Павел Филатов - Город без имени

- И что же?

- Братец, ты оказывается еще и тугодум. Я же тебе и так уже все объяснил, почти открытым текстом. Неужто не дошло?

- Дошло, только я хотел, что бы ты все это повторил, глядя мне прямо в глаза!

- Не буду.

- Что?

- То, пошел ты в жопу, без мотивации, - Седой осклабился. - И что ты мне теперь сделаешь?

- Сейчас узнаешь.

- Ой, боюсь-боюсь! Что привык чувствовать себя круче всех? Да ты девочка, ты тряпка половая. Из-за тебя люди гибнут, а ты сидишь тут и о жизни своей тяжелой плачешься.

- Заткнись! - щеки Смирнова налились багровым огнем, а между пальцами начали сверкать маленькие молнии. Невольные зрители, молча расступились в стороны, освобождая пространство. Кое-кто, памятуя о подвластной стажеру мощи, на всякий случай, активировал щит.

- Что неприятно слышать правду? Ты же ведь и сам знаешь, что ведешь себя как трусливая, маленькая девочка. Стоило появиться тени опасности, так ты сразу в кусты. Тебе, по ночам, лица стражей, погибших из-за твоей трусости, не сняться? Знаешь, как мы с тобой поступим? Раз уж не родители, ни друзья не смогли из тебя сделать настоящего мужика, то за твое воспитание возьмусь я, прямо сейчас! Ты знаешь, что такое, когда тебя бьют? Не просто бьют, а пиздят до полусмерти. А ты лежишь на полу, харкаешь кровью, чувствуя свое полнейшее бессилие, и молишь Бога только об одном - чтобы выжить. Чтобы твои обидчики поскорее закончили и ушли. Ты терпишь боль, и едва сдерживаешь рвущиеся наружу слезы бессилия. В идеале пиздить надо компанией, но вряд ли коллеги поддержат меня в этом благородном начинании. Ничего, сучонок, я и сам тебя щас сделаю!

- Не подходи. Убью! - прорычал стажер. Воздух вокруг него был предельно наэлектролизован. Он с трудом сдерживал в себе клокочущую ненависть, которая, грозилась вот-вот вылиться потоком всеразрушающей боевой магии.

Любой бы человек, получи себе в соперники одного из лучших магов города без имени, отступил бы, но только не Седой. Он, сжав кулаки, бросился вперед.

Стажер ударил. Магия его обрела вид мыльного пузыря, стального цвета, который с приличной скоростью, на миг, размазавшись в воздухе, ударила в центр груди Седого. Денис вскрикнул, но движения своего не остановил. Шар, всосался в тело стража, не оставив после себя не малейшего следа. В следующий момент кулак Седого врезался в челюсть Смирнова. Что-то хрустнуло, и парень отлетел назад, вдобавок ко всему, еще и пропечатавшись затылком об пол. Седой прыгнул за ним следом, и начал бить по лицу - резко, хлестко и очень сильно. На втором ударе, на кулаке уже виднелись обильные следы крови.

Стражи, столпившиеся вокруг места схватки, взяли себя в руки, и принялись оттаскивать в сторону, от жалобно скулившего Стажера, обезумевшего Седого. Оттащили, однако, тот, повиснув на руках стражей, умудрился ударить еще раз ногой, угадив точно в ребра.

Смирнов лежал на полу, жалобно плакал и обильно харкал кровью. Ни кто не спешил к нему на помощь. Лишь один страж коротко распорядился вызвать скорую помощь.

Дмитрия удивляло такое положение вещей. Неужели стажер столь многим успел насолить? Неужели все согласны с Седым? Да пускай Денис в чем-то и был прав, но это вовсе не могло послужить оправданием его поведения! Все же взрослый человек, а ведет себя как школьник.

Самойлов вернулся на свое место.

- Ну и что ты так осуждающе на меня смотришь? - спросил он у своего собутыльника.

- Ничего, - ответил Малинин.

- Считаешь, что я не правильно поступил? Твое право. Многие так считают. Но я победил его в честной схватке.

- В честной? Ты же с самого начала знал, что сможешь его сделать!

- Конечно, знал! Сопляк был о себе слишком высокого мнения, к тому же, просто недооценил меня, - Седой приложился к кружке с пивом, довольно крякнув при этом. - Представь, что ему бы возразил не я, а ты. Ты же собирался, я это видел.

- И что?

- Все бы свелось к тому же самому, чем кончилось у нас. Только с противоположным результатом. Он бы тебя, просто на просто, убил своим шариком.

- Я бы не стал его провоцировать.

- Ничуть в этом не сомневаюсь, - усмехнулся Седой, - ты не конфликтный человек. Вы бы действительно могли бы просто поговорить, и, быть может, ты смог бы его убедить извиниться. Но со временем, на твоем месте, может оказаться любой страж. Теперь же он будет бояться старших товарищей. Поймет, что мы полны сюрпризов! И в следующий раз хорошо подумает, прежде чем нарываться, понадеявшись на свой талант.

- Он бы не стал никого, убивать! Его за это осудят и посадят.

- Да ты что? Правда, что ли? - ядовито улыбнулся Седой. - А со мной он, значит, просто так игрался, да? Дим, не смеши ты меня. Прекрасно знаешь, что столь талантливого мага ни кто и не когда не посадят. По крайней мере, за драку. Найдут, как отмазать. Скажут, что действовал в состоянии аффекта, или, из соображений самообороны. Это не столь важно. Главное, что он, в любом случае, останется на свободе! Он слишком ценен.

Как это было не прискорбно признавать, но Самойлов был прав. Талантливых магов действительно с каждым годом рождается все меньше, и для многих из них, самых нужных и одаренных, не существует многих законов. Таких людей холят и лелеют, держа на особом положении.

- Выпьем?

А что еще делать? Выпили.

Смирнова подняли с пола. Хныкать он перестала. Попросив платочек, сидел и вытирал с лица кровь, стараясь, при этом, не дотрагиваться до сломанного носа. Его изрядно пошатывало, причем, скорее всего не от выпитого, а от сотрясения мозга, которое он наверняка заработал. Парень старался не смотреть не только на своего обидчика, но и на прочих стражей. Ему было обидно и стыдно.

Денису же было откровенно на всех наплевать. И на избитого им парня, и на злобные взгляды, которыми его награждали некоторые коллеги. Он считал, что все сделал правильно, и с чувством выполненного долга, попивал водку. Едва ли не светился от счастья. Исполнил свою мечту, поставил стажера на место. Сделал это несколько странным способом, хотя сам, похоже, считал его единственно верным.

Минут через десять подъехали врачи. Осмотрели пострадавшего стража, наложили обезболивающие чары, и, под локотки увели с собой.

Атмосфера вновь стала спокойной. Остававшиеся в "Бардачке" стражи, вернулись к выпивке и к неспешным разговорам.

Малинин же, как и собирался, напился в хлам.

Глава 8. Откровения и догадки.

Утро началось с того, что Дмитрию в нос ткнулось что-то мокрое. Потом еще раз. Страж еще не оправился от ночных кошмаров, в которых в гости приезжала теща. Да и голова ощутимо болела. Поэтому с первой попытки открыть глаза вышла промашка. Пришлось лежать и очень долго вспоминать весь процесс, как заставить веки подняться.

Снова что-то мокрое ткнулось в щеку и, как показалось стражу, принюхалось. Учитывая, что ночью в кошмарах теща являлась не одна, а в сопровождении двух чертей, Малинину стало страшно. У чертей, чей оттенок кожи, почему-то имел зеленоватый оттенок, были большие пятаки, вместо носа, так что наверняка если бы они стали принюхиваться, то издавали бы точно такой же звуки.