Александр Архиповец - Вальс Бостон

Беседку я обнаружил совершенно случайно. Зато теперь частенько засиживался в ней по вечерам. Смотрел на яркие августовские звезды, которые время от времени срывались с небес и, прочертив яркие полосы, гасли, не долетев до земли. Как ни старался, но так ни разу и не успел загадать желание. До звона в ушах вслушивался в тишину, которую иногда нарушал сверчок или голос одинокой озерной квакушки. Дышал полной грудью хрустально чистым, напоенным ароматом зелени и влагой воздухом, удивляясь необычному молчанию птиц. Тоскливо разглядывал полную луну. И, несмотря на то, что время от времени хотелось завыть одиноким оборотнем, был почти счастлив. Во всяком случае – ощущал умиротворение.

Стены и крыша беседки настолько рассохлись, что сквозь щели виднелось звездное небо. Из-под облезлой краски выглядывали шляпки поржавевших от времени гвоздей. Снаружи с одной стороны она заросла диким виноградом, а с другой была затянута огромной, сверкающей в лунном свете паутиной.

Я сидел на одной из двух уцелевших лавок. Взирал на разделенную лунной дорожкой темную гладь озера. Закрытые цветы белых лилий почему-то казались атрибутами погребального савана.

Вынул из кармана сигарету, вдохнул ее аромат. Поднес к губам, но переборол искушение и, скомкав, решительно отбросил в сторону, наверное, почувствовал ее неуместность.

Вместе с прохладой и сыростью в душу незаметно просочилась тревога. Возможно, туман, внезапно материализовавшийся из темноты и повисший над водой, принес беспокойство. Вначале он поглотил отражавшиеся в воде звезды и лунную дорожку, затем, швыряя вперед комья сумрачной плоти, выбрался на берег, пополз к беседке. Тревогу сменил необъяснимый животный страх. Вдруг показалось, что это чудовищный спрут тянет ко мне свои щупальца. Сердце, словно сорвавшись с горки, гулко застучало…

"Еще не поздно убежать! Жалкий трус! Чего ты боишься? Почему трясешься за никчемную, никому не нужную жизнь? Тоже мне! Тумана испугался. Ну же! Скорее! Вставай! Беги к майору Гудкову: там тепло, там светло, там водка… много водки… Там тебя ждет паук, вонзающий жало в сердце…"

Игнорируя инстинкт самосохранения, сижу на месте. Дрожа всем телом, зачарованно смотрю, как сумрачное чудище подбирается все ближе. Всего лишь туман… Пусть… Будь что будет! Да быть-то ничего не может!…

Вот он коснулся моих ног, забрался в старенькие кроссовки, штанины… вонзая ледяные клыки в живую плоть. Первыми отказали ноги. Я рефлекторно попытался встать, броситься прочь, но сил не хватило. Закружилась голова. Вспышка яркого света. Ведущая к горизонту дорога…

"…Вдоль дороги лес густой с Бабами Ягами, а в конце дороги той – плаха… плаха…" Моя плаха…

Ну надо же! Как все просто!

Чересчур много накопилось в душе за последнее время злости и безнадеги. Иначе вряд ли столь безрассудно сунулся бы в драку. Да и кто мог знать, что все настолько серьезно? Подумаешь, тоже мне, событие! Трое подвыпивших, разодетых с ног до головы в потертую кожу и металлические побрякушки рокеров пристают в небольшом приморском баре к стриженой рыжеволосой красотке и ее довольно внушительного вида бой-френду.

Ну какое мне дело? Бери пример с отвернувшегося бармена. Жуй потихоньку свой бутерброд с жилистой говядиной да запивай кислющим апельсиновым соком. И пусть девица сколько угодно вопит: "Стас! Стас!", пока бородатый двухметровый громила оттягивает ее от барной стойки. А Стас тем временем пытается вырваться из крепких "объятий" его дружков.

Да и не было ничего рыцарского в моем порыве… Просто слетел с тормозов, отвязался по полной… Слишком долго терпел, сдерживался…

Не дожевав бутерброд, опрокидывая стулья, закусив удила, глупым жеребчиком ринулся в бой. Схватил за плечо не слишком галантного кавалера, резко развернул к себе и прочел в его на удивление трезвых глазах, что поступил весьма и весьма опрометчиво. Холодный, расчетливый, бездушный взгляд профессионала пронзил меня насквозь.

"Да они такие же рокеры, как я святой отец!" – подумал, едва успевая уклониться от просвистевшего мимо виска тяжелого кулака. В ответ ударил коленом в пах, затем на услужливо подставленный затылок обрушил подхваченную со стойки пустую бутылку. От удара она разлетелась вдребезги. Бородатый рухнул мне под ноги.

Почти сразу же раздался хлопок выстрела. Не стоило Стасу шалить с пистолетом… Ох, не стоило! Тем более что выстрелить все равно не успел.

Теперь бой-френд рыжей, неестественно закатив глаза и судорожно глотая воздух, прикрывая ладонью быстро расползающееся на груди кровавое пятно, валился на спину. Он бы рухнул как подкошенный, но его подхватил рокер, пытавшийся вырвать пистолет. Ну а стрелок тем временем уже перевел тяжелый не оставляющий сомнений взгляд на мою скромную персону: "Сейчас отправит вслед за Стасом". Что есть силы швырнул ему в лицо горлышко разбитой бутылки. Да так ловко, что оно застряло в шее. И тут же прыгнул на освободившегося от Стаса рокера. Сбил с ног, перехватил руку с пистолетом, а локтем ударил в кадык. Перстневидный хрящ, не выдержав, жалобно треснул. Тело, пару раз судорожно дернувшись, обмякло. И вновь, слившись воедино, раздались два хлопка. Рыжая на мгновение опередила освободившегося от стекляшки стрелка. Теперь и он лежал на полу. На месте правого глаза зияла дыра. Оттуда медленно вытекала темная, почти черная кровь, лицо обезобразил жуткий оскал смерти.

"Неплохой выстрел, – подумал я вставая, – вот уж никак не ожидал такой прыти".

Но то, что случилось дальше, удивило еще больше: девушка, даже не изменившись в лице, словно шелудивую собачонку, пристрелила зашевелившегося у стойки бородатого, а потом и другого, со сломанной трахеей.

Затем посмотрела на меня. По спине пробежал холодок: "Пожалуй, сейчас, убирая лишних свидетелей, нажмет на спусковой крючок еще раз". Но, видимо, подумав, что успеет еще это сделать, бросила, словно стеганула:

– За мной, быстро, через пять минут здесь будет полно лягашей!

"Да!… Сентиментальностью малышка явно не страдает! А о чувстве благодарности и говорить не приходится…"

Но прежде, чем последовать за ней, я наклонился и вытащил бумажник у одного из "рокеров", а, немного подумав, подобрал и пистолет. Выглянувший было из-за стойки бармен, мигом исчез. Можно не сомневаться, теперь все свалит на меня. Чего не видел – то придумает.

Выскочив на улицу, едва не сшиб с ног зазевавшегося прохожего, зато успел запрыгнуть в заведенную машину. Она с визгом сорвалась с места.

– Я сказала "быстро!", – змеей прошипела "малышка". – Дурак, что ли?

Похоже, она уже пожалела, что не пристрелила меня в баре. Злить ее пока не резон. Но и речь моя еще далека от совершен-ства. С чудовищным акцентом, немного заикаясь, пробормотал: