Сергей Щепетов - На краю империи: Камчатский излом

– А ежели я сбегу?

– Ты бежать?.. – снова на секунду задумался унтер. – Я буду докладывать господин капитан!

– Так тебе добром меня привести велели?! – удивился служилый. – Чо ж ты тогда приказал ружья наставить?

– Господин капитан приказать быть с опасением!

– Во-она ка-ак… – теперь уже озадачился Митька. Впрочем, выбора у него не было, поэтому он перекрестился и заявил: – Пошли!

Отбывая с почетным эскортом, Митька не удержался – показал Епифану кулак и многообещающе улыбнулся. Незадачливый предатель понурил голову…

Свежесрубленные из сплавленного леса капитанские хоромы выглядели настоящим дворцом по сравнению с прочими острожными постройками. Местным жителям, наверное, было совершенно непонятно, зачем одному человеку, даже большому начальнику, нужна для проживания такая огромная изба, в которой аж целых две печи с трубами из дорогущего кирпича!

Охрана, вероятно, сочла свою миссию выполненной, когда подвела Митьку к одной из боковых дверей и эта дверь открылась. Во всяком случае, внутрь никто из них не вошел – конвоиры как бы передали «гостя» прислуге с рук на руки. Эта прислуга сплошь состояла из нижних чинов. Они объяснили Митьке, что капитан, наверное, захочет с ним говорить, но когда – одному Богу известно. Ему следует изготовиться и ждать. Первая задача оказалась неожиданно сложной: гость должен был сбросить свою одежду, помыться в лохани с теплой водой, надеть чьи-то чистые обноски и уже в таком виде ждать приема.

– Зачем?! – изумился служилый.

– А затем, что его благородие не любят, когда от вашего брата воняет! И вшей, не ровен час, натрясешь на пол!

– Да ладно! По вам, что ли, не ползают?

– Как же без них-то? – признался солдат. – Однако его благородие не любят. Для того порошок на себя сыплют.

– Гы-гы-гы! – засмеялся Митька. – Может, он и мух не привечает?

– Свят-свят, не приведи господи! Не ровен час, какую увидит, так всем скопом ловить заставит. А крику, а крику!

– Ну и жисть у вас тут! – посочувствовал служилый.

– А мы не жалуемся! – гордо заявили денщики. – Ты не болтай-ка, а поди в сени, тряпье свое сбрось, волосья да бороду гребнем прочеши и сюда вертайся – вон, вода уж в котле угрелась!

Подготовительные процедуры Митька выполнил быстро – даже удовольствие некоторое получил. Потом пришлось ждать. Просто так сидеть было скучно, поэтому он потребовал еды и выпивки – вдруг дадут? Каши ему дали вволю, а в водке отказали…

В просторной комнате было жарко натоплено и светло от свечей – дорогой привозной товар здесь, похоже, не экономили. Хозяин покоился (не сидел, а именно покоился!) в сооружении, похожем на большой стул с наклонной спинкой, накрытый несколькими слоями медвежьих и оленьих шкур. Одежка на нем была странная. Митька даже не понял, что же это такое – то ли форма офицерская, то ли цивильный заморский наряд. Лицо бледное, гладко выбритое и какое-то мягкое, пухлое что ли. Да и сам он казался каким-то ненормально массивным и мягким. Волосы на голове короткие, всклокоченные и седые. Наверное, на людях он их не демонстрировал, поскольку рядом на столике лежал роскошный беловолосый парик. Говорил по-русски капитан вполне свободно, но с акцентом.

– Здравия желаю, господин капитан!

– Здравствуй, казак Митрий Малахов.

– Пришел вот… Зачем звали-то?

– Как ты невежлив, казак Митрий! – покачал головой начальник. – Я много старше тебя годами и званием. Ты не должен задавать мне вопросы, ты должен честно отвечать на них.

– Прощения просим, ваше благородие! Мы люди простые, обхождениям не обученные. Не извольте гневаться!

– Я не сержусь, Митрий, – кивнул капитан. – Мне известно, что ты есть настоящий русский дикарь.

– Уж какой уродился… – пожал плечами Митька.

– Это меня устраивает. Мы находимся в дикой стране, и я хочу, чтобы мы стали друзьями. Я думаю, что мы можем быть полезными друг другу.

– Премного благодарен за честь, ваше благородие, – поклонился казак. – Прикажите тока – чо надо, сполню со всем старанием!

– Для выполнения приказов я имею много подчиненных, – улыбнулся Беринг. – Я хочу, чтобы ты помогал мне как друг. А я помогу тебе…

– Я готовый, ваше благородие! – вытянулся служилый как бы по стойке «смирно». – Укажите тока, чо потребно!

– А тебе неинтересно, чем я могу помочь тебе?

– Дык мы… Дык я… – старательно изобразил смущение Митька. – Ваш-бродь, да я!.. Да за таку честь!.. Да завсегда! Да со всем старанием!..

Капитан едва заметно кивал головой в такт Митькиным потугам, тот чувствовал, что идет правильным путем, и старательно изображал обалдевшего дикаря.

– Хорошо, Митрий, я верю тебе. Капитан-лейтенант Шпанберг рассказал мне, что ты очень хорошо помог ему.

– Да что там, ваше благородие, сущие пустяки… – смутился польщенный служилый.

– Эх, Митрий! – вздохнул Беринг. – Ты родился в грязной избе и, наверное, ничего не видел лучше. А я вырос в Дании – это маленькая чистая страна. Там много хороших домов, там люди вежливо говорят друг с другом, там любят музыку и цветы. Я хочу вернуться туда на старости лет, хочу иметь большой красивый дом, в котором будет жить моя семья.

– Святое дело, ваш-бродь, – понимающе закивал Митька, – святое дело!

– Но для этого нужны деньги – много золота, ты понимаешь меня?

– Конешно, ваш-бродь, конешно…

– Золото этой дикой страны – соболь, лиса, морской бобер, – задумчиво продолжил капитан. – Я готов хорошо заплатить за их мех разными товарами. Только не хочу, чтобы об этом все говорили. И не хочу, чтобы меня обманывали.

– Кто ж тако хочет?!

– А еще я не хочу… Ты знаешь, Митрий, у меня много недругов и в Сибири, и в Петербурхе. Им незачем знать…

– Внял, ваше благородие, все понял!

– Кроме того, я имею много векселей, – сообщил Беринг.

– Эт расписок по долгам что ль?

– Именно так. Мне бы хотелось получить по ним не деньги, а меха по здешним ценам. Как ты полагаешь, это возможно?

– Глянуть надобно, что за расписки да кто поручался… – уклонился от прямого ответа служилый.

– Мне кажется, приезжему человеку получить эту плату будет очень трудно. Местные люди хитры, жадны и очень склонны к обману.

– Истинно говорите, ваше благородие, истинно! – с готовностью закивал Митька. – Тута у нас сплошь воры да мошенники! Корысти ради мать-отца родных не пощадят!

– Это ужасно, Дмитрий, это ужасно, – покачал головой датчанин. – Но ты ведь местный, ты вырос здесь и всех знаешь, правда?

– Истинно так, ваш-бродь!

– Ты, наверное, не дашь себя обмануть. Но, может быть, захочешь обмануть меня…

– Господь с вами, ваш-бродь, как можно?! – изобразил оскорбленную невинность казак.

– О, в Сибири местные жители всегда пытаются обмануть приезжих, – улыбнулся Беринг. – Они не считают это грехом. А я хочу, чтобы ты помогал мне честно. Тогда никто не узнает… – Капитан сделал многозначительную паузу – пошевелил пухлыми пальцами, поднял глаза к потолку, а потом посмотрел на собеседника: – Тогда никто не узнает о тебе ничего дурного.