же! Этот уклончивый ответ удовлетворил его.

— В каком смысле я был хорошим?

— В таком же, в каком и сейчас. Добрым, великодушным, храбрым, умным и… ну, ты был просто очень, очень славным.

Его лицо просияло, и Джейни почувствовала, как ее опасения начинают рассеиваться.

— Ты родился где-то около тысяча триста двадцать пятого года в Испании, — продолжала она, — в маленьком городке под названием Сервера. Тебя звали Алехандро Санчес.

— Алехандро Санчес, — благоговейно прошептал он. — Поэтому меня назвали Алексом?

— Твоего отца звали Авраам. Мать… Не знаю, — призналась Джейни. — Ты никогда… В смысле, в том, что я читала, о ней не было ни слова.

Алекс открыл рот, как бы собираясь с ходу задать следующий вопрос, но внезапно запнулся.