Марик Лернер - Совсем не прогрессор

— Неси. Всего, и побольше! Особенно шоколадных конфет и сыра с дырками. Буду делать тебе перевыполнение плана.

На ковыряние ключа в дверном замке Сашка среагировал мгновенно. Поспешно метнулся в прихожую и помог снять шинель. Усадил на заранее приготовленный стул и принялся снимать сапоги.

— Нехорошо, — попенял. — Надя тебя ждала, ждала, да и заснула. Мы так старались, готовились! Где тебя носит?

— Чего хоть старались? — Галя оперлась на его плечо и встала.

— Праздник у нас в связи с моим окончательным переходом в новое состояние гражданского человека, — увлекая ее в сторону кухни, поведал.

— А я хотела произвести впечатление при помощи запеченной на бутылке курицы, — изучая заставленный закусками стол, созналась Галя.

— Ты уже произвела замечательное впечатление, — подводя ее к стулу, признался Сашка. — Страшно глубокое. Своим присутствием. А также внешним видом и внутренним содержанием. Единственное, не доходит — зачем бедную птичку сажать задом на горлышко. Садизм натуральный.

— Зато вкусно. Ты еще и салаты делаешь?

— Это не я. Надя. Кушай. Не надо обижать, она старалась.

— Ага. И во что обошлось это великолепие? — принимаясь накладывать в тарелку, поинтересовалась.

— Я ж тебя не спрашиваю, за сколько ты мне вещи покупаешь? Будто сам не могу! Тем более костюм. На фиг сдалось.

— Одевать мужчину — женская потребность. Он обязан выглядеть хорошо, подчеркивая правильность выбора и вызывая зависть у соседок.

— Тогда я просто обязан купить тебе платье. Пускай и мне мужики завидуют. Тошнит меня от военной формы. — Он подумал и сообщил: — Зеленое.

— Ты мой размер знаешь?

Сашка показал руками.

— Будет лучше, — рассмеялась Галя, — если я сама куплю.

Она внимательно изучила бутерброд с красной икрой и откусила изрядный шмат.

— Вкусно. И полезно. Не вздумай в дальнейшем разгуливать в своих хэбэшных брюках! Раз уж гражданский. Паспорт покажи.

Внимательно изучила и кивнула своим мыслям.

— Почему выражение лица на фотографии скорбное?

— Нормальное, — разглядывая себя, удивился Сашка. — На документах всегда хмурятся. Скалиться не положено.

— Хм, а вот это мне нравится. Явно не зельц из копыт. Как называется хоть?

— Э… — Он глубоко задумался, вспоминая.

— С тобой все ясно, — вздохнув, согласилась Галина. — Ладно. Наелась. Хорошенького понемножку.

— По пятьдесят грамм? За светлое будущее.

— Мне нельзя. Алкоголь противопоказан при беременности.

Секунду Сашка смотрел не понимая, потом рванулся, опрокидывая стул. Галя поднялась навстречу, и глаза ее требовательно спросили:

— Ты рад?

А может, она вслух сказала. В этот момент Сашка ничего не соображал. Он просто сгреб ее, прижимая к себе, и на ухо, со всей возможной убедительностью, принялся излагать, что все время, которое только отпущено ему в этом мире, он готов провести с ней. И все остальное в том же духе. Не слишком красочно, зато многословно. Она уткнулась лицом в плечо, закрыв глаза, и только часто билось сердце.

— Луну с неба хочешь?

— В квартире не поместится. Мне бы чего попроще.

— Носить на руках, ноги мыть — я готов!

— Хорошая мысль, но учти — нервничать мне нельзя, и будешь слушаться. Во-первых, пойдешь завтра устраиваться на работу. Нечего тянуть. Во-вторых, в библиотеке достанешь учебники и займешься повторением. Наверняка все забыл.

Сашка послушно кивнул, соглашаясь, размышляя совсем о другом. Если мужчина старше, то чаще рождается мальчик. И наоборот. Но касается в основном первенцев. Не наш случай. Откуда знаю? Знаю, и все. Спросить?

— Баран, — сказала Галя шепотом, — на таком сроке не определяется.

— Ты и мысли читаешь?

— Уж очень очевидно.

Она отстранилась и мягко поцеловала его в губы.

— Спасибо, хоть глупости не спрашиваешь.

«Это про „мой или чужой“?» — подумал Сашка. Разбежался. Если и баран, так не дурак. Прекрасно знаю чей. Другим не обломится!

— Эй, — внезапно озаботился, — а тебе вообще теперь можно?

— Можно, нужно, но очень нежно и осторожно. Длительное воздержание приводит к накоплению отрицательных эмоций, а удовольствие положительно влияет на ребенка. Женщина счастлива — ему хорошо.

— Я буду жутко стараться. Для ребенка, — серьезно заверил Сашка. — Пошли выяснять, что именно тебе нравится. Должен же я всерьез поблагодарить за столь важное известие. Говорят, от качественного питания в виде икры и устриц просыпаются могучие резервы в организме.

— А устриц не было!

— Вот еще улиток жрать. Нас на тренировках по выживанию заставляли. Гадость. Обещал носить на руках? Вперед! — вскричал, надвигаясь с недвусмысленными намерениями.

— Тихо! — обнимая его за шею, озабоченно сказала Галя. — Надьку не разбуди… Ты знаешь — существует народная примета: если женщина ждет мальчика, сексуальность у нее высокая… Скорее всего, из-за высокого количества «мужских» гормонов, — прокомментировала.

— Медицина рулит, — согласился он. — Все легко объясняет задним числом.

— Ерунда… наука не стоит на месте… Так вот, если носит девочку — то низкая. В смысле не хочет. Я предлагаю выяснить, насколько это верно.

По потолку бегали следы от фар, а в темной комнате было тепло и уютно. Они лежали, тесно прижавшись на манер ложечек в буфете, и молчали. Сашка поцеловал Галину в затылок и по дыханию понял — не спит.

— Галь, — тихо спросил, прекрасно помня, какие замечательные звукопроницаемые здесь стены и дверь в комнату, между прочим, открыта, — почему Надька раньше была на пятидневке?

— Лучше одной дома сидеть без присмотра? — так же тихо ответила Галина. — Сам знаешь, какие у меня смены. Лучше ночью в садике. Она иногда со сна вскакивает и зовет. Нехорошо, когда рядом никого нет.

— Ну, вот у Ольги бабка с ребенком сидит. Есть же какие-то родственники. У тебя, — он замялся и продолжил, — у мужа бывшего…

Она вздохнула.

— Есть. И для всех мы чужие. Все страшно стараются забыть о нашем существовании. Такие вот дела.

— Не понял, — озадаченно сознался Сашка.

— У меня отец казах, и это достаточно заметно. Я нерусская, — раздельно сказала. — По, паспорту — да, а по жизни — нет. Неполноценная. Метиска. Пятая категория. Еще скажи, не понял.

— Я что, сплю с твоим отцом? Какая разница!

Одним движением Галя перевернулась. В темноте комнаты лицо было плохо видно, но ему и не требовалось. Прекрасно знал все подробности, вплоть до мелких морщинок в уголках глаз. Не классическая красота с идеальной симметрией, но так еще лучше, выразительнее и привлекательнее.

— Мой замечательный наивный мальчик.

Она нежно его поцеловала.

— Может, мне поблагодарить Бога, за то, что он стукнул тебя по башке, или ты в принципе умудрился ничего не заметить в окружающем мире? — В голосе была хороша знакомая смешинка. — Вроде неглупый. Чему вас там учили, в вашем детдоме имени маршала Василевского?