Юрий Валин - Самый младший лейтенант

Завернули во двор дома. Никто ничего у Женьки спрашивать не собирался, - видимо отлично знали, где прописан.

"Девятка" остановилась:

- Так, Земляков, у вас двадцать минут. Попрощайтесь, возьмите зубную щетку и прочие предметы личной гигиены. Служить будете преимущественно в Москве, по гражданской специальности. Так что озадачиваться валенками и запасом сгущенки не стоит. Всё получите на месте. Идите. Ровно двадцать минут.

- Я буду жаловаться.

- Ваше право. Вы человек образованный, телефоны Комитета солдатских матерей, приемной президента и райвоенкомата наверняка имеете. Меня зовут - майор Варшавин Александр Александрович. Майор - это такое воинское звание. Впрочем, в военкомате в курсе. И насчет звания, и насчет того, что я вас забираю. Идите.

- Земляков, время пошло! - рявкнула девица. - Папку не забудь. Вот выйдешь в генералы, тогда свинячьей кожей будешь щеголять. Да, если есть мысль запереться в квартире - эта мысль однозначно глупая. Сгноим в стройбате или где-нибудь на таежной свиноферме. Вот если пожелаешь по пожарной лестнице улизнуть - иное дело. Охотно понаблюдаем.

- Катерина, не провоцируй призывника. Крыша сейчас скользкая, сорвется парень в два счета. И вообще, товарищ Земляков человек сознательный и честный. В глубине души.

Лифт привычно встряхнуло, и Женька вышел на широкую лестничную площадку. Машинально достал ключи. В голове был полный сумбур.

- Ой, Жень, хорошо, что пораньше пришел, - мама в уютном бархатном халатике возникла из кухни. - Супчик еще теплый. Твой любимый, сырный.

Женька обессилено сел под вешалку:

- Мам, меня в армию загребают.

- Как? Уже? А университет?

- Выперли.

- Женечка, да что ты такое натворил?!

Позвонил Игорю, - тот был где-то за городом. Удивился, обещал помочь. Дня через три, в крайнем случае, через неделю. У Иосифа Андреевича телефон оказался отключен. Женька яростно потер взмокшее лицо и набрал номер отца.

...- Забирают? Что ж, это то, что тебе нужно. Поздравляю.

- Пап, не издевайся. Я там не выдержу. Сдохну ведь.

- Не сдохнешь. Станешь мужчиной. Я вечером подъеду, поговорим.

- Они внизу. Десять минут мне осталось. Пап, сделай что-нибудь. Я тебя прошу. По-настоящему прошу.

Отец помолчал:

- Жень, по-настоящему помочь я уже не успею. Нужно было с пяти лет тебя за загривок ежедневно трясти. Извини, что пожалел. Успеха тебе. Осмотришься, напиши или позвони. Мы будем волноваться...

В Нескушном саду выгуливали собак. Неспешно бродили холеные псы и их спортивные, подтянутые, в горнолыжных комбинезонах, хозяева. Вид с пятого этажа открывался замечательный. Женька на миг прислонился лбом к холодному стеклу. Вот и всё, кончилась жизнь. Хоть выбрасывайся. Нет, рано отчаиваться. Если и вправду в Москве оставят служить, может комиссоваться удастся. Игорь поможет.

Мама суетилась на кухне. Провизию готовила. Сказал же, чтобы ничего не собирала.

Звякнул дверной звонок. Сволочи, - секунда в секунду.

- Женечка, ты готов? Неудобно людей ждать заставлять.

- Мам, не открывай, - прошептал Женька в холодное стекло.

Не услышала, лязгнул замок.

- Здравствуйте, как наш новобранец? Окончательно мужество не растерял? - майор улыбался.

- Здравствуйте, здравствуйте! Загляните хоть на минутку. Всё так внезапно... - жалко суетилась мама.

- Сейчас всё в этом мире жутко мобильно, - веско заявила светловолосая стерва. - Вооруженные силы обязаны соответствовать требованиям времени.

- Конечно, конечно! А вы, извините...?

- Старший сержант Мезина, - представилась садистка. - Сегодня выходная, но привлечена, чтобы, так сказать, не слишком пугать погонами вашего призывника.

- Вы, наверное, из пресс-службы? - догадалась мама.

- Практически угадали, - сержант-девица ослепительно улыбнулась. - Ну, готов ваш сын взглянуть жизни в лицо?

- Наверное, - мама жалобно глянула на молчащего Женьку. - Ты только не волнуйся, ладно?

- Волнение в такой момент вполне понятно и простительно, - заметил майор. - Новая жизнь у человека начинается. А вот для опасений почвы нет. Специальность у Евгения Романовича нужная, редкая. Будет служить в Москве, если конечно, не напишет рапорт о переводе в более интересные и экзотические места. Так, знаете ли, тоже случается. Собственно, месяца через два Евгений может рассчитывать и на увольнительную. Раньше, извините, никак не получится. Карантин, курс молодого бойца, введения в реалии современной службы - сами понимаете.

- Конечно-конечно. Вы уж присмотрите за ним, пожалуйста.

- Непременно, - заверила сержантша. - Под нашей опекой будет. Дисциплина серьезная, но без всякой там дедовщины. Уж можете поверить. Прошу, товарищ Земляков, транспорт ждет...

***

Стойло скотское. Два стола, взгроможденные друг на друга, занимали едва ли не треть комнатушки. Рядом с трудом умещалась койка с ватным полосатым матрацем, стол, компьютерное кресло и обшарпанная табуретка. У двери торчала металлическая вешалка и шкаф, набитый старыми папками-скоросшивателями. На окне, полузакрытом столами, красовалась решетка, покрашенная в белый цвет, и кубики датчиков сигнализации.

Камера заключения.

Опомниться Женька так и не успел. До места службы ехали меньше получаса, - Третье кольцо было свободно, сразу свернули на Комсомольский. Ворота с закрашенной жестяной звездой. Дежурный с красной повязкой на рукаве. Коридорчик проходной. Казарма, рядом двухэтажное, зачуханного вида, здание. Электронный замок, еще один коридор...

Жить здесь нельзя. Здесь из вещей-то только здоровенный новенький монитор. Правда, ни к чему не подключенный, - провода валялись на полу, рядом с "фильтром-пилотом". Жутковато светится красный глазок индикатора напряжения.

- Я - попугай с Антильских островов. Но я живу в квадратной келье мага, - процитировала возникшая в двери сержантша. Уже без верхней куртки, в небрежном светлом свитерке и джинсах. Джинсы, хм, шикарные. В смысле, и сами портки недешевые, и плоть светловолосой военнослужащей весьма... стильная. Моделью она подрабатывает, что ли? Экие длиннющие конечности.

- Эй, абитуриент срочной службы? Огляделся? Проникся? Что такой заторможенный? Не нравится уединенный приют?

- Здесь и зубную щетку положить некуда, - угрюмо заметил Женька. - Мне вроде тумбочка положена или шкафчик?

- А, так кое-какие представления об армейской службе у тебя имеются? Щетку, пасту, бритву и прочие зубочистки можешь пока сунуть в стол. Если тумбочка окажется жизненно необходима - изыщем. Лишнее столы выкинем. Правильную форму одежды, обувь и одеяло получишь незамедлительно. Заодно покажу где столовая. Завтрак в 7:00, обед в 13:00, ужин в 19:00. Опаздывать без уважительной причины не принято. Схлопочешь взыскание. Можешь сразу вырубить зубилом-рубилом на внутренней стороне век - здесь не опаздывают и ценят точность. Ясно, рядовой?