Юрий Каменский - Витязь специального назначения

Бран резко поднялся и, не ответив ничего, вышел. За ним, пряча полные слёз глаза, вышла Светлана. Над столом повисла тишина — такая тяжкая, что, казалось, её можно потрогать рукой. Вот так всегда. Подавай властелину истину в последней инстанции, и всё тут. А как глянут ей в глаза, сразу начинают крайних искать. А кто, скажите на милость, крайнее того гонца, что эту истину приволок? Причём, по высокому монаршьему повелению.

Неудивительно, что во все времена царедворцы учились не правду говорить, а то, что монарх услышать желает. Как-то и не очень хочется их за это осуждать. Жизнь человеку даётся единожды и не хочется, чтобы было мучительно больно ни в чём не повинной шее — от петли ли, от топора… согласитесь, разница не столь уж принципиальна.

— Так, — подал голос Акела, когда Бран с дочерью вышли, — по-моему, самое время внести в этот бардак приятное разнообразие.

— Что предлагаешь? — деловито спросил Андрей.

— Грузимся на наш коврик. По дороге вас всех высаживаем в Леоновке. Волод, Ласка и я летим в Светлоград. Ты меня убедила, стрекоза, — повернулся он к торжествующей Ласке, — но, смотри мне, юное дарование! Если засветишься, я тебя самолично, с разрешения дядьки, конечно, ремнём выдеру. Я старый, мне уже можно. Потом возвращаемся в Леоновку. Вот только как с тобой связь установить, боярин, если вдруг срочно потребуется?

— Дам тебе своего голубка, — отозвался Ставр.

— А я тебе своего, — вмешался Клим, — на всякий случай.

— Толстый, — удивился Васька, — у тебя-то откуда?

— Места надо знать, — отшутился Славка, — Милолика дала.

— Может, утром тронетесь пораньше? Куда сейчас-то, на ночь глядя?

— Нам сейчас даже удобнее, — ответил Соловей, — ты, боярин, конька нашего не видал ещё? Вот проводи нас на крышу, — увидишь.

Когда ковёр был расстелен на верхней прогулочной террасе, даже бывалый Ставр потянулся рукой к затылку.

— Где же вы эдакое чудо добыть-то сподобились?

— У мага одного непутёвого на пари выиграли, — не задумываясь, ответил Барс. И ковёр взмыл в чистое звёздное небо Руссии. Вечер был очень тёплый, пожалуй, что, первый летний вечер, хотя, по календарю ещё стояла весна. Ковёр летел плавно, скорость практически не ощущалась.

Акела высадил друзей у самой околицы Леоновки. Она, стараниями Савельевны, уже разрослась и занимала намного больше места, чем когда-то. Гном в деревню идти отказался.

— Да ну, чего я там не видал? Здесь, совсем рядом, такой грот роскошный есть, мы с Берендеем лучше там спокойно отдохнём. Верно, Ваше Величество?

— Нет уж, Ваше Высочество, слуга покорный! Берендеи не любят ни стен, ни крыш. Я лучше тут, неподалёку. Мне лес — дом родной.

— Ну, как знаете, — пожал плечами Славка, — я-то думал, посидим маленько, в баньке попаримся.

— Насчёт баньки, кстати, заманчиво звучит, — остановился Берендей.

— Ладно, вы тут определяйтесь, а нам пора, баньку натопите пожарче, — Акела пожал друзьям руки и привычно уселся на ковёр. Волод и Ласка заняли места рядом. Полёт в ночной тиши завораживал. Внизу проносится тёмная земля, изредка высверкивая какими-то случайными огоньками, а над головой стоят, не шевелясь, громадные звёзды. Примерно через полчаса полёта на горизонте появились какие-то огни.

— Светлоград, — обронил Волод.

— Да уж вижу, что не Нью-Йорк, — ухмыльнулся Акела.

— Что? — не понял кнезич.

— Да в нашем мире есть такой град. Там столько огней ночью, что светло, как днём.

— Что хорошего? — пожала плечами Ласка, — спать, наверное, тяжело.

— Наверное, — согласился Акела, думая о своём.

Приземлившись в лесочке, указанном Володом, они сунули самолёт в мешок и вышли на тракт. На горизонте уже разгоралась розовая полоска зари. Тяжёлая утренняя дрёма мазала мёдом веки, клонила голову к земле.

Через некоторое время показалась околица какой-то маленькой вёски, домов пятнадцать, не более. Подойдя к крайней избушке, кнезич по-хозяйски открыл воротца и осторожно постучал в крайнее оконце. За колыхнувшейся занавеской мелькнуло женское лицо. Через секунду звякнула, открываясь, щеколда.

— Принимай гостей, Любослава, — весело сказал Волод, входя в горницу.

— Хоть и не ждала, но всегда рада, — тепло улыбнулась красивая статная женщина. Пока они усаживались за стол, хозяйка уже успела вздуть самовар, который, посапывая, тоненьким голоском завёл свою мелодию.

— Куда вам чай, — жалостно сказала Любослава, — вам бы поспать как следует, на вас лица уж нет. И девушку вон, загоняли совсем, злыдни, а не мужики. Ты из чьих будешь-то, славница?

— Славомиры дочка, — коротко ответил кнезич.

Хозяйка ахнула, прижав руки ко рту, глаза её наполнились слезами.

— Да как же это, а? — и вдруг порывисто обняла девчонку, крепко прижав к груди, — бедная ты моя.

— Вы знали матушку? — удивлённо подняла глаза растерянная её порывом Ласка. Впервые в её глазах Акела увидел какую-то детскую беззащитность. Хлебнула, видать, девчонка сладкого до слёз.

— Знала! — шмыгнула носом, смеясь сквозь слёзы, Любослава, — знала, конечно, коль с коленок её в детстве не слазила. Подружки они с моей матушкою были. Была бы матушка жива, уберегла бы её от этакой напасти. Да Доля, видать, такая, никуда не денешься.

— Любушка, — извиняющимся тоном сказал Волод, — не судьба нам поспать. Сыпани-ка нам в чай своей травки.

— Опять! — негодующе воскликнула хозяйка, — нельзя её часто пить, сколь разов я тебе говорила!

— Не шуми ты, заполоха [38] Заполоха (старорус.) — паникёрша. , - улыбнулся кнезич, — дело такое, что важнее жизни.

— Что с тобой делать, неслух, — обречённо махнула рукой женщина и пошла куда-то вглубь дома.

— Жена? — шёпотом спросил Соловей.

— Она, Ладой данная, — улыбнулся Волод.

— Что на сей раз затеял, шалопут? — с улыбкой спросила Любослава.

— Не спрашивай пока, ладно?

Чай с травкой действительно оказался волшебным. Уже после первой чашки по жилам измученного тела разлилась удивительная бодрость. Сна в глазах как не бывало. Попрощавшись с хлебосольной хозяйкой, они направились по дороге к городу.

Малыша встретили возле ворот терема кнеза, он как раз возвращался откуда-то и с радостью приветствовал старых знакомых.

— Малыш, разговор есть.

— Пойдёмте в трактир. Я ещё не завтракал сегодня.

— Мы тоже не против, — согласился Волод. Не в терем же переться, это понимали все.

Усевшись за стол, дружно принялись за еду, быстро принесённую девкой-подавальщицей. Ласка, не отставая от мужчин, наворачивала так, что, как говорится, «за ушами пищало».

— Молодец, — похвалил её Малыш, — если ты ещё и работаешь так же, цены тебе нет.

— Вот, кстати, дружище, мы к тебе как раз по этому поводу, — Акела посмотрел на товарища, — можешь её куда-нибудь в терем пристроить на работу? Ну, там, стирка, уборка…