Борис Царегородцев - Второй шанс адмирала Бахирева

Нам пришлось бы сбрасывать скорость, чтобы взять корабль на буксир или снять команду, а его затопить.

– Срочно сообщить на «Петропавловск» адмиралу, что корабли противника повернули на обратный курс. Петр Петрович, поворачиваем на обратный курс, передать на «Баян» и эсминцы преследовать противника.

– Ваше высокоблагородие, как преследовать? У них перевес в силах, они нас разнесут в два счета. Да и скоро начнет темнеть, а в темноте недолго и на торпеду с эсминцев налететь.

– Петр Петрович, голубчик, им сейчас не до нас. Видите, как они убегают в порт. По всей видимости, получили сообщение от патрульного корабля, что тут поблизости находятся русские дредноуты. Они решили, что мы были приманкой для них, чтобы выманить в море.

Теперь мы преследовали противника и понемногу начали сокращать дистанцию. И вот я уже отдаю приказ носовой башне открыть огонь по крайнему в колонне крейсеру. Наши снаряды заставляют немного понервничать командира концевого корабля, которым в данный момент был броненосный крейсер «Принц Генрих».

– Дымы справа двадцать, – поступило сообщение от сигнальщиков.

Я приник к смотровой прорези боевой рубки и увидел, как с юго-запада на полном ходу – это видно по густому дыму, стелющемуся за кораблями, – приближались наши линкоры и крейсера, а чуть в стороне и впереди «Новик».

Минут через пять, как нами были замечены наши линкоры, в полумиле от отряда немецких кораблей выросли три высоченных столба воды – это пристреливался головной линкор Бахирева.

– На пределе старается достать Коронат, чтобы не дать противнику укрыться в гавани. Если они успеют в гавани скрыться, а мы сумеем их там утопить, то со временем немцы смогут их поднять и отремонтировать, – поделился я своими соображениями. – Нужно топить их на подходе, там, где большие глубины. Значит, и затраты на подъем будут значительными.

Следующий залп с линкора приблизился к кораблям еще на один кабельтовый.

– Передать на «Петропавловск»: недолет составил четыре кабельтовых, – приказал я.

Нам отсюда было лучше видать, где падают снаряды, так как мы шли позади немцев, а не перпендикулярно, как наши линкоры. Несколько минут наши огня не открывали, но было видно, что второй линкор выходит на параллельный курс своему собрату, намереваясь поддержать его огнем.

– Пока наши линкоры молчат, давайте немного постреляем. Передать на «Баян» Вейсу: выйти уступом влево. Петр Петрович, прикажите открыть огонь.

Крейсера вновь открыли огонь из носовых башен по концевому крейсеру, но после седьмого залпа стрелять прекратили, чтобы не сбивать прицел у вновь открывших огонь линкоров. Теперь они доставали до противника, но по-прежнему стреляли только носовыми башнями. Видя это, я отдал распоряжение лейтенанту Мохоловцу корректировать огонь линкоров.

Вот все три немецких броненосных корабля открыли огонь, но после двух залпов прекратили его, так как для них дистанция была слишком велика, а пока решили прикрыться от огня линкоров дымовой завесой. На правый траверз стали выходить эсминцы. Вначале я подумал, что они пытаются организовать торпедную атаку, но увидел, как за эсминцами потянулся густой серый дым, который начал стеной отгораживать броненосцы от линкоров.

– Петр Петрович, помешать противнику ставить дымы.

Как только корабли открыли огонь по эсминцам, тут же противник открыли огонь по нас, принуждая маневрировать и этим сбивать прицел или вовсе прекратить огонь. Тогда нам с «Баяном» пришлось перенести огонь на крейсера и вступить с ними в перестрелку. Наши эсминцы, пользуясь тем, что их орудия более дальнобойные, продолжали обстреливать эсминцы противника, не боясь получить от них сдачи. Не выдержав сосредоточенного огня с эсминцев, противник прекратил ставить дымовую завесу и бросился под защиту своих броненосцев.

Два отряда кораблей приближались к Мемелю, до которого оставалось менее десяти миль. Это полчаса ходу, но линкоры уже вышли на параллельный курс и задействовали всю артиллерию главного калибра. Вскоре противник начал получать накрытия. Снаряды рвались вблизи кораблей, осколки секли небронированные участки надстроек и бортов.

Видя, что броненосцам приходится туго, «Бремен» и эсминцы, увеличив скорость, стали обгонять свои броненосцы, намереваясь быстрее скрыться в порту. За ними вдогонку – как нам вначале показалось, – не выдержав огня с линкоров и бросая свои броненосцы, поспешил броненосный крейсер «Принц Генрих». Нет, крейсер не бросил своих собратьев, а как более слабый, становился во главе колонны, предоставляя честь принять самому последнему броненосцу, но и более сильному и лучше защищенному, все поздравления с наших крейсеров.

Броненосцам до спасительной бухты оставалось пройти семь миль, еще немного, и они смогут скрыться в порту. От огня линкоров у них пострадали только борта да надстройки, посеченные осколками, это в надводной части. Но были и подводные повреждения от динамических ударов близко разорвавшихся снарядов. Местами повылетали заклепки, кое-где разошлись швы, вода начала поступать внутрь корпусов, это все незначительные повреждения, прямых-то попаданий не было. Казалось, спасение совсем рядом, как в средний броненосец попало сразу два снаряда. Это отличился «Петропавловск». Один из снарядов ударил между башнями среднего калибра в районе второй дымовой трубы и вызвал пожар. Второй попал в фок-мачту, позади броневой рубки. Эти попадания не сказались на скорости корабля, и он спешил побыстрее добраться до берега. Бахирев приблизился к берегу так близко, что береговые батареи начали пристрелку, но пока с большим недолетом.

Через пару минут в броненосец, идущий последним, попало сразу несколько снарядов. От такого удара он, похоже, даже подпрыгнул в воде. Корабль покатился влево, замедляя ход. Нам было хорошо видно, что броненосец стал крениться в сторону линкоров, а в его средней части и на корме бушевали пожары. Он все больше и больше отставал от своих товарищей, забирая левее принятого всеми другими курса. По всей вероятности, у него вышло из строя рулевое управление, а также имеются неполадки в энергетической установке. Крейсер «Бремен» и эсминцы успели прорваться к Мемелю и теперь могли не опасаться, что их потопят в паре миль от берега, где значительнее глубже, чем в порту. Естественно, лучше потонуть в порту или у самой косы, на которую можно будет в случае чего выброситься, но не допустить больших жертв среди членов экипажей под снарядами русских двенадцатидюймовых орудий.

Линкоры остановились, нет, они не остановились, они медленно двигались вне зоны действия орудий береговых батарей и расстреливали пытающегося скрыться в порту противника. В броненосец, что шел последним, а это был «Церинген», попало еще несколько снарядов. Он уже не мог двигаться, пылая с носа до кормы, медленно погружался кормой в воду. «Принц Генрих» и «Швабен» еще сохраняли ход, медленно, насколько позволяли повреждения, отходили к спасительному берегу. «Принц Генрих» понемногу уходил вперед, оставляя своего собрата на расстрел русским. «Швабен» отвечать уже не мог, его кормовая башня была разбита. Начиная от второй дымовой трубы и до разбитой башни был один сплошной пожар. До спасательного входа в бухту оставалось около мили.