СССР 2061 - СССР-2061. Сборник рассказов. Том 1

— Клоок? — слегка удивлённо приквохтнуло животное, склонив голову, и произнесло на чистом русском, — Думайте головой, а Кембрик дома?

— Дома, дома, — вывалился в тесный корридор тот, — Валь, это Елька. Ну самобелка, соответственно.

— Аээ… Думайте головой, — кивнула Валентина, пытаясь не бояться зверя.

— Пшлите на кухню, — усмехнулся Кембрик.

Оставшуюся часть объёма кухни занял огромный беличий хвост. Григорий скипятил чаю, но белке само собой не предлагал…

— Ей — без надобности! — радостно сообщил он, — Нет, ну конечно если строго, то и нам без надобности, а просто хочется, но ей даже и не хочется. Тоесть если совсем точнее…

— Кем, форточку дёрни на секунду, — прицокнула Елька.

Кембрик протянул руку и открыв форточку, впустил ещё одну белку, на этот раз самую обычную. Правда, на голове у зверька блестел металлический обруч с длинным усом-антенной. Пришлось налить чаю в блюдце, потому как этот-то точно не отказался. Елька моргала глазами и поводила пушными ухами, а хвостом не шевелила, чтобы не смести посуду с сушилки. Мелкая белка лакала чай из блюдечка и чивкала.

— Для нас это достаточно просто, — вернулся к лекции Кембрик, — Вот мы имеем белку с нейроприёмником на голове. Коротко сказать, эта штука принимает мозговые волны, и посылает в процессор. А процессор мы имеем сдесь.

Он хотел показать на Ельку вытянутой рукой, но размеры кухни вытянуть руку не позволили.

— Как и всякий Сам, изначально это просто железяка, обшитая синтетической шкурой. Без передачи начальных импульсов они не развиваются и довольно плохо себя чувствуют, если связь оборвать. Причём организмов, которые посылают импульсы в процессор Самой, довольно много, это называют Рядом. У Ельки таких грызунов — шесть десятков…

— Уже семь, — поправила самобелка, подливая чаю белке.

— Процессор подстроен под определённый тип организмов, поэтому в Ряду они одинаковые, — дополнил Кембрик, — Теперь понимаешь, почему я говорил что Елька не совсем белка, но не совсем не белка?

— Тьфу ты, — Валентина нервно засмеялась, — Я как-то совсем это упустила из вида. Могла даже ляпнуть что-нибудь про генетическое скрещивание человека с животным…

— Ну да, и арбуза с тараканами, — хмыкнул Кембрик, — Сдесь не в генетике дело, а в думании головой.

— А, ммм… Зачем это вообще? — осторожно осведомилась Валя, косясь на белку.

— Ну, тут такая пачка "зачемов", что сразу и не скажешь. А на неё можешь не коситься, говори что думаешь. Сами, в отличие от организмов, думать ничем другим кроме головы просто не могут… Так вот, для начала просто то, что с искуственным разумом экспериментируют в разных странах, сама знаешь до чего доигрались, и останавливаться не собираются, поэтому и не трогать тему вообще — не получится.

— Почему не получится?

— Потому что там, — палец показал на самобелку, — Оцифрованное сознание, которое в достижении конкретных целей на порядок эффективнее, чем неоцифрованное. Организм за Самим угнаться ни по каким показателям не сможет.

— Так они получается превосходят людей? — удивилась выводу Валентина.

— Ещё как, — кивнул Кембрик, — В этом и соль…

Елька потрясла солонку, показывая что соль также там.

— …да. В том что капиталисты, применим такое слово, никак не могут такого сделать. Не по техническим причинам, а потому что они привыкли, что есть господа и есть рабы. Кто в здравом уме будет создавать себе господ или рабов, которые на сто голов выше, что в общем одно и тоже? Поэтому как только "там" пытаются распространить саморазумных роботов, киборгов, ещё там шут знает кого, сразу поднимаются вопли о том, что они перебьют всех людей. И никакие три закона робототехники не помогают.

— Кажется, начинает доходить, — усмехнулась Валя.

— Вот именно. У нас в стране ни рабов, ни господ не наблюдается. Самозверьки — это не автоматы, их никто не программирует специально, они совершенно разумные и поэтому понимают, что люди им ничем не мешают, а таки наоборот помогают. Как-грится человек — друг собаки. Так что мы с ними живём бок о бок…

Елька цокнула и вспушилась, но со всей пушнины не отлетело ни единой ворсинки — шерсть сидела крепко и конечно, не линяла.

— И, опять же, никакой войны, — добавил Кембрик, почёсывая за беличьим ухом, — Они свой Мир любят люто, так что в случае чего никакими ядерками не остановишь. В конце концов мы коммунисты, и для нас никаких "не своих", по крайней мере в стране, нету.

— Так это самое, — улыбнулась Валентина, тыкая пальцем в пушнину, — Ты, товарищ самобелка, как терминатор, чтоли?

— Не терминатор, а коммутатор, — цокнула Елька, подумала и потёрла когти, — Хотя при надобности и.

— Ещё бы, — усмехнулся Кембрик, — Ты даже без надобности формулу Бронькенштейна открыла.

— Что за формула?

— Да это по поводу контроля за состоянием вещества по поляризации излучения. Ель слегка разбрыльнула и придумала, как повысить чистоту наших свечек, стали выяснять — это уже придумали лет сто назад, просто подзабыли.

Самобелка захихикала, потряхивая ушами, потом поднялась с табуретки, открыла форточку и запустила туда мелкого грызуна с приличным ускорением — тому естественно это было только в радость, серый хвост мелькнул по веткам ёлки, что росла близко к дому, и исчез в снежном опушнении.

— Мне просто странно, что мм… — Валя ещё потыкала пальцем в лапу, — Что тушка кажется такой живой, никакого намёка!

— Это для удобства, — пояснила Елька, произнося слова с лёгким прицокиванием, — Хотя меня можно и тумбой на колёсах сделать, это не принципиально. Но морфологическая приближенность к организму даёт возможность имитировать все эффекты, организму присущие, а это помогает лучше думать.

— Да блин, — засмеялась Валя, — Нет, Гриш, она правда того?

Самобелка включила подсветку глаз; раньше они были чёрные, а теперь стали как две зеленоватые фары, светя довольно мощными лучами. Это недвусмысленно намекало на то, из чего состоит туловище; но как только Елька иллюминацию выключила, то сразу пропало и впечатление. Естественно, беличьи уши согнулись под тоннами вопросов, потому как у Валентины пока ещё не было возможностей поговорить с белкой, при этом будучи в здравом уме. Будь Елька органической, у неё был бы начисто вынесен мозг, а так самобелка оставалась ровно в том же состоянии, нисколько не утомляясь и продолжая цокать, как ни в чём ни бывало. Кембрик с улыбкой смотрел, как сестра пытается взять всё это в голову.

— Ладно, — сказал он, когда пришёл конец чаю, — Ты Ель её заболтаешь, точнее она сама с непривычки заболтает себя через тебя. Иди Валь лучше отдохни, там вон за перегородкой, а мы с белухой покорпим над эт-самым. Мы тихо.