Борис Харькин - В пасти Джарлака

– Да.

– Погоди-ка, – произнёс Стольник. – Тот, который в овраге откроется через семь дней, а этот когда?

– Все порталы мира всегда открываются одновременно, – объяснил Кока.

– Выходит, нам всего-то надо подождать неделю пока откроется 'окно', и прощай Эорин, здравствуй дом! – резюмировал я.

Кока кивнул.

– Что ж, пойдём, в 'Яму' снимем комнаты, и будем ждать.

Мерриор, Ника и Кока отправились в пещёру к Убаргу, а мы с Василием – в трактир.

Первое, что насторожило, когда мы подошли к 'Яме' – входная дверь была сорвана с петель.

Внутри оказалось ещё круче.

Пол был усеян битым стеклом и обломками мебели, тут и там алели лужицы крови. Пьяный в дрыбадан Дитер с фингалом под глазом сидел на груде обломков и хрипло пел, периодически икая и отрыгивая.

…Бейте по почкам … ик… бейте по роже

Бейте бутылкой между глаз

Нет ничего доброй драки дороже

Вперёд ногами… ик… вынесут вас…

Борода гнома была всклокочена, а костяшки кулаков – сбиты в кровь. Я заозирался в поисках Жорика. Пухлый обнаружился под разрушенной барной стойкой. Он прибывал в бессознательном состоянии. Рядом валялось два вырубленных орка.

Навстречу вышел Карзук. Вид у него был озабоченный:

– Кто за всё это будет платить? – поинтересовался старый орк.

– Наш волшебник тебя бесплатно в жабу превратит, – брякнул Васян.

– Договорились! – быстро сказал Карзук, словно боялся, что мы передумаем.

– Что здесь произошло? – строго спросил я Дитера.

Гном медленно повернул голову, уставился на меня мутными глазами. Мне пришлось подождать пока до него дойдёт смысл вопроса.

– Усё…ик… хорошо! – наконец отозвался он. – Усё… как ты просил… Жирного не схарчили. Я…ик… не напился. И с орками не задирался. Они…ик… сами ко мне привязались.

Я оставил Дитера в покое. Спорить – бесполезно. Пошёл приводить в чувства Жорика. Это удалось не сразу. Под обоими глазами налились кровоподтёки, из носа сочилась юшка. Но когда пухлый очнулся, его взор светился от счастья.

– Меня приняли за тролля! – похвастался он. – А потом мы с Дитером им показали! Я и не думал, что драться так прикольно.

В этот момент в дверной проём ввалились Зябба и Зуб. Следом с трудом протиснулся Агырр. Мне показалось, что за время нашего отсутствия, он стал ещё амбальней. Свой панковский ирокез он зачем-то сбрил, и пламя от трактирного очага зловеще отсвечивало на громадной лысой башке.

– Веселитесь без нас, – сказал Зябба, окинув взглядом то, что осталось от первого этажа 'Ямы'.

Зуб подошёл, закинул тяжёлую руку на моё плечо. Затем повернулся к Зяббе:

– Говоришь, картинок уже нет? Ща я ему харю чуток разукрашу!

Блин! Я уже сам про эти фотографии забыл, а он всё помнит! Похоже, сейчас я буду валяться на месте Жоры, и уже он будет приводить меня в чувства.

Но всё обошлось. Оказывается, Зуб шутил. Он обрадовался мне, как старому доброму другу.

Сидя на обломках, мы пили пиво. Зябба рассказывал про наши похождения, а Васян и Дитер то и дело встревали, поправляя и дополняя орка. Агырр с Зубом слушали историю с неподдельным интересом, постоянно переспрашивали, одобрительно кивали, а когда Зябба рассказал, как я оседлал кабана, Зуб пожал мне руку.

После пятой кружки я поднялся на второй этаж, отыскал свободную комнату и лёг спать.

Но заснуть долго не получалось – мешал стук молотка. Лишь на следующий день я узнал, что Карзук заставил Жорика чинить входную дверь.

Мы встали засветло. Дело в том, что вчера Зябба поставил на уши весь город. Орки начали готовиться к встрече 'гостей'.

Мы втроём решили, что всю неделю будем помогать оркам оборонять крепость, чем только сможем. А когда откроется портал, уйдём. Я очень надеялся, что за это время эльфы будут разбиты или хотя бы отступят. Уходить, бросая орков в беде, не хотелось. Конечно, наша помощь – это капля в море, но я не мог представить, что Зябба ушёл бы, если бы нам грозила опасность. Остаётся уповать на то, что за неделю война закончится.

Кока, таинственно улыбаясь, сказал, что они с Убаргом тоже кое-что приготовят. Зная Коку и Пришибленного, я даже боялся предположить, что это будет. Одно могу сказать, эльфам оно не понравится.

Никогда за всю свою жизнь я так не вкалывал.

С утра и до самого вечера я, Васян и Жорик носили из оружейной лавки 'Крушилово' всевозможное оружие на городскую стену. Под вечер у меня отваливались почки, гудели ноги и скрипел позвоночник. Жора со Стольником кряхтели и клялись, что порвут ушастых только за то, что нам сегодня пришлось пережить. Зато как я спал.

Меня разбудил монотонный низкий рокот, непонятного происхождения. Было в нём что-то зловещее и одновременно притягательное. Звук шёл откуда-то снаружи и от него резонировали стены.

Я выглянул в окно. Небо было серым, каким оно бывает перед рассветом, а воздух холодным и чистым. За окном, в утреннем сумраке, сновали тёмные фигуры орков, раздавались бранные крики. Странно. Вставать спозаранку совсем не в их традициях. Неужто штурм начался.

Я вышел в коридор. Из-за двери соседней комнаты показалась заспанная физиономия Васяна.

– Что это за гул? – зевая спросил он.

– Спроси что полегче.

– А орки чего так разорались?

– Может эльфы уже припёрлись? Пойдём, поглядим.

На улице было ещё темновато. Рокот шёл откуда-то издалека, кажется, из-за внешней стены города.

Мимо с факелом в руках пробежал какой-то орк, на ходу бросив:

– Сранные ушастики!

Эта фраза развеяла все сомнения.

– Началось, – протирая глаза, сказал Васян.

Мы вышли на главную улицу и двинулись в сторону городской стены, туда, куда побежал орк. По пути встретили ещё несколько зелёных. Они ругались, на все лады выражая одну и ту же мысль: 'только долбанные эльфы могут додуматься начать войну в такую рань!'.

Кто-то дёрнул меня за плечо. Я обернулся и увидел Коку. Он выглядел как обычно: на морде – очки, за спиной – рюкзак. Только глаза под очками были непривычно тревожными.

– Что это за грохот? – спросил я у Коки. Мы уже привыкли, что он знает ответы на все вопросы. Но тут он нас удивил. Растерянно пожал плечами и предложил подняться на стену.

По бокам ворот возвышались две сторожевые башни. У подножья восточной мы встретили Зяббу с Дитером и вместе с ними поднялись наверх.

С пятнадцатиметровой высоты, в лучах восходящего солнца, нам открылся прекрасный вид на плато, простирающиеся перед городом.

– Мда… – многозначительно сказал Васян.

Положение было серьёзное. Половина плато уже была заполнена ровными квадратами полков, а из леса тёмной змеёй выползали всё новые и новые шеренги.

Теперь я понял, что это за рокот. Дробь сотен боевых барабанов.