Максим Бобух - Аlexandr

Со своего места поднялся мой бывший гофмаршал. Николай Николаевич, после того как я назначил его одним из министров, преобразился до неузнаваемости. От чопорного, неторопливого человека, не осталось и следа. Он просто излучал энергию. Казалось, что Головин сбросил десяток лет.

- А кто будет отвечать за школы, больницы и университеты? Это не дорога, и не мост. Здесь необходима система, а если каждый будет ими управлять, кто во что горазд, то мы получим бардак.

- Я вас понял Николай Николаевич. У вас есть готовое предложение? Да? Тогда прошу вас на трибуну.

Головин по молодецки прошелся к кафедре, и начал читать. Основная мысль сводилась к тому, что строительство школ, университетов и губернских больниц должно лежать на государстве. На что нужно брать налог с городов, купцов и дворян. Содержание университетов должно лежать так же на государстве. Губернские больницы на губерниях, школы на земских и уездных управах. Строительство уездных больниц должно лежать на владетельных дворянах, купцах и промышленниках. Земства должны содержать врачей, принимающих на дому, строительство больниц по желанию. Содержание школ и уездных больниц либо на управах, либо думе. Строганов обещал доработать, и после согласования с Головином, отдать мне на подпись. Но вмешался Лопухин. Его идеи касались полиции. Предложенная им схема очень походила на Американскую в моем мире. То есть государственная полиция, губернская, городская и местная. Соответственно ложилось и финансирование.

- А так же, мы испытываем недостаток в судиях, как государственных, так и местных. Поэтому хотел бы попросить Николая Николаевича увеличить число студентов, учащихся на юридическом.

Головин обещал решить этот вопрос и представить отчет к следующему заседанию Государственного совета. Следующим стал граф Остерман. Он предоставил отчет по добывающей и обрабатывающим отраслям. Сообщил о трех миллионах рублей, заплаченных Демидовыми и Строгановыми за новые технологии в добычи и обработке железных руд. О строительстве на верфях Санкт-Петербурга и Одессы торговых кораблей. О закладке новых верфей.

- В Нижнем Новгороде построен еще один проволочный завод, половинная доля в котором принадлежит государству. Завод этот уже заключил договор с компанией ДальСвязь на тысячу верст медного повода ежемесячно. Об остальных делах ДальСвязи доложит ее руководитель, господин Берия. Для улучшения работы ведомства, я хотел бы предложить создать государственную компанию, которая занималась бы технологиями и машинами, на подобии компании ДальСвязь. Я бы предложил уже сейчас создать две компании. Рельсовых дорог и Паровых машин и механизмов. Уставы компаний я вышлю всем членам совета, и, надеюсь, к следующему общему заседанию мы решим этот вопрос.

- Спасибо Федор Андреевич. Граф Румянцев, прошу вас.

Министр экономики начал с того, что заявил о необходимости создания государственного банка, для кредитования как государственных так и частных предприятий. Госсовет поддержал инициативу единогласно, и к сентябрю министр обещал представить прожект. Так же Румянцев заявил о выделении одного миллиона двухсот тысяч рублей, на проведение переписи населения ведомству Строгонова. Перепись должна была состояться с июня по октябрь этого года. Граф Румянцев предложил совету, принять решение о необходимости ежемесячного отчета Строгонова о тратах на проведение переписи. Предложение приняли, хоть и не единогласно.

- Английское правительство, через своего дипломата кавалера Уитворта, передало нам первую часть суммы, положенной за проведение телеграфа между городами Лондон и Оксфорд. С сего дня, компания ДальСвязь может начинать свою работу.

- Мы бы с удовольствием начали, - не поднимаясь со своего места начал Берия. - Но ваше министерство еще не перечислило нам ни копейки, из необходимых пятисот тысяч рублей. А военное ведомство не выделило нам кораблей. Рисковать своими людьми я не буду.

- Князь Николай Иванович, - обратился я к Салтыкову.

- Мои корабли уже готовы выходить, и выйдут, как только моему ведомству перечислят положенную сумму, для обеспечения похода.

- Граф, что вы на это скажете?

- По поводу денег для военного ведомства, мне ничего не известно. А деньги для господина тайного советника уже готовы, я жду вашего поверенного, Лаврентий Павлович.

- Значит все разрешилось. У вас все? Нет, тогда продолжайте.

- От наших торговцев поступили жалобы на высокие поборы в англицких портах, а так же на неправомерные действия английских судов в Балтийском море. Так же наши торговцы просили уделить внимание большой зундской пошлине.

- Граф. С Данией вопрос решим. Летом я собираюсь в Копенгаген, там встречусь с кронпринцем Фредериком. Может удастся заключить новый договор о Вооруженном Нейтралитете. А что по поводу английских поборов, они противоречат нашему торговому договору?

- Нет, ваше величество. Формально они имеют право брать за стоянку наших судов столько, сколько им заблагорассудится.

- Хм. Значит, сделаем так. Напишете письмо британскому правительству с выражением протеста по поводу высоких поборов. На время действия их поборов, установим такие же во всех русских портах для английских судов, или судов с английской командой. Бриттам хватит наглости приплыть под чужим флагом. Составите документ и письмо, я подпишу. За счет этих денег будем компенсировать затраты наших купцов. Светлейший князь Петр Васильевич, Лаврентий Павлович, я надеюсь вы сможете проследить за тем, чтобы купцы не злоупотребляли нашей добротой и щедростью. По поводу пиратствующих английских купцов, мы уже распорядились сдавать в аренду нашим купцам пушки, порох и снаряды. Пусть топят их. Если не умеют, пусть нанимают опытных людей. Их есть у нас много, - я имел в виду тех, кто вернулся с наших заграничных командировок. Большая часть этого контингента как раз и составляли члены морских судов Британии. Среди них были не только простые матросы, но и канониры, боцманы, штурманы и даже несколько капитанов, правда, последние на пиратских кораблях. Не все из этих людей попали в наш военный флот. Я с самого начала предполагал использовать их на торговых и гражданских судах.

Дальше последовал рассказ о работе Санкт-Петербургской и Рижской торговых бирж. По моему манифесту, вывоз хлеба пеньки и другого сырья был ограничен. Теперь русские купцы обязаны были сдавать половину вывозимого товара на биржу, где его могли купить иностранные купцы или русские перекупщики. Вторую половину купцы должны были вывозить самостоятельно, на своих или арендованных судах. Пошлина составляла двадцать пять копеек с пуда. И уже с начала судоходства было собрано один миллион четыреста тысяч рублей.