Юрий Валин - Львы города Лемберга

- Фи, что за символичность дешевая, - проворчала Мезина, сбрасывая каску. Тряхнула головой - блеснули желто-золотые локоны. Аковцы уставились на явленное чудо, а снизошедшая с "виллиса" Афина Паллада, белозубо улыбнулась и шагнула к поручнику с протянутой ладонью:

- I"m happy to see the heroic rebels![4]

Поляк оторопел. Преобразившаяся Мезина энергично трясла руку поручнику, майор, явно не ждавший такой импровизации, сориентировался:

- Это, товарищи, представитель союзников. В смысле, союзница и представительница. Так сказать, наблюдает и освещает.

- Сorrespondent for The New Bridge news[5], - с восторгом частила Мезина, хлопая по плечам ошалевших аковцев. - Panove! I wanna shoot you right now. Where"s my "Kodak".?[6]

- One minute, miss, - Вадим полез в полевую сумку, вытащил фотоаппарат...

- Товарищи! Товарищи, спокойнее! - Коваленко принялся оттирать деятельную корреспондентку от "героических повстанцев". - Мы в зоне боевых действий, съемка крупным планом только по особому разрешению.

Мезина, вежливо отгороженная могучим майорским торсом, корчила разочарованные гримаски...

- Извиняюсь, такая красавица пронырливая, - вполголоса доверительно пожаловался майор командиру поляков. Аковец кивал, стараясь не смотреть на размахивающую каской и восторженно лепечущую "корреспондентку".

- А если они понимают? - по-английски спросил Вадим, сам разбиравший едва ли половину идиоматических выражений - груба была товарищ Мезина, как патентованная уроженка Гарлема.

- Я из страны самой демократичной демократии - мне можно, - заявила Мезина, продолжая расточать абсолютно лживые улыбки.

Коваленко между тем продолжал беседу с аковцами - поляки утверждали, что взяли казарму штурмом - немцы охраны отступили после боя, потому все трофеи принадлежат Армии Краевой и будут немедленно отправлены для "вооружения гарнизона" Майор Коваленко на три десятка винтовок и патроны не претендовал, поскольку "приказа не имелось" и настойчиво интересовался, куда делись бежавшие немцы и не видели ли "товарищи поляки" здесь еще кого. Под шумок аковцы поволокли к воротам груженую трофеями тележку, поручник, заверил, что кроме охраны арсенала его бойцы никого не видели, и поспешил распрощаться.

...Опергруппа вслед за саперами шла по коридору: толстенные стены, в спешке перевернутая канцелярия, разбросанные формуляры, оборванные провода...

- Похоже, оружие было брошено драпанувшими фрицами, - заметила Мезина, озирая вскрытые ящики и разбросанные принадлежности для чистки оружия.

- "Мосинки" образца 1891-го. Видимо, с давних польских времен уцелели, - определил Спирин.

- Черт с ними, с винтовками, - хмуро сказал майор. - С кем поляки перестреливались, вот в чем вопрос. Бой был скоротечный: с этой стороны два десятка гильз МП и горсть от "машингевера" - вряд ли это охранники сего стратегического арсенала демонстрировали свою оснащенность автоматическим оружием. Куда делся противник, поручик представляет смутно.

- Искать нужно, - Мезина поддела сапогом старые брюки-фельдграу. - В крепости щелей уйма.

- Очень правильное предположение. Вы, товарищ Екатерина, человек опытный, но впредь от всяких фокусов прошу воздержаться. Что еще за корреспондент "New Bridge"? Откуда и зачем? - сухо поинтересовался Коваленко.

- Ну, внештатный я корреспондент. Виновата, импровизация случилась. Мы как-то неожиданно на поляков вылетели. Вроде бы планировался дипломатический контакт, переговоры в русле конструктивного диалога? А их поручник едва от бампера увернулся.

Коваленко глянул хмуро:

- Дипломатией пусть специально обученные офицеры занимаются. Мне главное - результат. Контакт установлен, поляки отвалили, переходим непосредственно к поискам. Всё по плану. Разделяемся на поисковые группы... - майор глянул на Спирина. - Вы пока в одной группе поработайте - у Вадима в этом деле маловато практического опыта...

[1] Боевой устав пехоты

[2] Самозарядный пистолет конструкции Д. Браунинга FN Model 1910, выпускавшийся с 1910 года

[3] (польск.) Кто вы сами такие?

[4] (англ.) Я счастлива видеть героических повстанцев!

[5] (англ.) Корреспондент "Нью-Бриджских новостей".

[6] (англ.) Сейчас фотосъемка, панове! Где мой Кодак?

...Кирпич башен и сводов, решетки и камень. И везде следы исчезнувших людей. Десятков тысяч людей, прошедших через этот плац и казармы, живших и здесь, и погибших здесь. Армейские котелки и консервные банки, ставшие котелками, бесформенные опорки из изношенных до сплошных дыр башмаков и сапог, надписи, выцарапанные в укромных углах, самодельные деревянные гребешки... Груды лохмотьев: форма - французская, итальянская, русская, ставшая почти неразличимой. Вонючий холодок под сводами даже летом не прогревшихся казарм, отполированные миллионами прикосновений горбыли нар и лежаков...

...А потом Вадим шел вдоль каменной невысокой стены и знал что сейчас увидит. Пытался думать о назначении стены: видимо, недостроенный контрэскарп или эскарп - мысли все время сбивались. Вдоль стены тянулся наскоро выкопанный ров, жиденько прикрытый хворостом. Рядом уже стояли сапер и автоматчик...

Смрад был слабее, чем ожидал Спирин. Запах съел хлор - сыпали щедро, хотя и в спешке...

Казалось, туда втиснулось единое тело: просто у него слишком много суставов, клочьев волос, костлявых рук и босых темных стоп. Оно, многоголовое тело, сжалось, скалилось из-под хвороста безумным множеством желтых, темных, белых, мелких ровных и неровных зубов. Господи, зачем ты такую смерть посылаешь? Нельзя же вот так...

Бойцы отошли, Вадим и Мезина двигались вдоль рва до истоптанной кучи земли, потом поднялись на стену.

- Здесь негде, - машинально сообщил Спирин, озирая бугристую истоптанную поляну и колья проволочного заграждения. - Нужно у башен внимательнее искать.

- Ладно, пошли, перекурим, - хрипло сказала Мезина.

...Лавка на витых ножках, похожая на садовую, стояла у внутренней линии "колючки". Мезина положила самозарядку на колени, вынула папиросы - яркую, очевидно, московскую коробку.

- Куришь, что ли? - вяло удивился Спирин. - Рассказывали, что спортсменка-рекордсменка.

- Врут. Курю. Редко и не в затяжку, - она неловко чиркнула спичкой, все ж зажгла...

Пахнуло ароматом хорошего табака. Вадим сел рядом -Катерина пыталась пускать дым короткими кольцами - похоже, бессознательно. Не по себе сержанту. Не железная.

И тут лейтенант Спирин догадался. О Мезиной и вообще о людях. Всё ведь проще и понятнее. Просто истина лежит в иной плоскости. Они: весь 1-й Украинский, и остальные фронты, учебные полки и училища, банно-прачечные отряды и огромный тыл, - все они, эти миллионы людей разных возрастов и разных талантов, все они вообще не мыслят категориями целесообразности, не осознают размаха стратегических наступлений-отступлений, не понимают элегантности штабных решений контрударов и "клещей", не задумываются о проблеме гибкого предполья и своевременного введения промежуточного патрона. Они себя и своих родных защищают. Выбора у них нет. Защищаются от этого рва, от бомб и голода, от окрика "Halt, russische Schwein!". Защищаются, учась на своих страшных ошибках, уже умея безостановочно клепать танки, зарываться в землю, вести разведку и гнать впереди себя сплошной вал огня. Научившись побеждать и рисковать...