Владлен Щербаков - Спасение неизбежно Октябрь 2012

В 17–00 Дмитрий Петрович постучал в дверь с табличкой «следователь Асташов Андрей Сергеевич».

— Здравствуйте, моя фамилия Кабанов.

По рассказам Асташов представлял сутулого гестаповца с бритой головой, впалыми глазницами, мощной челюстью. Проем занимал широкоплечий мужчина с открытым русским лицом. Атлетичность фигуры визуально прибавляла росту. Седина в русых волосах — блондинистости. В синих глазах благожелательность человека, готового исполнить гражданский долг. Куртка на манер коммандос, дорогие джинсы, спортивные туфли. Не похож на изувера. Не похож.

— Проходите, Дмитрий Петрович, присаживайтесь. — Из уважения не только к возрасту Андрей встал, мягким жестом указал на стул. Другой рукой придержал бумаги, весна выдохнула в окно порцию теплого воздуха.

— Мне необходимо допросить вас по уголовному делу № 2012019… В качестве свидетеля.

Тактика допроса известная, информация должна идти только в одну сторону. Асташов догадывался, что в цепи следствия диод Кабанова пробит. Тем интереснее распаять старую отслужившую деталь.

— Кабанов Дмитрий Петрович, 06.06.70 г. р., высшее, разведен, пенсионер МВД… Адрес фактического проживания и регистрации? – Асташов набивает на компьютере бланк допроса.

— Я человек одинокий. После увольнения решил перебраться в сельскую местность, купил дом в Дубовом Умете. Точный адрес:… документы на прописке, поэтому с собой у меня водительские права и пенсионное удостоверение. – Кабанов положил пластиковую карточку на стол.

— Да, конечно. – Асташов сверился с документом, вернул допрашиваемому. Допросом пока следователь не командовал. Клавиатура отставлена, на столе листок для предварительных заметок.

— На ваше имя зарегистрированы охотничьи ружья: гладкоствольный «Зауэр» и нарезной карабин «Барс». В справке имеется отметка об утрате карабина. Поясните, что произошло.

— Понятно. Значит, всплыл где‑то. 14 февраля 2011 года, как старый холостяк, я пригласил коллег поохотится. Недавно приобрел карабин, очень хотелось опробовать. Мы приехали в деревню Ломовка к отцу одного из оперов. Походили возле околицы, дичь как вымерла. На следующий день я решил переехать на другую сторону Иргиза, может, там повезет. То ли лед подтаял, то ли полынью я не заметил, на середине реки моя «Нива» ушла под лед. Карабин лежал на заднем сиденье, забрать его не было возможности, самому бы спастись. Товарищи помогли, бросили связанные шарфы, вытащили. О случившемся я заявил в местное ОВД. Весной в присутствии участкового машину вытащили с помощью водолазов. Кузов проржавел, двери оторваны – течение сильное – карабина в салоне не оказалось. Вот такая история. А нарезное оружие теперь не купишь.

— Интересная история. А сейчас чем занимаетесь? На охоту ходите?

— Нет, Андрей Сергеевич, здоровье пошаливает. Охота, это, знаете ли, не прогулка за грибами. Да и запретил новый президент охотится в этом году. Ружья у населения, говорят, на проверку забирают.

— Вы помните убийство Екатерины Кремневой? – Резко спросил Асташов. Глаза мужчин как дула дуэльных пистолетов. На долю мгновенья обнажился Кабановский мир. Сталь залила радужную оболочку. Маска холодной ковки осталась в памяти следователя. Рассказчики не лгали. Профессиональный изувер. Или показалось. Андрей почувствовал испарину на лбу. Скрывая возбуждение, подошел к окну. Боковым зрением контролируя допрашиваемого, анализировал ситуацию. Кабанов стрелял в Бидонова. Ясно как дважды два. Прямых доказательств нет. Алиби наверняка себе обеспечил. Проклятая следовательская самостоятельность. «Руководствуясь собственным убеждением…» формально надо задерживать, проверять версию с утратой карабина, опять же бумаги в деле, работа показана…

Два черных Хаммера остановились у въезда во двор комитета. На таком же привозили муфтия с адвокатом.

— Я помню убийство Кремневой. Знаю, что в Бидонова стреляли.

— Понимаете, почему вас искали?

— Да. Карабин утонул. Мотива у меня нет, в день покушения я находился в деревне. Можете задержать меня, для предъявления обвинения доказательств не достаточно.

— Зато вон им достаточно. – Асташов кивнул в сторону джипов.

Кабанов подошел к окну. Мужчины встали плечом к плечу.

— «Полиция»! Лучше бы машины новые закупили! – Плюс еще пара выражений в адрес первых лиц государства донеслось от входа в государственное учреждение. Здоровенный сержант–водитель копался в двигателе УАЗа. Блестящая пленка синих букв «Полиция» подчеркивает вмятины на многократно перекрашенном кузове.

— Все‑таки хорошо, что сейчас не 37 год. – Асташов сел за стол, подвинул клавиатуру.

— Не думаю. Тогда бы я на пенсию не ушел.

Кабанов занял свое место. Пока следователь набирал показания, продумывал ситуацию.

Как глупо. К чему все приготовления. Надо было сразу на нелегальное положение уходить. Фраернулся, приехал неожиданно. О прослушке забыл совсем! Отсюда я выйду. Выход со двора только по дороге, где ждет охрана муфтия. Оружия с собой нет. Ладно, одного, двух с собой заберу. Просить помощи у следствия – честь дороже. Может, следак сам сдал? Вроде, кипиша никакого не было.

— Вы верите в приближающийся конец света? – Асташов распечатывает бланк допроса.

— Я верю в неизбежность перемен.

В протоколе допроса свидетеля Кабанов никаких двусмысленностей не нашел. Все коротко и по существу.

— Дмитрий Петрович, — обратился следователь во время подписи документа, — не могли бы вы показать нашему водителю дорогу в экспертно–криминалистический центр? Машину нам из полиции прикомандировали, водитель молодой, только из армии пришел, блуждает постоянно. Заодно он вас до трамвая подбросит.

— Что ж, время у меня теперь предостаточно. Извольте.

Надо было «милостивый государь» добавить. Настроение Дмитрия Петровича изменилось.

— Максим! – Крикнул в окно Андрей Сергеевич. – Зайди ко мне! Есть дело.

С этого дня миром Кабанова стала война.

Кабанов разложил на столе карту. Гражданская топография отображает дороги, населенные пункты, заправки, кафе и прочие удобства. Рельеф местности бойцы изучили по «бразильской системе», защищая поселок от разношерстных банд.

— Уточним диспозицию.

Кабанов всегда разъяснял цель операции, причины тактических решений. В данном случае часть информации приходится скрывать, Дмитрий надеялся, что товарищи поймут при удачном окончании. При ином раскладе – оправдываться не придется.

— Грузовики подгонят сюда, — карандаш отметил крестиком середину дороги, поворачивающей с трассы в сторону поселка. — Наша репутация, а, самое главное, отсутствие наркотической зависимости являются гарантом честного обмена. Но Трахов не будет Траховым, если не проконтролирует и не обеспечит охраной свой груз. В этом его понять можно. По агентурным сведениям в машинах сопровождения будут не гвардейцы Виктора Андреевича, а обдолбанные профессионалы. Наши бывшие товарищи, подсаженные на героин. Желательно обойтись без кровопролития, но что у товарищей на уме только лоботомия покажет.