Роберт Ферриньо - Молитва по ассасину

Рыжебородый и его старший брат Джеймс бесили Старейшего с самого основания Исламской республики. Джеймс Дуган стал первым директором службы государственной безопасности, а Рыжебородого назначил заместителем. По большому счету Дуган являлся лишь харизматическим воплощением структуры, в то время как реально всеми делами железной рукой заправлял его младший брат. Дождавшись удачного момента, Старейший попытался устранить обоих, оставив на их месте собственного человека — третьего по значению в службе безопасности. Нападение оказалось лишь частично успешным. Джеймс умер, но Рыжебородый, получив несколько пуль, вцепился в жизнь мертвой хваткой. Он боролся со смертью так, словно, несмотря на праведнейший образ жизни, ему светило самое жуткое место в преисподней. Исчерченный следами от швов подобно чучелу медведя, Рыжебородый вскоре занял пост, ранее принадлежавший брату.

В течение нескольких дней он приказал казнить десятки агентов возглавляемой им службы. Человек Старейшего лишился жизни первым. Затем погибли сотни полицейских и фидаинов, даже некоторые из «черных халатов» бесследно исчезли. Как всегда, пострадали в основном абсолютно невиновные, лишь косвенно связанные с нападением, однако сорок три верных последователя Старейшего все же угодили в их число. Рыжебородому даже удалось схватить двоих помощников, верой и правдой служивших великому наставнику в течение десятилетий и пользовавшихся его особым доверием. Через них ничего не стоило выйти на самого Старейшего, однако оба предусмотрительно покончили с собой.

Жестокость, проявленная новым директором СГБ, задержала выполнение миссии на несколько лет, а теперь племянница Рыжебородого вообще поставила под угрозу дело всей жизни. Несомненно, сам Иблис заронил в их род темное семя, даровав им способность противиться любому благородному деянию. Как только дочь Джеймса Дугана поймают и предадут огню вместе с ее новой книгой, Старейший прикажет Дарвину заняться самим Рыжебородым. Пора кончать со всей семейкой раз и навсегда.

Стоило ему вспомнить о предстоящем деле, улыбка мгновенно сползла с его лица. Он совершенно не испытывал желания общаться с Дарвином, но другого выхода у него не оставалось. Переговоры по телефону, не представляя физической опасности, вызывали отвращение. После них у Старейшего во рту появлялся неизменный горьковато-кислый привкус.

«С возрастом нервы сдают? — обратился он сам к себе. — Сколько раз ты приглашал одного зверя или другого в свой дом? Сколько раз ужинал ты со свиньями и обезьянами, демонстрируя такое смирение и благосклонность, что никто не мог догадаться о твоих истинных помыслах. Сколько раз ты сам устремлялся в бездну, если это требовалось для достижения цели? Поговори с ним. Скажи, что нужно сделать, и выслушай его мерзкий смех. А потом соверши омовение».

«Да, да, да. Достаточно». Сомнения ослабляют не только душу, но и тело, а Старейший не мог позволить себе подобной роскоши. Огни улиц вдруг стали раздражающе яркими, и он устремил взгляд далеко в горы, туда, где вращали лопастями многочисленные ветряные турбины. Город больше не отвлекал, и его сознание, подобно теплому ласковому ветерку, наполнилось покоем бесконечности. Отважные кочевники из его родной страны верили, будто Аллах уже написал книгу жизни, и потому, совершая обязательные молитвы, они все же не питали ни малейших иллюзий относительно влияния собственных голосов на планы Создателя. Холодный ветер пустыни все быстрее раскручивал турбины. Рыжебородый. Как долго он стоял на их пути. Каждый раз отвечал удачным ходом на любой ход Старейшего. Теперь пришел его черед испытать на себе муки бессилия перед неизвестностью. Трястись за судьбу племянницы, полагаясь лишь на волю Аллаха. В одном лишь великий наставник целиком поддерживал ненавистного врага — он не менее искренно желал фидаину поскорее отыскать пропавшую девчонку.

После вечернего намаза

— Пропала?! Как это понимать?

— Сбежала два дня назад. — Рыжебородый посмотрел на часы. — Теперь уже три. Исчезла в пятницу утром после первой лекции.

Ракким положил руку ему на плечо:

— Вы уверены, что ее не похитили?

Отцепив от футболки пальцы бывшего фидаина, глава СГБ свернул с главной дорожки. Двигался он довольно скованно.

Ракким углубился в заросли следом за ним. Пригнув голову, он поднырнул под ветку слоновьего дерева, опутанную висячими лианами, похожими на похоронные венки, источавшие назойливый аромат. Даже в полнолуние здесь царила непроглядная тьма, но Рыжебородый знал, куда направляется. Как и Ракким. Выбравшись на небольшую полянку рядом с искусственным водопадом, дядя Сары присел на камень, упершись в него одной рукой. Бывший фидаин устроился рядом.

— Я не люблю, когда на меня кричат, — произнес Рыжебородый.

— Я должен извиниться? Не можете обойтись даже без такого незначительного преимущества?

Глава службы безопасности поджал губы.

— Сара ушла по собственному желанию. Сперва я решил, будто вы удрали вместе, но в пятницу вечером она мне позвонила. Сказала, что с ней все в порядке и чтобы я не волновался.

— Почему она сбежала? Что вы с ней такого сделали?

— Я за нее переживал. — Рыжебородый свирепо уставился на Раккима. — Договорился о замужестве с достойным семейством, что было не просто, учитывая ее возраст и эту проклятую книгу. Посол Саудовской Аравии предложил в качестве кандидата пятого сына по имени Сулейман — руководителя нефтехимической компании, и я дал согласие. У него уже есть две жены, но они живут в королевстве. Так сказать, защищены от тлетворного влияния нашей нации. Сара должна была стать его главной супругой, и предполагалось, что они останутся здесь, в резиденции посла. Сулейман — хорошо образованный, свободный от национальных предрассудков…

— Весьма заботливо с вашей стороны. — Ракким видел их вместе. Следил незаметно для Сары. Саудовец держал кофейную чашку обеими руками, словно боялся, как бы та не выскользнула. — Вы нашли для нее умеренного. Она по-прежнему могла преподавать и даже ходить в кино. Возможно, ей даже разрешили бы потанцевать на собственной свадьбе.

— По-твоему, мне следовало подождать, пока не станет известно о вашем совместном грехе? Чтобы у нее вообще бы никаких перспектив не осталось?

Ракким промолчал. Сам-то он мог и не обращать внимания на желания Рыжебородого, но Сара… Несмотря на возраст и материальную независимость, девушка-мусульманка обязана подчиняться опекуну.

— Я хочу, чтобы ты нашел ее.

— У вас вполне достаточно агентов. Почему вы обратились ко мне?

— Я верю тебе. — На лице Рыжебородого проступила нечеловеческая усталость. — Коррупция разъела все организации. Даже мою. — Он покачал головой. — Я могу доверять только тебе.