Евгений Пряхин - Красный паук, или Семь секунд вечности

Лукьянов появился во втором салоне в сопровождении Веры Николаевны, Юлии и Уткина.

– Говори! – грозно пробасил Валенда. – У тебя получилось?

– Нет. Пока не получилось, – остановился в проходе между креслами Лукьянов. – Один из наших американских «друзей» самым подлым образом соскреб картину с крышки чемодана.

– И что? Ты же говорил, что все замкнул на себя? – допытывался Павел Васильевич. – Ты все время щелкал. Щелкни сейчас!

– Мои щелчки заблокированы! Я не могу установить связь с Лабиринтом. Замкнуть-то я замкнул, – объяснял Лукьянов, – но главный элемент всего этого – вход в Лабиринт – картина моего дяди. А теперь она уничтожена. И все летит к черту! И спасение Зорина, и возвращение домой на Землю.

Веселая компания не верила Лукьянову.

– И что? Совсем нет выхода? – поразилась Елизавета. – Но ты говорил, мы защищены от радиации, от гравитации, от…

– От всего, – продолжил за Елизавету Лукьянов. – Только не учел возможности человеческой подлости. Перед этим качеством я оказался бессильным.

Тут всполошилась Вера Николаевна:

– Как бессильным? Ты минуту назад сказал, что кое-что придумал, и что человеческий сон – это великая вещь!

– Да, придумал, – согласился Лукьянов. – Я сказал, что сон это продолжение Лабиринта. А Лабиринт это место где будущее встречается с настоящим и где получается одно сплошное прошлое.

– Ничего не поняла, – растерялась Вера Николаевна. – Говори яснее. Ты можешь или нет?

– Да, могу, – заговорил уже гораздо увереннее преобразившийся Юрий Петрович. – Мне сейчас надо быстро уснуть и попытаться…

– Ты это что? Серьезно? – справедливо удивилась Юлия Сергеевна. – Сейчас вот возьмешь и уляжешься спать? Приволок нас всех сюда, а сам – спать!

Американцы сидели, ни живы, ни мертвы.

– Юля! Дай мне сказать, – теперь уже горячился Лукьянов, сверкая красными ушами. – Да, лягу спать! И как можно быстрее. Только меня нельзя будить. Если проснусь – все будет кончено!

– Что надо делать? Говори! – включила командный голос полковник Зырянова.

– Меня срочно надо положить спать в бизнес-класс, из самолета всех убрать, – четко давал указания Лукьянов. – У входа оставить дежурить Валенду и Уткина. Остальных срочно за борт!

Каждая секунда дорога. Пока Зорин чего-нибудь не натворил. А сейчас надо срочно избавиться от этих, – Юрий Петрович указал на американскую делегацию.

– Как? – ужаснулся Валенда. – Застрелить всех?

– Я и не знала, что у меня такой кровожадный помощник. За борт их всех – на лунный грунт, – догадалась полковник Зырянова.

Американцы, предчувствуя недоброе, вскочили.

– Вперед! – громогласно возопил Валенда и первым ринулся на иностранную делегацию.

Но американские друзья сами были не из трусливых:

– Вперед! – закричал Эхэндстронг, – и бросился навстречу нападавшим.

Две колонны сошлись лоб в лоб, причем, трещали не только лбы, но и кресла. Но действовать между креслами эффективно мог только здоровенный Валенда, который схватил мистера Сильную Руку, поднял его и крича, – «Уткин! Открывай дверь!» – понес к выходу, расталкивая нападавших.

Уткин прорвался к выходу и выполнил приказ.

Мистера Эхэндстронга с предосторожностями поднесли к двери.

– На счет «три» – бросаем! – скомандовала полковник Зырянова.

– Ты уверена? – спросил не по уставу Валенда. – Он же разобьется! Будет международный скандал.

– Не разобьется, – четко отвечала Наталья Павловна. – Лететь ему вниз три с половиной метра, а сила притяжения на Луне в шесть раз меньше земной. Выходит, мы его сбросим с высоты всего шестьдесят сантиметров.

– О, – обрадовался Валенда. – Я и сам тогда за ним спрыгну. – И со словами, – Вот твой первый полет – такой маленький для человека, – Павел Васильевич сбросил вниз барахтающегося мистера Эхэндстронга. За ним последовал Сид Бартел, затем Комплинз и завершил «парад планет» Голддринг. Вся компания подняла изрядную тучу пыли, порадовав веселую компанию.

Но после прилунения американцы разошлись не на шутку. Особенно усердствовал мистер Сильная рука. Он даже попытался вернуться в самолет, прыгнув на высоту чуть ли не два с половиной метра несколько раз подряд.

Увидев это дело, Валенда присвистнул от удивления и сказал:

– Смотрите, как распрыгался мистер Сильная рука! – каждый раз Валенда хлопал по лысине подлетавшего американца, когда он появлялся в проеме двери. – А в фильмах еле-еле подпрыгивал на сорок сантиметров. Придется мне их угомонить.

И Валенда сам спрыгнул вниз. Потом, действуя решительно и смело, Павел Васильевич загнал всю делегацию в танк и закрыл снаружи люки со словами:

– Пока можете отдохнуть, а потом будете запрыгивать в самолет. Кто не запрыгнет – останется на Луне, – напугал для пущей важности американцев Павел Васильевич, правда, на русском языке.

Вернувшись в самолет по лестнице, Валенда доложил о содеянном:

– Все сидят. Пока молча. Люки я зафиксировал снаружи. При прилунении никто ничего не сломал. Я буду их навещать, как бы они опять чего не придумали.

– Хорошо. Теперь главное, – засучил рукав комбинезона Лукьянов. – Наталья Павловна, сделайте мне укол, как Вере.

– Хорошо, сделаем.

– Дядя Юра, а если дядя Зорин вам не приснится? – задала детский вопрос Варя.

– Тогда необходимо, чтобы кто-то еще уснул, – догадалась Юлия. – А так можно? Юра, включай свою думалку и не тормози. Так можно, чтобы еще кто-нибудь там был с тобой?

– В принципе, да. Но это опасно для каждого, кто будет участвовать в поиске. Дело в том, что этот поиск будет осуществляться в режиме вашего реального сна.

– И что тут страшного? – удивилась Елизавета. – Во сне! Это же здорово! Спишь и ищешь Андрея. Надо – спрыгнул с крыши небоскреба и полетел! Надо – нырнул! Фантастика!

– Так-то оно так, – продолжал хмуриться Лукьянов. – Но есть опасность не вернуться из этого поиска. Исчезнуть навсегда. Это может произойти, если вы встретите во сне своих близких умерших родственников – папу, маму. Эта встреча будет означать, что вы умерли. И больше уже вы к нам не вернетесь.

– А если не встретим?

– То проснетесь в том кресле, где вы уснули.

– И это вся опасность? Какая ерунда! Вперед, действуй Юрка! – вскричал Валенда. – Счет идет на минуты!

– Еще одно, – настаивал Лукьянов. – Послушайте. Сон это часть Лабиринта, и события, там происходящие, неподвластны вашей воле. Вы не сможете, например, отменить событие, которое собирается состояться во сне одним вашим желанием.

– Как это? Я не совсем понимаю, – уставился на Лукьянова Тимошкин.

– Трудно объяснить. Другими словами: чему быть во сне, того не миновать, понятно?

– Теперь понятно, – кивнул Евгений Семенович. – А если встретится Зорин, то, как нам его притащить назад?