Григорий Рожков - Американец. Неравный бой

Брата зацепило! Боже, боже! Эмоции хлестнули, тело невольно вздрогнуло, вызвав боль. Брат, держись! И Коля, держись… Без зенитки худо будет!

– I’m out! – Сержант Хорнер отскочил от своей позиции. Безуспешно пытаясь найти в патронташе хотя бы еще одну обойму, он кричал: – I need ammo! Jumper! Ammo! Shi-i-i-it! – Перед ним упала немецкая граната. Еще миг – и всех нашинкует осколками, но нет, Алекс молниеносным движением руки зашвыривает гранату обратно к врагам. Подхватив с земли трофейную винтовку, сержант вновь припадает к мешкам. Рядом с ним лежит тело немецкого зенитчика. На поясе у него подсумки с обоймами. Сержант рвет, дергает клапан неподдающегося подсумка и скорее достает желанные патроны. Еще несколько выстрелов есть…

– Рита, держи! – старший лейтенант Цебриенко протянула напарнице полный магазин к МП-40 и сама поудобнее перехватила свой автомат. О, вооружились девушки. Молодцы! Любой стрелок сейчас на счету. Эх, не могу я толком пошевелиться и помочь в бою… – Бей короткими.

– На наш век хватит, командир, – оскалившись, ответила рыжеволосая и вскинула оружие. – Короткими так короткими. – И тут же открывает огонь, стреляя по невидимому мне противнику.

– Паша, скорее! – Юра требовательно протянул руку к сидящему рядом Горбунову. Парень усердно заталкивал в диск последние патроны. Богатырь явно спешит, но доделывает работу, не потеряв ни одного патрона. – Скорее! Они уже рядом!

– Все! – Отдав товарищу диск, Павел подхватил свой ППШ и переместился чуть в сторону от пулеметчика.

– Помоги Коле, Паша! Бегом! Я управлюсь тут как-нибудь… – Юрец припадает к пулемету. Гулко застучал «дегтярь», и к ногам пулеметчика посыпались, ярко блестя, горячие гильзы. Горбунов секунду смотрит на пограничника и все же бросается выполнять приказ. У орудия еще есть невскрытые ящики, может быть, и снаряды найдутся. А там и еще минутка жизни будет!

– I’m running out of ammo! – Капралу Джамперу тоже нелегко, он ранен, но продолжает бой. Пулемет в его руках вздрагивает, посылая короткими очередями смерть прямо навстречу врагу. Но лента стремительно заканчивается… Пару раз подпрыгнув в воздухе, конец ленты улетает в приемник прожорливого оружия. Капрал пригибается и чуть отползает. На земле рядом с бойцом лежат большие подсумки – там магазины к пулемету. Сейчас они пойдут в дело. Жаль, что их всего два…

– Кхе! Кхем! – На колени брызжет кровь. Кажется, у меня не пара ребер сломана. И с легкими точно беда… Вдруг я помру от этого? Эх, обидно-то как! Глупая ведь смерть!

Черт! Ну почему все так?

Почему мы в кольце?

Эти мешки с песком обрамляют зенитное орудие. И здесь мы занимаем круговую оборону. Сам ведь отдал приказ. Сам! Нет бы пойти напролом. Рискнуть жизнью, но не ждать смерти здесь, в этом кольце!

Есть и второе кольцо – из врагов, упорно прущих на нашу оборону… Вот-вот эти ублюдки подойдут. Кончатся у нас боеприпасы – и амба!

А выход был так близко! Мост через Припять – вот он, за моей спиной. Там Мозырь, там бой, там наши идут в контрнаступление! Я слышу раскатистое «УРА!», я слышу, как бой идет сюда, нарастая с каждой секундой. Но он еще так далеко! Ну почему?

Чуть-чуть не дотянули.

Ду-у-у! Ду-у-у-у-у!

Что это? Словно пароходный гудок…

– Откуда гудок? Поезд? – взволнованно оглянулся Юра. Он смотрел куда-то мне за спину, в сторону моста. – Не может быть! Это наши катера! НА-А-АШИ!

Меня пробрало. Все умолкло. Даже противник перестал стрелять после гудка. Все окружающие направили свои взгляды на гладь реки Припять…

– А-а-а-ар! – Пересилив боль и слабость, подтянул ноги, оперся локтями на мешки за спиной и, приподнявшись, смог встать на колени, обернувшись лицом к реке: – Господи, и правда – наши…

Ударный отряд Пинской военной флотилии.

Река Припять близ Мозыря

Двенадцать кораблей медленно, не теряя строя, приближались к Мозырю. Четыре номерных больших бронекатера проекта 192Б-М в авангарде, три монитора: «Ударный», «Смоленск» и «Витебск», три канонерские лодки: «Передовой», «Верный» и «Смольный». Все как на подбор модернизированы и перевооружены. Командование сильно сожалело, что этому отряду не удалось выйти к Бобруйску до его падения: успели бы – возможно, противник не взял бы город так быстро.

Следом за вооруженной братией идут два абсолютно мирных, тихоходных пароходика: «Кооперация» и «Язь». Они несут самую важную часть всего ударного отряда: 6-ю отдельную роту морской пехоты с приданным усилением – двумя истребительными взводами морской пехоты армии США. «Марины», так в шутку прозвали американских морпехов их советские коллеги. Причиной тому послужило официальное наименование морской пехоты США – Marines. Но шутки шутками, а все знали, что эти самые «марины» – отчаянные рубаки, заслужившие уважение в боях Гражданской войны в Испании. Последние два месяца американцы передавали свой опыт бойцам 6-й отдельной роты морской пехоты. И вскоре этим подразделениям вместе придется выполнять серьезную боевую задачу – захват моста в Мозыре.

С берега фонарем им просигналили: «Бой идет в Мозыре. Мост под контролем противника». Контр-адмирал Рогачев, находясь на головном мониторе «Ударный», ухмыльнувшись, обращается к старшему лейтенанту Юшину:

– Молодцы «чапаевцы», сухопутные, а морзянку знают! Сигнальщик! Ответ на берег: «Спасибо за информацию!» – А потом, секунду помолчав, добавляет, но уже не для сигнальщика: – С Богом, братцы…

Один из кораблей подает два протяжных гудка. Все готовятся к бою…

По мере приближения к цели у моряков укреплялось мнение, что где-то их обманули! Ведь было сказано, что мост под контролем противника. Но на северном берегу гремит бой. Кто-то удерживает тет-де-пон и яростно сражается. Над водой кроме гулкой канонады и стрельбы, доносящейся из города, разносятся треск пулеметов и дробный стук автоматической пушки. Контр-адмирал нахмурился.

Звучит приказ ускорить ход двух катеров авангарда, пересечь линию моста и выйти к месту боя. За головными машинами вскипают буруны, они ускоряются, идя к цели.

– Эх, где же наш корректировщик? Может, мессеры перехватили? – взволнованно сжимая в руках бинокль, вздыхает бригадный комиссар Кузнецов. Ему есть о чем волноваться. Самолет-разведчик их флотилии уже должен был висеть над мостом и передавать данные о силах противника и их местоположении. Но его нет! Да и хрен бы с ним, с их разведчиком, ведь были еще и самолеты, поддерживающие сухопутные части. Но с командованием авиации, как назло, не удалось условиться о выделении для целей речников хотя бы одного разведчика. А в небе так много краснозвездных самолетов, что обидно до слез – ни один из них не будет помогать морякам. – И корректировщиков высадить не можем! Э-эх!.. – раздраженно взмахнул рукой комиссар. Стоящий рядом капитан «Смоленска» старший лейтенант Пецух поморщился: вооружение его монитора, две стодвадцатидвухмиллиметровые пушки главного калибра, и реактивная установка под стотридцатидвухмиллиметровые эрэсы – бесполезны без координации огня. Чтобы поразить кого-нибудь, им придется выйти на открытое место и бить по целям в зоне прямой видимости. А это глупость, если не форменное самоубийство. Проблемы уже появились. Но они пока еще минимальны…